– Оно прелестно, – тихо проговорила Арабелла. – Я буду вам очень благодарна, если вы найдете время и покажете мне все эти великолепные наряды. А сейчас я прошу что-нибудь самое простое, какое-нибудь подходящее для гувернантки платье.

Час спустя маркиз, посмотрев на золотые часы, нетерпеливо проговорил:

– Передайте мисс Арабелле, что я жду ее к завтраку!

– Думаю, молодая леди спустится с минуты на минуту, – извиняющимся тоном объяснил дворецкий. – По-моему, она помогает укладывать ее светлость.

– Ее светлость не будет завтракать с нами?

– Нет, милорд, – ответил Тернер. – Мисс Мэйдерсон сказала, что ее светлость немного утомлена утренней прогулкой. Поэтому она перекусила в классной и теперь отдыхает.

– Весьма разумно, – одобрил маркиз. – Однако уже поздно, Тернер, а я еще не ел!

– Да, милорд. А вот и мисс Арабелла.

Прозвучавшие в голосе Тернера удивленные нотки привлекли внимание маркиза, и в следующую секунду он застыл от изумления при виде входившей в комнату Арабеллы.

На ней было бледно-зеленое муслиновое платье с красиво уложенной белой кружевной косынкой. Платье облегало фигуру девушки, выгодно подчеркивая изящные линии ее тела, прежде полностью скрытые детскими нарядами. Волосы были уложены в высокую прическу, похожую на ту, которую леди Дин переняла во время последней поездки в Лондон.

В дверях Арабелла остановилась. Она посмотрела на маркиза. Взгляды их встретились, и, казалось, на целую вечность в комнате воцарилась тишина. Наконец маркиз тихо сказал:

– Значит, все-таки вас я видел на скале у пруда в день своего приезда!

Что угодно ожидала Арабелла услышать от маркиза по поводу ее изменившегося облика, только не это! Жаркая волна краски, залившей ей лицо, сделала ее очень юной, уязвимой и в то же время очень женственной.

– Доктор решил, что я по возрасту вполне подхожу в подружки Бьюле, и я по личным причинам приняла его предложение, – объяснила она.

– Мне все время казалось невероятным, что вы еще ребенок, настолько вы были умны и интересны. Теперь-то я понимаю, в чем дело! Скажите, почему вы решили открыться?

– Потому что хочу просить вас об одолжении.

– Одолжении? – переспросил маркиз.

Теперь, когда Арабелла подошла к нему, он видел написанное на ее лице беспокойство и вопрошающий взгляд.

– Я хочу, чтобы вы позволили мне стать гувернанткой Бьюлы вместо мисс Харрисон.

– Почему вы терпели эту неряшливую полупьяную особу? – сердито спросил он. – Почему меня не поставили в известность?

– Я чувствовала, что не вправе сделать это. Помните, я была всего лишь ребенком, которого прислали сюда играть с Бьюлой.

– А Мэтти знала! И все слуги тоже! – воскликнул маркиз. – И как они только могли допустить, чтобы эта ужасная женщина оставалась у меня в услужении?! Уму непостижимо! В былые времена подобную особу не пустили бы даже на порог замка.

– Вы долго отсутствовали, – напомнила ему Арабелла.

– Слишком долго, как я теперь начинаю понимать! Впрочем, мне казалось, что из уважения к моим покойным родителям, если уж не в знак благодарности за хорошее отношение, слуги могли бы позаботиться о том, чтобы подобные люди и близко не подходили к члену нашей семьи.

– Они не нанимали мисс Харрисон. Интересно, кто это сделал?

– Мне сказали, что это был Шелтэм. В таком случае он, наверное, просто повредился умом. Ни одно почтенное семейство не потерпит у себя подобную особу!

– Возможно, для подобного решения были свои причины, – нерешительно вставила Арабелла.

Маркиз удивленно посмотрел на нее:

– Причины? Какие? Вот и Мэтти говорит то же самое. Кругом какие-то тайны. За моей спиной что-то происходит, а я ничего не знаю! Может быть, вы скажете мне правду?

Арабелла ничего не сказала, и маркиз продолжил:

– Ну, разумеется, нет! Вы, как и все остальные, полны решимости продолжать этот обман. Я считал вас ребенком, а теперь узнаю, что заблуждался. Сколько вам лет?

– Почти… почти восемнадцать.

– Настоящая женщина! – воскликнул маркиз. – По крайней мере, уже достаточно взрослая, чтобы знать разницу между добром и злом.

– Но я была не в состоянии ничего сделать! – запротестовала Арабелла.

Некоторое время маркиз пристально смотрел на нее, и постепенно лицо его смягчилось.

– Наверное, это так, – согласился он. – Вы по-прежнему хотите остаться?

– У меня нет желания покидать замок. Позвольте мне и дальше заботиться о Бьюле. Она доверяет мне и, по-моему, начинает ко мне привязываться. Я чувствую, что могу помочь ей как никто другой.

– Конечно, оставайтесь, если таково ваше желание.

– Спасибо, огромное спасибо. Я боялась, что вы сочтете меня слишком молодой.

Уголки губ маркиза задергались, и в следующее мгновение он уже громко смеялся.

– Вы неисправимы, Арабелла! Вам ничего не стоит заставить любого мужчину плясать под вашу дудку. Кто научил вас всем этим штучкам?

– Никто, – скромно ответила Арабелла. – Должно быть, склонность к обману – мой природный дар.

– Не знаю, что и подумать. То вы кажетесь ангелом, а уже в следующее мгновение превращаетесь в сущего дьяволенка. Впрочем, кем бы вы ни были, сейчас я так голоден, что проглотил бы целого бычка. Остается надеяться, что одного для нас закололи.

Маркиз повернулся к дверям.

– Гувернантки не едят за одним столом с хозяевами, милорд, – нерешительно произнесла Арабелла. – Не кажется ли вам, что мне следует вернуться в классную?

– Ну и кого это удивит? – спросил маркиз. – Я вижу, Арабелла, что вы очень странная гувернантка. Но как бы там ни было, с этого момента вы будете принимать пищу вместе со мной за этим столом. Это приказ!

Хотя маркиз говорил шутливым тоном, что-то в его лице заставило Арабеллу опустить глаза. Длинные темные ресницы затрепетали на щеках.

– Хорошо, милорд, – кротко сказала девушка.

Глава 9

Возможно оттого, что больше не нужно было притворяться и прибегать к различным уловкам, завтрак показался Арабелле восхитительным. Ослепленная великолепием баронского зала, в котором вершили правосудие и пировали еще норманны, она не запомнила ни одного кушанья из той бесчисленной вереницы, что ставили перед ней лакеи в напудренных париках и нарядных ливреях.

Арабелле казалось, что они с маркизом одни, и этому странному ощущению не мешали ни дворецкий, ни сновавшие вокруг стола многочисленные слуги. Впервые она могла говорить с маркизом на равных, забыв, что он должен считать ее ребенком.

Завтрак пролетел как одно мгновение, и, когда на каминной полке мелодично забили часы, Арабеллу вдруг охватило смущение.

– Мне нужно идти, – с виноватым видом сказала она. – Вдруг ее светлость проснулась?

Маркиз неохотно поднялся из-за стола.

– У меня сегодня назначена встреча. Я договорился с торговцем посмотреть лошадей. Может, среди них найдется пара чистокровок, достойных пополнить мою конюшню.

– А как имя этого торговца? – поинтересовалась Арабелла.

– Хэнсон. Вы знаете его?

– О да, и он вполне заслуживает доверия. Если он говорит, что какая-то лошадь обладает хорошим ходом, можете быть спокойны: при более близком знакомстве одышки у нее не обнаружится.

– Ваше знание здешней жизни воистину неоценимо, – улыбнулся маркиз, но Арабелла быстро перевела разговор на другую тему. Ей вовсе не хотелось, чтобы маркиз узнал, кто она и откуда: как и прежде, существовала опасность, что сэр Лоренс начнет ее розыски. Если же при этом он выяснит, что маркиз находится в замке, можно не сомневаться: ей немедленно прикажут вернуться домой.

Покинув столовую, маркиз и Арабелла по длинному коридору прошли в зал.

– Спасибо за приглашение на завтрак, – робко поблагодарила Арабелла.

– Не согласитесь ли отобедать вместе со мной? – спросил маркиз.

Девушка заколебалась.

– Вы не можете обречь меня на обед в одиночестве, – настаивал маркиз.