Джин прикрыла глаза. События прошлой недели пробежали в голове, словно кадры замедленной съемки. Любопытство смешалось с ревностью, когда она подумала о Лайзе. Неужели он и с ней занимался любовью? Она была бы явно не прочь.

Слишком много вопросов. Она должна бежать, бежать от этого.

Джин решила отказаться от обеда с профессором. В пятницу утром она позвонила. Трубку поднял Ланс.

– Диллон слушает.

– Я… – В горле у Джин пересохло.

– Кто это?

– Никто… То есть это не…

– Джин? – предположил Ланс. – Подожди, не вешай трубку. Как у тебя дела?

– Я… – Вопрос застал ее врасплох.

– Отец говорит, что ты делаешь успехи.

– Я… Спасибо. – Наконец-то она смогла хоть что-то сказать. – Вообще-то я хотела поговорить с ним.

– Боюсь, что его нет дома, – ответил Ланс. – Но я могу ему передать.

– Ладно. – Джин прочистила горло. – Это по поводу субботы…

– Ты ведь собираешься прийти на обед, не так ли? Отец тебя очень ждет. – Джин не могла понять, зачем он все это говорит. – Миссис Шерман отправилась по магазинам. Хочет порадовать тебя своим фирменным блюдом.

Казалось, он намеренно не оставлял ей путей к отступлению.

– Во сколько обед? – выдохнула Джин. – Я поэтому и звоню.

Ланс издал невнятное восклицание.

– Обычно в двенадцать тридцать. Но если тебя не устраивает, можно перенести.

– Нет. Я приду.

– Отлично. Жаль только, что меня… Думаю, ты знаешь, что я уезжаю.

– Профессор Диллон говорил.

На этот раз Ланс усмехнулся.

– И именно поэтому ты и согласилась с ним пообедать? Ладно, молчу. В любом случае я очень рад, что ты придешь.

Джина нахмурилась.

– Увидимся как-нибудь, Джиневра, – добавил Ланс.

Что-то, пробормотав, она повесила трубку. Иногда он представлялся ей каким-то чудовищем. Но вообще-то она не первая и не последняя любовница-студентка. Для него все случившееся наверняка давно уже стало историей.

5

– Привет! – На звонок дверь моментально открылась, и Джин увидела на пороге Дорри. Она удивилась. Профессор говорил, что девочки не будет.

– Привет, – проговорила она. – Я пришла на обед.

– Знаю. Именно поэтому я и надела такое нарядное платье. – Дорри покрутилась, демонстрируя наряд.

Джин сняла поношенное пальто и осталась в красной водолазке и коротенькой юбочке.

– А ты почему не в платье? – с обычной непосредственностью выпалила Дорри.

– Это все, что у меня есть. – Джин не собиралась стыдиться.

– Ну, это тоже неплохо.

Из кухни показалась миссис Шерман.

– Ты уже здесь? Обед еще не совсем готов.

– Ничего, – откликнулась Дорри, – мы пока посмотрим мою комнату.

Она схватила Джин за руку и потащила наверх.

Комната девочки была похожа на другие в этом доме – со старомодной мебелью и уютная. Лоскутное одеяло и игрушки напоминали, что это детская.

Дорри усадила Джин у окна, выходящего в сад, и прежде всего, принесла фотографию.

– Это моя мамочка. Правда, она самая красивая?

Джин поняла, что именно за этим Дорри и привела ее сюда.

– Да, действительно очень красивая, – согласилась Джин.

Девочка не преувеличивала. И Джин остро осознала, что ни в какое сравнение не идет с этой шикарной блондинкой, источающей сексуальную привлекательность.

– А Лайза так не думает. Но она мне совсем не нравится, – заявила Дорри. – Эта пустышка слишком печется обо мне, когда папа рядом. А когда его нет, приказывает мне исчезнуть.

Джин пожала плечами. Но Дорри не унималась:

– Кажется, папе она нравится. Лайза всегда так смотрит на него! – Девочка захлопала глазами, подражая Лайзе.

– Сколько тебе лет? – спросила Джин. Похоже, девочка для своего возраста слишком взрослая.

– Восемь, – сообщила Дорри. – Но я кажусь старше, потому что слишком сообразительная.

Джин рассмеялась, и девочка обиделась.

– Если тебе это кажется смешным, то смейся. Но я говорю правду. Другие дети не хотят со мной дружить именно из-за этого.

