— Господин старший инспектор, эти журналы как-нибудь пригодятся?

— Не просто «как-нибудь», Сабухиро-кун — возможно, это серьезная улика. Где они затоплены?

— Садитесь в лодку, а я с вами. Все равно мокрый, можно и еще разочек нырнуть. Вот только бы съемкам не помешать. Вы поговорите с режиссером.

Сабухиро изо всех сил старался быть полезным.

С режиссером все уладили быстро.

— Эно! — закричал с лодки Сабухиро, повернувшись к обрыву. — Посмотри, я здесь выныривал?

— Да! Что ты там нашел, журналы какие-то на дне?

— Ага, говорят, серьезная улика!

Сабухиро скинул халат и остался в мокрых трусах.

— Нет ли у кого ножа? Ремень перерезать надо, просто так не вытащить.

— У меня есть. — Ямакава тут же протянул ему складной нож. Зажав его в руке, Сабухиро беззвучно скользнул под воду.

— Господин старший инспектор, я тоже нырну. Вдруг там еще что-то. — Молодой полицейский, сидевший в лодке с Ямакавой, быстро разделся и последовал за Сабухиро.

Белые обнаженные тела уходили ко дну, затянутому колыхающимися водорослями. Сверху это смотрелось, как на экране телевизора.

— Эй, свет на воду!

По приказу режиссера все лучи дружно изменили направление, и на озере стало светло, как днем.

— О, вот спасибо!

Киндаити Коскэ свесился за борт моторки и принялся вглядываться в глубину. Среди черно-зеленых шевелящихся водорослей мелькали два обнаженных тела.

Секунда, две, три… Всплыл Сабухиро.

— Нашел!

Он щелкнул ножом.

— Сабухиро-кун, ремень разрежешь, тоже захвати.

— Слушаюсь.

Он снова нырнул. Тут же из воды показалась голова молодого полицейского.

— Кажется, там что-то еще есть.

Он набрал в легкие воздух и опять последовал за Сабухиро.

Через некоторое время оба они появились вместе, таща с собой пачку журналов.

Их было шесть. Спрятавший их на дне озера преступник очевидно опасался, что яркие обложки будет легко заметить сверху, поэтому предусмотрительно завернул все в темно-синюю виниловую клеенку и перетянул ремнем.

Когда Сабухиро раз за разом репетировал сцену, он заметил среди водорослей сверток. После успешно завершенной съемки он нырнул еще раз, чтобы разглядеть свою находку. Под клеенкой оказались иностранные журналы. Сабухиро слышал от Тамаки, что полиция интересовалась журналами из «Одуванчика», и решил на всякий случай прихватить кусок обложки. Так неожиданно для самого себя он оказался в центре внимания.

Если бы злоумышленник хотел, чтоб журналы как можно скорей сгнили в озере, он не стал бы упаковывать их в клеенку. К тому же, сама обложка была с виниловым покрытием, а бумага очень качественная, мелованная. В общем, все шесть номеров сохранились даже лучше, чем мог рассчитывать преступник.

И все же, когда Тодороку взял в руки слипшийся от воды журнал, у него перехватило дыхание. Киндаити Коскэ тоже принялся осторожно перелистывать страницы. Еще одним номером занялся Ямакава, продолжавший сидеть в лодке.

— Взгляните, господин старший инспектор! — 'раздался тихий возглас Киндаити.

Оглянувшись, Тодороку увидел: одна из страниц разрезана острым лезвием.

— Та самая, где «Ladies and Gentlemen»?

— Да, я и без оглавления помню. Во всех номерах издательское обращение размещено на странице сто восемьдесят два.

— Сто восемьдесят два, говорите?

Тодороку крайне бережно, словно имел дело с грозящим лопнуть нарывом, перелистал журнал и нашел указанную страницу. Она была на месте. Но над ней поработали ножницы: во всех трех абзацах стоящее в начале обращение к читателю было вырезано.

— Киндаити-сэнсэй, теперь совершенно ясно: утопивший эти журналы и есть автор анонимок. Вот только кто же он?..

И в тот же самый момент из лодки, где разместился Ямакава, раздался резкий вскрик:

— Смотрите!!!

