Утром, при солнечном свете, я рассмотрел на груди мальчика странную татуировку — красно-черный орел, расправивший крылья, держит в когтях большую рыбину. А рыба в свою очередь, раскрыв пасть, впилась орлу в горло. Рисунок еще больше подогрел мое любопытство. Я вновь и вновь пытался разговорить мальчика, но он упорно отнекивался, не произнося понятных для меня слов. Я не понимал этот язык. Отчаявшись, я повел мальчишку по кораблю, обращаясь ко всем подряд с просьбой поговорить с ним на разных языках.

Пираты на нашем галеоне представляли собой разношерстное сборище выходцев из самых разных стран. Они наперебой засыпали мальчишку фразами на немецком, испанском, французском, португальском языках. Спрашивали на арабском, шведском, венгерском. Даже Мустафа спросил что-то по-турецки.

Все было тщетно.

И тут, когда все уже разочарованно пожимали плечами, один из них что-то сказал на ласково-певучем диалекте, больше походившем на песню.

Мальчишка слегка оживился и сказал несколько слов в ответ. Худощавый малоприметный пират в красном наглухо застегнутом кафтане сказал что-то еще. Мальчик ответил.

Я переводил взгляд с одного на другого, потом не выдержал и спросил:

— Ну, что он говорит? Какой это язык? Откуда он?

— Я не совсем точно его понимаю. Я спросил его на одном из местных индейских наречий. Его язык сильно отличается, но попытаюсь разобраться.

В напряженном молчании окружающих они продолжили диалог. Пират переспрашивал по несколько раз, помогая себе жестами. Потом переводил.

— Он из племени кароуно. Они приплывают на остров раз в год, на большой праздник Великой Рыбы. В этот раз он случайно заблудился на острове, а племя, поискав немного, не стало задерживаться и ушло домой. Он долго жил на острове, но не мог охотиться. Я так понял, что его племя живет где-то неподалеку, на одном из ближних островов.

— А где ты научился говорить по-индейски? — с интересом спросил пирата боцман.

— Я был в плену в одном племени, на побережье Гайаны. К счастью, удалось сбежать, прежде чем меня собрались поджарить.

— Спроси, ест ли его племя людей — послышалось из толпы.

Я вздрогнул. Такая мысль не приходила мне в голову...

Пират спросил. Услыхав ответ, помолчал немного и нехотя перевел:

— Да. Когда у них идет война с другим племенем, они едят пленных.

Мне стал как-то не по себе. Представить, что этот хрупкий мальчик с миндалевидными глазами участвовал в подобном пиршестве, я не хотел. Потому я решил уточнить:

— Спроси, а он тоже?..

Трудно передать, с какой радостью я услышал:

— Нет, это могут делать только взрослые воины, детям не позволяют.

— Что будем с ним делать? — спросил подоспевший капитан.

— О чем речь, капитан, продать его, да и дело с концом. — сказал один из пиратов.

Отношение к индейцам было таким же, как к неграм-рабам. То есть, их положение было приравнено к животным.

Но Кристиан так сверкнул глазами, что пират спрятался за спинами других.

— Не для того мы его спасали, чтобы заработать деньги на его продаже.

Я хотел сказать слово в слово то же самое, но не успел.

Капитан помолчал, разглядывая мальчика.

— Попытаемся разыскать его родной остров и вернем в племя, — тоном, не вызывающим сомнений, сказал капитан. — Попробуй расспросить, где же все-таки находится его остров.

— Он говорит — там, где Солнце прячется на ночь.

— Ну что же, держим курс на зюйд.

По карте капитан прикинул примерный курс. К тому же поблизости было не так уж и много островов. Двое суток мы шли вдоль гряды Антильских островов. Маленький индеец то и дело подбегал к борту и смотрел на пробегающие мимо зеленые пятна в синей дали.

Однажды он встрепенулся, громко закричал и схватил меня за руку. Другой рукой он указывал на очередной островок. Я так и не понял, как ему удалось определить свой дом, ведь островки были совершенно одинаковы, словно близнецы. Должно быть, каким-то шестым чувством.