– Таковы дети, – поспешила успокоить ее Джин. – Они всегда меньше любят тех, кто хоть чем-то отличается от них.

– Мне ли это не знать! – воскликнула Дорри. – А ты никогда не пыталась работать няней?

– Нет. Забудь об этом! – Джин решила сразу оборвать этот разговор. – Я не слишком люблю детей.

– Ну и что? Лайза тоже не любит детей, но она умеет притворяться.

– У меня уже есть работа, – отрезала Джин.

Они услышали, что Элис зовет всех обедать.

Профессор Диллон уже сидел за столом, когда они вошли. Он улыбнулся и пригласил гостью сесть.

– Дорри развлекала тебя?

– Она показала мне свою комнату, – ответила Джин.

– И фотографию мамочки, – не умолчала Дорри.

– Очень хорошо, дорогая, – спокойно произнес профессор. – Мать Дорри умерла в прошлом году, и, разумеется, она скучает, – объяснил он Джин.

– Нет, не скучаю.

– Выглядит довольно аппетитно, Элис, – улыбнулся Диллон-старший, когда домоправительница внесла первое блюдо. – Может, присоединишься к нам?

Элис довольно фыркнула, но отказалась.

– Она никогда не обедает с нами, когда у нас гости, – с доброй улыбкой сообщил профессор.

Но Дорри, похоже, не разделяла его симпатии к домоправительнице.

– Это потому, что она прислуга.

– Дорри… – разочарованно протянул дед.

Девочка принялась оправдываться.

– Она сама так говорит.

– А я так не считаю. Элис заслуживает уважения, – сказал профессор.

Мягкое замечание деда подействовало сильнее угроз. Девочка сникла.

– Дорри и Элис не очень ладят, – добавил профессор.

– Потому, что я привыкла поступать, как хочу, – объявила девочка. – А она меня все время учит, учит…

Джин ожидала такого ответа.

– Это, должно быть, очень трудно.

– Почему? – удивилась Дорри.

– Когда ты ребенок, обычно за тебя все решают родители. А если самостоятельно принимать решения, то легко ошибиться.

Дорри зачарованно смотрела на Джин.

– Да… Это действительно трудно.

– Почему же ты не соглашаешься с Элис, когда она просит тебя чего-нибудь не делать? – вмешался профессор.

– Все зависит от того, как она просит. Она считает меня слишком глупой, чтобы принимать самостоятельные решения. Да и эта Лайза такая же.

– Дорри! – прервал ее дед. – Лайза – это ее няня, – объяснил он.

Джин кивнула.

– Ей тоже не нравится Лайза, – уверенно проговорила девочка. – Да и кому такая понравится?

Профессор решил изменить тему разговора, обратившись к Джин.

– А кто тебя назвал Джиневрой? Отец или мать?

– Думаю, что мать. Отец назвал бы меня в честь кого-нибудь из бегунов. А мама предпочла нечто более литературное.

– «Смерть Артура» – мой любимый роман. Твоей маме, наверное, тоже он нравился.

– Не думаю, но она обожала легенды.

– Знаешь, Джин, хоть у тебя еще есть проблемы с чтением, ты гораздо лучше воспринимаешь материал, чем другие студенты.

Джин польстило это замечание.

– Подумаешь, проблемы! – вмешалась Дорри. – Я тоже раньше не все буквы отличала, но все равно сносно читала.

– Дорри! – Профессор уничтожающе посмотрел на внучку.

Но Джин вовсе не обиделась. Она начинала понемногу привыкать к прямоте девочки. И Дорри ей даже нравилась.

Оставшаяся часть обеда прошла достаточно спокойно. Когда они пили кофе, вошла Элис и сообщила, что Лайза ждет Дорри, чтобы отвезти ее в гости.

– О нет! Можно, я останусь с вами? – запротестовала девочка.

– Боюсь, что нет, – ответил дед. – Мы с Джин сейчас будем работать.

– Я тоже могла бы что-нибудь почитать или заняться математикой.

– Похоже, Лайза действительно ее допекла. Обычно Лансу приходится попотеть, чтобы заставить Дорри заниматься, – объяснил профессор Джин.

– Ну, так я могу? – взмолилась девочка.

– Нет, не можешь, – возразила Элис, заметив, что дед начал сдаваться. – Тебя ждет твоя подружка.