Вот так. Да, Дмитрий Анатольевич, может сыскаться тупоумный русак, который всё это скажет. И не исключено, многие задумаются вместе с ним. Прикиньте, чем это может обернуться. К слову сказать, Калигула был убит, Нерон покончил самоубийством, а Гайдар и Чубайс и ныне играют в пинг-понг…
Между прочим, в одной московской газете уже сыскался тупой русак, который прямо заявил: они готовят страну к сдаче. Другой русак, хорошо осведомленный в военных делах, пишет: «Истинная цель военной реформы, объявленной Сердюковым, — уничтожить реальные армии, дивизии и полки, которые, как показала скоротечная война на Кавказе, ещё что-то могут…Реформа нанесёт смертельный удар по обороноспособности страны. Значит, и по существованию самой России, которую некому будет защищать».
Да, очень похоже, что цель — цивилизованно подготовить армию и страну к сдаче. Ведь если не подготовиться, не обессилить всё главные средства обороны, не назначить начальником всей ядерной мощи комического банкрота по фамилии Дефолт, не посадить галантерейщика или мебельщика в кресло военного министра, если не принять подобные меры во всём, то ведь может возникнуть стихийное сопротивление сдаче со стороны непредусмотренных патриотов, которые вдруг да нажмут какие-то важные кнопки и бросятся душить галантерейщиков, а это приведёт к большим жертвам с обеих сторон.
Кстати, в газетах писали, что в министерстве обороны после великой Грузинской войны состоялся разбор наших действий, во время которого Сердюков так злобно поносил генералов, что доходил до матерщины. И ни один генерал, в том числе начальник Генштаба Н. Макаров, не подошел к нему и не врезал по сытой роже: «Ах, ты, гнида галантерейная! Что ты понимаешь!» Все сидели и молча слушали военного гения из ГУМа. И это русские генералы?..
Ну, а после сдачи, Дмитрий Анатольевич, Ваш биограф и его братья по разуму и совести объяснят народу, что другого выхода не было и что бескровная сдача — акт величайшего гуманизма, что это и есть национальная идея — идея «сбережения народа», которую так самозабвенно развивал недавно усохший титан Солженицын. И такая пропаганда будет иметь огромный успех, ибо вы, четыре отца отечества, и ваши подпевалы за двадцать лет уже внушили очень многим, особенно молодёжи, например, мысль, что если бы мы не разнесли в прах немцев, то сейчас все пили бы баварское пиво с сосисками. Был же у Черномырдина, когда он возглавлял правительство, заместителем мерзавец Альфред Кох, говоривший, что Россия лишняя страна, что Запад должен послать десантную дивизию и отобрать у неё к чертовой матери всё атомное оружие. Заместитель главы правительства!.. А вы все слушали подлый трёп и патриотически молчали, как сегодня те генералы, потому что это же ваш мерзавец. А ещё была в двухмиллионном «МК» статья негодяя Минкина, сожалеющего, что немцы не разбили нас, и не в 45-м, а в 41 году. Вы все читали статью и во имя стабильности молчали. Потому что и это ваш негодяй.
Так вот, Дмитрий Анатольевич, хотя есть большие философы, уверяющие, будто вы, подобно их собственному преображению, из пентюхов вдруг преобратились в величайшее сокровище Родины, которое только и спасёт её, что поэтому вас надо беречь, лелеять, остерегать, поскольку на вас нацелены все средства уничтожения Запада от межконтинентальных ракет до бабы Яги с ядерным помелом, — несмотря на этих прекрасных философов, по-моему, самое лучшее, что Вы сейчас можете предпринять, это вовремя смыться.
Попутного ветра!
Слава России!
Владимир БУШИН,
непротивленец злу насилием
ИСТОРИЯ
ПОЦЕЛУЙ НА МОРОЗЕ
"Обновлённая" В. Селина опубликовала несколько добротных, "не женских" статей с анализом влияния мороза на победы русского оружия. В целом с нею можно согласиться: главным фактором наших побед в 1812 и 1941 годах был не мороз. Чрезвычайно важен и другой выделенный ею фактор: русские не давали ни минуты покоя оккупантам. Нигде в России они не чувствовали себя в полной безопасности, победа, одержанная ими в бою или стычке, никогда не была полной, да как бы и не победой вовсе. И всё же вопрос о роли холода не так прост, как его решает Селина. Приведённые ею списки температур не являются доказательством того, что все генералы битых интервентов беспардонно врут, хотя в том, что битые врут (как и в том, что "горе побеждённому — его историю напишет враг"), сомнений нет. Примеры такой лжи гитлеровских генералов и лётчиков Ю.И. Мухин демонстрировал на страницах «Дуэли» неоднократно.
