234

…какое же третье-то из незаконных? И какое же законное-то? — «Третьим из незаконных» Достоевский считает магометанство, или исламизм, а единственно законным — православие. И здесь ощущается враждебно-полемическая реакция на слова и заявления Пия IX.

235

…время это еще только предшествовало войнам великой протестантской реформации… — Очевидно, подразумеваются две войны: 1) война немецких протестантов («Шмалькальденский союз») против императора Священной римской империи Карла V (1500–1558), начавшаяся в 1546 г. и закончившаяся в следующем году поражением протестантов; 2) война 1547–1552 гг., в которой немецкие протестанты возобновили борьбу против Карла V и добились победы. Аугсбургским религиозным миром 1555 г. победы и завоевания протестантов были санкционированы и упрочены.

236

…потом, особенно в протестантских армиях, всегда появлялись исступленные «пророки» из самих сражавшихся… — Возможно, имеется в виду вооруженное сопротивление французских протестантов в конце XVII в., когда после отмены в 1685 г. Нантского эдикта, предоставлявшего гугенотам свободу вероисповедания, усилились преследования протестантов. Особенно напряженной была обстановка в горных местностях южной Франции, где протестанты действовали решительно и где мистические тенденции гугенотского движения проявились наиболее ярко: не страшась преследователей, сотни людей объявляли себя боговдохновенными пророками (так называемые «севеннские пророки»).

237

…таинственный незнакомец из драмы Лермонтова «Маскарад» — колоссальное лицо, получившее от какого-то офицерика когда-то пощечину и удалившееся в пустыню тридцать лет обдумывать свое мщение — Достоевский контаминирует два разных эпизода из драмы «Маскарад» (см.: Лермонтов М. Ю. Соч.: В 6 т. М.; Л., 1956. Т. 5. С. 360, 361 и 396–402). Незнакомец «обдумывал» свое мщение Арбенину семь лет.

238

…даже Гоголь в «Переписке с друзьями» советовал приятелю ~ и даже приводил, какие именно… — В главе XXII «Переписки с Друзьями» Гоголь советовал помещику следующим образом поступать с крестьянином, проявляющим неуважение к «примерным хозяевам»: «…того распеки тут же при всех, скажи ему: „Ах ты невымытое рыло“». И далее: «Мужика не бей! Съездить его в рожу еще не большое искусство. Это сумеет сделать и становой, и заседатель, и даже староста; мужик к этому привык и только что почешет слегка у себя в затылке. Но умей пронять его хорошенько словом; ты же на меткие слова мастер. Ругни его при всем народе, но так, чтобы тут же обсмеял его весь народ. Это будет для него в несколько раз полезней всяких подзатыльников и зуботычин. Держи у себя в запасе все синонимы молодца для того, кого нужно подстрекнуть, и все синонимы бабы для того, кого нужно попрекнуть, чтобы слышала вся деревня, что лентяй и пьяница есть баба и дрянь. Выкопай слово еще похуже, словом — назови всем, чем только не хочет быть русский человек» (Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. М., 1952. Т. 8. С. 323, 324).

239

…«что позор, позор вздор, позора боятся теперь лишь аптекари»… — Перефразировка сентенции Поприщина в «Записках сумасшедшего»: «Черт возьми! Что письмо! Письмо вздор. Письма пишут аптекари…» (там же. Т. 3. С. 211).

240

«И мило, и благородно», — как выражается частный пристав у Щедрина о подобном же случае. — Подразумевается эпизод из третьей главы «Современной идиллии» (см.: Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч: В 20 т. М., 1973 Т. 15. С. 42). Глава эта была напечатана в четвертой книжке журнала «Отечественные записки» за 1877 г.

241

Давненько-таки я не живал в русской деревне. — Эта фраза, возможно, — ироническая перелицовка первой строки неждановского стихотворения «Сон» из романа Тургенева «Новь» («Давненько не бывал я в стороне родной…» — см.: Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. Соч. М.; Л., 1967. Т. 12. С. 230).

242

Г-н Буренин, отправившийся корреспондентом на войну, рассказывает в одном из своих писем… — Буренин писал: «На последней станции перед Плоештами в наш вагон пришел какой-то русский, очень почтенного вида, с высоким челом, с седыми кудрями, с картинными манерами — одним словом, по фигуре тип человека сороковых годов. Когда он разговорился с нами, то действительно оказалось, что это последний из могикан тех неисправимых западников, которые до сих пор хранят, как святыню, свои западнические традиции и, невзирая ни на какие события, не поступаются прежними взглядами. Он постоянно живет за границей, находя, что в России „ничего путного все еще делать нельзя“ <…> Он говорил очень много и не без остроумия издевался над славянофилами и их <…> праздными фантазиями насчет „возрождения“ и „преобразования“ Болгарии.

„Скажите, пожалуйста, — иногда саркастически смеялся „последний из чистых западников“, — вы, как корреспонденты, должны знать все: правда ли, что славянофилы московские, ввиду занятия Болгарии, выслали уже сюда надзирателей за будущими московскими колоколами на болгарских церквах? <…> Да, помилуйте, это еще что! Я из самых достоверных источников слышал, что на днях в особом вагоне из Москвы привезут сюда тень покойного А. С. Хомякова, пророка славянства. Да-с, и кажется, под особым конвоем…“».

«В таком вкусе, — резюмировал Буренин, — шутил и иронизировал закоренелый западник. По правде сказать, его шутки, довольно пошловатые, производили впечатление весьма жалкое: ввиду близких крупных событий странно издеваться с мелкой партионной точки зрения над делом, во всяком случае вышедшим из границ кружковых стремлений и ставшим делом всей России, всего народа. Но эти последние могикане западничества решительно неисправимы: они ничего не забывают и ничему не учатся у событий, они живут своей мелкой иронией и в ней одной находят свое спасение и свое дело…» (Дневник корреспондента, 28-го мая // Новое время. 1877. 7 (19) июня. № 456).

243

…почувствовались в руках выкупные… — Согласно положениям об отмене крепостного права, освобождаемые крестьяне обязаны были уплатить своим прежним владельцам определенную сумму (выкупные) за землю, отходящую к ним в качестве личной собственности.