Помощник начальника отдела полиции демонстрировал всем развернутый тонкий лист бумаги, на котором с удивительной точностью была изображена владелица «Одуванчика» — то есть, мы хотим сказать, это был портрет, абсолютно передающий сходство с оригиналом, о котором когда-то просила художника Мидзусиму полиция. Более того, этот рисунок был еще и в цвете.

— Ямакава-кун, где это было?

— Вот здесь в журнал вложено.

Бумага была настолько тонка, что человек, убравший ее в журнал, вероятно и сам забыл об этом. Между листами качественной глянцевой бумаги, да еще и в клеенчатом свертке, рисунок прекрасно сохранился.

— Господин старший инспектор, так это же, наверное, тот самый портрет, про который как-то Тамаки рассказывала, что она его у того человека в комнате видела?

— Что ж, для верности у девушки и спросим.

Сабухиро уже выбрался на песок. Молодой полицейский на всякий случай еще несколько раз ушел под воду — может, и труп там? Но старания его были тщетны.

Когда лодки снова подошли к берегу, там стояла одна Киёми. Тамаки видно не было.

— Киёми, а где Тамаки-тян?

— Помогает Химэно-сан, он у костра сейчас.

— Позови-ка ее сюда.

Тамаки примчалась моментально.

— Тамаки-тян, ты нам рассказывала, что видела в комнате художника Мидзусимы портрет мадам из «Одуванчика». Не этот ли?

— Ой, этот! Точно, этот! А где он был?

Трое мужчин, не сговариваясь, обменялись взглядами.

Итак, сомнений не оставалось — шесть номеров журнала «Фанси Бол» утопил в озере художник. Это говорило, что он же — автор анонимок. Потому-то Мидзусима и сбежал, прослышав, что полиция намерена вести поиски на дне озера.

Но что ж тогда получается?

На время убийства у Мидзусимы твердое алиби. Выходит, письма никак не связаны с убийством?

— Господин старший инспектор! Господин старший инспектор!

На другом берегу вспыхнула ужасная суматоха.

Страшная находка, ожидание которой держало в трепете весь квартал, наконец-то обнаружена! Это сумел сделать осветитель киностудии «Тэйто». Он был уроженцем здешних краев и местное озеро было ему знакомо с детства.

Метрах в трех от того мыса, где рос дуб, глубина была максимальной. Дно здесь резко уходило вниз и образовывало впадину глубиной примерно пять метров. Попавшие сюда дети подчас тонули, запутавшись в длинных, тянущихся со дна водорослях.

Молодой осветитель хорошо знал об этом. Усевшись с тремя приятелями в лодку, он отправился именно туда, полагая, что если труп действительно в озере, то, скорее всего, искать его надо в районе впадины. Правда, тут же выяснилось, что обычный шест коротковат и не достает до дна.

Парень отправился на студию и вернулся оттуда с длинным канатом. Он решил нырять, обвязавшись, чтобы друзья могли вытащить его, если он вдруг запутается в коварных зарослях.

Молодой человек чувствовал себя под водой достаточно уверенно. Осторожно пробираясь сквозь густые переплетения, он опустился на дно и тут же наткнулся на страшную находку.

— Так это ты отличился?

— Да.

— В каком он состоянии?

— Там темно, точно не скажу. Я ощупал немного — похоже, он в плащ завернут и обмотан чем-то вроде проволоки. Я… я, кажется, лица коснулся…

Парень был совершенно серым.

— Господин старший инспектор, давайте я спущусь. — Молодой полицейский, нырявший вместе с Сабухиро, принялся раздеваться.

— Вы только обвяжитесь, — заволновался осветитель, — а то опасно, там водорослей полно.

— А, ну спасибо.

Полицейский, подстраховавшись канатом, нырнул за борт. Уже в следующую секунду его скрыли подводные заросли.

Вся съемочная группа и все зеваки на берегу, затаив дыхание, уставились на водную гладь. Через некоторое время полицейский вынырнул.

— Точно. Труп мужчины.

Следующий час, если не больше, ушел на то, чтобы поднять со дна труп.

Следовало предположить, что тело находилось в воде двадцать дней, и значит, уже было в плохом состоянии. Процедуру подъема необходимо было провести со всей аккуратностью, чтобы избежать дальнейших повреждений. Съемочная группа оказывала полиции всевозможное содействие, и осветительная аппаратура была полностью мобилизована на подъемные работы.