При оценке зимы 1812 года В.Селина опирается на данные температурных наблюдений Виленской обсерватории. Следует учесть, что Вильна на 900 вёрст ближе к морю, чем Москва, а это значительно смягчает её климат. В Подмосковье было заметно холоднее, чем в Вильне. Какие температуры октября-ноября 1812 года приведены Селиной в списке ("Д", N42/590)? Дневные? Но ведь есть ещё ночные, которые в данном аспекте поважнее дневных. По какой шкале они измерены? Скорее всего, по Рюомюру, но тогда мороз -9,2°R превращается в -11,5° по Цельсию, что, согласитесь, уже весьма заметно, а если это дневная температура, то ночью было не менее -18 -20 °C — точно дуба дашь! В интервале температур +5°-5 °C (80 % приведённых Селиной температур попадают в этот интервал, а остальные ещё ниже) результат длительного нахождения человека вне помещения зависит не столько от значения температуры, сколько от совокупности других факторов: качества одежды, сытости, ветра, влажности воздуха и морального состояния человека, его нацеленности на переживание некомфортных температур. Из этих факторов Селина упоминает только отсутствие тёплой одежды у французов и гитлеровцев и объясняет этот факт глупостью их вождей. Конечно, фраза "Как стратег Наполеон был никто" греет душу написавшего — приятно чувствовать себя важнее Наполеона, но и только — комплексы таким способом не преодолеть, лучше серьёзно разбираться в проблеме.
Медикам хорошо известно, что серьёзные обморожения отмечаются при плюсовых температурах, вплоть до +6 °C. Минус два с влажным ветром гораздо опаснее, чем -10 °C в сухую безветренную погоду. Как-то один мой знакомый, прилетевший из Восточной Сибири, едва не замёрз в Москве, поджидая ночной автобус при -19 °C, и всё удивлялся, что -40 °C дома он переносит легче. Таково влияние влажности. Напрасно недоумевает Селина, как "англо-французские захватчики исхитрились замерзать даже… в Крыму": обморозиться можно и в Сахаре, которая после дневной жары мгновенно выстывает ночью, нередко всего до +2° — +3 °C. Французские захватчики, воевавшие в Алжире, испытали это на себе. Помню, из воспоминаний крымских партизан периода Великой Отечественной войны: их главным врагом были не немцы и даже не татары, а холод в горах. Стоит только подняться на сотню-другую метров над уровнем греющего крымскую землю моря, как ночи становятся там леденящими.
Вывод: однократная ночёвка на открытом воздухе при каждой из температур из списка В.Селиной могла привести к обморожению и даже замерзанию; постоянное нахождение на открытом воздухе при таких температурах людей, особенно голодных, особенно угнетённых страхом выстрела из-за каждого куста, может привести к массовой смертности. Другой вопрос, что не надо было им ходить в ту страну, где кусты стреляют. Но это именно другой вопрос.
Способности человека владеть своей физиологией, в частности, противостоять влиянию дискомфортных температур, изумляют! Думаю, многие слышали о людях, танцующих на горячих углях. Большой костёр разгребается, угли раскатываются по земле ровным слоем, и человек, обычно женщина, вступает на них голыми ногами и отплясывает ритуальный танец, не обжигаясь (если только не вспыхнет открытое пламя). Оказывается, к обжигающему жару можно привыкнуть. И к леденящему морозу — тоже. И эта привычка — не только в тренировке (наверное, кожа на подошвах плясунов на углях всё же не такая, как у нас с вами), но и нацеленности психики на преодоление этих факторов. Как-то прочёл (вне связи с темой войны): "Француз знает, что при -5° положено замерзать, и замерзает, русский знает, что при -35 °C можно работать, и работает".