Тем не менее мы пристали к берегу. Спустили шлюпку и несколько человек высадилось на берег. Пираты стояли с мушкетами наперевес в немом ожидании. Встреча с каннибалами никогда не сулила ничего хорошего.

Из зарослей показались полуголые люди, раскрашенные, с перьевыми уборами на головах. В руках у них были копья и луки с наставленными на нас стрелами. Очень осторожно и с опаской они приближались к нам.

Мальчик-индеец бросился вперед с громким гортанным криком. Он подбежал к одному из воинов, обнял его и стал что-то быстро-быстро говорить на своем языке. Воин бросил на землю копье, опустился на колени и прижал мальчишку к себе. Тут и без объяснений было видно — отец нашел пропавшего сына.

Копья и мушкеты опустились к земле. Напряжение первой встречи спадало.

Из-за спин индейцев показался сгорбленный седовласый старик. Он шел, опираясь на копье и на руку молодого воина. Безошибочно выбрав в собеседники капитана Роувилла, старик встал напротив и на ломаном испанском произнес:

— Вы приводить Аурокин домой. Я благодарить.

Он снял со своей груди кожаный мешочек, размером с кисет, и протянул капитану. Тот заглянул внутрь, удивленно приподнял брови. И ответил:

— Это дорогой подарок. Но я не могу его принять, поскольку мальчика спас не я. А вот этот молодой человек. Он убил ягуара, он нашел мальчика в джунглях. Ему и принадлежит твоя благодарность.

Тогда старик-вождь протянул кисет мне. Я заглянул... И мои брови тоже поползли вверх. Я немного знал цену драгоценным камням, но этот...

В кисете оказался необработанный алмаз такой величины, что занял бы достойное место на короне Британской Империи. Сердце у меня заколотилось. Говорить я не смог, лишь молча склонил голову в ответ.

Больше на острове делать было нечего. Мальчик на прощание подбежал ко мне, что-то сказал. Фраза была непонятной, но чарующе восхитительной. Мне очень захотелось изучить этот язык.

А еще мне захотелось сделать мальчику подарок. Я отцепил от пояса испанский кинжал и торжественно переложил его в маленькие ладони. Мальчишка благодарно прижал прохладное оружие к груди.

Аурокин... Очень красивое имя...

Наш галеон продолжил свой путь на зюйд-вест. Впереди нас ожидало испанское золото!..

Глава двадцать первая

Поиски

Я стоял у самого бушприта. Ветер трепал мои сильно отросшие волосы, подвязанные красной косынкой по пиратской моде. Я держал на ладони искрящийся всеми гранями на солнце алмаз и размышлял...

Мое сознание словно разделилось на две части. За этот камень я уже сейчас могу выкупить братьев, вернуться в Англию и начать замечательную жизнь. Но, с другой стороны — я не имел права уговаривать Кристиана идти сейчас на Кубу. Ведь если там нас постигнет неудача, то «золотой» остров может остаться лишь в мечтах. Нет, я не должен отнимать у команды пусть призрачную, но надежду разбогатеть!.. Я не буду ничего просить у Кристиана. Сперва наше общее дело. А камню я еще найду применение.

Утвердившись в принятом решении, я вернулся в кают-компанию, где Кристиан как раз собрал совет. Решали, что предпринять дальше.

Только теперь Кристиан поведал пиратам о «таинственном» испанском острове с грудой золота и серебра. У собравшихся за столом разгорелись глаза. Капитан слегка остудил их пыл, сообщив, что ни координат, ни названия острова он не знает.

Но такие мелочи еще никого не останавливали.

На столе появилась карта. Коричнево-красные пятнышки островов на синем фоне. В углу — Роза Ветров. По всему полю разбросаны маленькие фигурки фрегатов, каравелл, галеонов. Карибское море... Или Северное, как его называют еще. The North Sea, Mar del Nort.

Тем, кто не был силен в картографии, капитан коротко пояснял: