Ласло: Стэн, могли бы вы привести примеры из более близких к нам времен?

Гроф: Много лет назад вышел очень интересный фильм о Ясоне, аргонавтах и поисках золотого руна. Сюжет его разворачивался на двух различных уровнях. На материальном уровне с Ясоном и его путниками случались разнообразные приключения. На другом уровне — в мире олимпийских богов — происходили свои события: конфликты, напряжения, любовные истории и т. п. Между уровнями существовала отчетливая взаимная связь. У каждого божества была своя сфера влияния на земле, свои любимцы и свои враги среди людей. События мира богов проецировались на материальный уровень, сталкивая человеческие персонажи с бурями, свирепыми животными и другими опасностями либо принося им различные подарки судьбы.

Сходная концепция лежит в основе представлений лучших представителей астрологии. Согласно их идеям, события, происходящие как в нашей психике, так и во внешнем мире, являются выражением архетипической динамики, которая, в свою очередь, соотносится с движением и положением планет. Поскольку планеты наблюдаемы, мы можем извлекать из этого наблюдения выводы о происходящем в мире архетипов, а также получать косвенную информацию о том, чего можно ожидать в материальной сфере. Эти связи по природе своей синхронистичны и не имеют ничего общего со случайностью. Поэтому материалистическим ученым, жестко ограниченным мышлением в терминах причины и следствия, так трудно допустить возможность, что в астрологии может быть какая-то ценность.

Ласло: Идеям Юнга присущ элемент, сходный с такими представлениями. Как хорошо известно, Юнг сформулировал свою концепцию архетипа в сотрудничестве с Вольфгангом Паули. Юнгу не давал покоя тот факт, что в то время как его собственное исследование человеческой психики ведет к встрече с такими «неприличными» объектами, как архетипы, исследование в области квантовой физики точно так же приводят к «неприличным» микрочастицам физической вселенной — к сущностям, которые, по всей видимости, полностью объяснить невозможно. Юнг пришел к заключению, что существование двух «неприличностей» вполне допускает возможность того, что в действительности речь идет не о двух различных явлениях, а об одном и том же. Согласно Юнгу, этим общим и единственным фактором, лежащим в основе всего и объединяющим мир физики и психологии, является unus mundus, единый мир. Это значит, что области разума и материи — psyche и physis — являются дополняющими друг друга аспектами одной и той же трансцендентальной реальности всеохватного unus mundus. Архетипы представляют собой фундаментальные динамические паттерны, разнообразные проявления которых характеризуют и ментальный, и психический процессы. В ментальной сфере они организуют образы и идеи; в физической — структуры и преобразования материи и энергии. Однако фундаментальная реальность — это unus mundus, не являющийся сам по себе ни психическим, ни физическим. Он лежит за пределами обеих этих сфер. В данном контексте нетрудно вспомнить выдвинутую в более поздние времена идею имплицитного порядка, также подразумевающую трансцендентную область за пределами пространства и времени, где все сведено воедино. Их разделяет лишь наше взаимодействие с эксплицитным порядком, который «разворачивается» в пространстве и времени.

Гроф: Сходные представления фигурируют и в процессуальной философии Уайтхеда, согласно которой все прошлое вселенной присутствует в каждом новом мгновении, в каждом конкретном «сейчас», как часть причинно-следственной действенности. Уайтхед находит место и для Бога, а также для иных так называемых вечных объектов. Читали ли вы недавно вышедшую книгу Рика Тарнаса «Страсть западного ума»?

Ласло: Я читал. Рик описывает там историю европейской мысли, обсуждая взаимоотношения между двумя уровнями реальности: общеизвестной, эмпирической — и архетипической, платоновской, или высшей, реальности. Кстати, он показывает, что ход европейской истории систематически обнаруживает корреляцию с положением планет. Например, Уран всегда фигурирует в ситуациях, когда великие, прометеевские личности, вроде Ньютона, Декарта, Фрейда, Юнга или Дарвина, совершают прорывы.

Рассел: Позволяет ли эта корреляция делать астрологические предсказания о времени свершения следующего прорыва?

Гроф: Она делает возможными архетипические прогнозы о качествах действующих энергий, но не конкретные предсказания. В таком прогнозировании остается место для определенной степени творчества и игры в пределах конкретной природы архетипов. Например, сейчас мы движемся в тройной связке с участием Урана, Нептуна и Юпитера. В астрологических терминах Уран, помимо прочего, соотносится с прорывами и революционными преобразованиями прометеевской природы. Нептун связан с растворением границ и с мистическим сознанием. Юпитер, в свою очередь, расширяет и увеличивает все, что вступает с ним в контакт. Поэтому мы можем прогнозировать, например, что такая комбинация астрологических архетипических энергий выразится в крупномасштабной духовной революции океанической природы с растворением и трансценденцией границ. Первыми симптомами этого архетипического влияния были падение Берлинской стены, объединение Германии, освобождение Восточной Европы и распад советской сверхдержавы.

Все это сильно отличается от революционного процесса шестидесятых годов. Он тоже происходил во время тройной связки — но с Плутоном вместо Нептуна. Плутон выражает дионисийскую энергию, связанную с сексом, смертью и возрождением, он приводит в действие динамические силы. Революционный импульс тех лет характеризовался иным качеством и привел к кровавым столкновениям с полицией и властями.

Следует добавить, что Рик Тарнас написал также небольшую книжку «Прометей пробуждающий» о роли Урана в научных, артистических и общественных революциях. Там приводится, в частности, пример прорыва в духе Урана, когда за один год Эйнштейн написал три брошюры, которые полностью перевернули физику. Тарнас сравнивает этот период с другим, уже под влиянием Сатурна, когда Эйнштейн вел теоретические споры с Нильсом Бором и отстаивал весьма консервативное отношение к развитию квантовой физики. Подобный же урановский прорыв совершил Дарвин, когда на его судне «Бигль», достигшем Галапагосских островов, его посетило внезапное озарение об эволюции видов.

Ласло: В мире природы существуют связи, перед пониманием которых разум бессилен. Видимо, в природе действуют какие-то тонкие силы и энергии, о которых у нас нет пока эмпирического знания, хотя может быть знание символическое.

Гроф: Астрологическое мировоззрение само по себе не относится к конкретным силам; оно рассматривает реальность в терминах синхронистичного порядка, а не причинных связей. Оно рассматривает космос как единую, высокоорганизованную и взаимосвязанную систему, отражающую некий грандиозный проект, разработанный высшим разумом.

Рассел: В том, как астрология практикуется в наши дни, я не слишком разбираюсь, но мне интересны ее исторические корни, то, как древние видели этот мир. Мне выпала удача прожить многие годы в такой части Англии, куда не слишком доходит освещение от главных дорог и городов, и поэтому ночью там можно беспрепятственно наблюдать небо. В результате я стал хорошо понимать, как движутся планеты относительно положения звезд.

Могу сказать, что мое видение неба в основе своей совпадает с тем, которое было у людей тысячи лет назад, если не считать того факта, что их небеса были гораздо темнее, чем наши. Во время заката никакого искусственного освещения у них не было вообще, да и воздух был намного чище, чем сейчас, поэтому звезды, очевидно, выглядели куда ярче. К тому же у людей было больше времени и причин для того, чтобы смотреть на них, ведь их внимание не отвлекали телевидение, кино, компьютеры и даже книги. Половину их времени занимало одно лишь ночное небо — сверкающее и поглощающее все внимание.