Шеридан подбежал к группе, окружавшей кусок металла.

— Эйб, — переводя дух, спросил он, — вы вытащили обоих?

Абрахам обернулся:

— Нет еще, Стив. Макс пока там.

Шеридан протолкался к искалеченному роботу и опустился возле него на колени. Середина корпуса была вдавлена с такой силой, что грудная пластина почти касалась спины. Ноги были сломаны, руки вывернуты и закручены под каким-то невероятным углом. Голова была свернута набок, а кристально чистые глаза глядели без всякого выражения.

— Лем, — прошептал он, — Лемуэль, ты меня слышишь?

— Нет, не слышит, — сказал Абрахам. — Его и вправду здорово тюкнуло.

— Роботехники у меня с собой, в кармане. — Шеридан поднялся. — Целых три. Кто возьмется? Работать придется быстро.

— Рассчитывайте на меня, — сказал Абрахам, — и вот на него, Эбенезера, и…

— И на меня тоже, — добавил Джошуа.

— Нужны инструменты, — сказал Абрахам. — Без инструментов мы не сможем ничего сделать.

— Вот вам инструменты! — крикнул, подбегая, Езекия. — Я знал, что они вам понадобятся.

— И свет, — сказал Джошуа. — Становится темно, а нам, судя по всему, придется возиться с его мозгом.

— Нужно положить его куда-нибудь повыше, — объявил Абрахам, — чтобы мы могли работать. Пока он лежит на земле, мы не сможем сделать ничего.

— Положите его на стол для заседаний, — предложил Шеридан.

— Эй, ребята! — заорал Абрахам. — Перетащите Лема на стол для заседаний!

— Мы откапываем Макса! — прокричал в ответ Гидеон. — Перетащите сами!

— Мы не можем! — закричал Абрахам. — Стив будет сейчас менять нам трансмоги…

— Сядьте, — приказал Шеридан. — Мне не достать, когда вы стоите. А свет у кого-нибудь есть?

— У меня, сэр, — сказал стоявший рядом Езекия и протянул Шеридану фонарик.

— Посвети, чтобы я мог сменить ребятам трансмоги.

Тяжело топая, трое роботов подняли изувеченного Лемуэля и понесли на стол заседаний.

При свете фонарика Шеридан достал ключи и быстро нашел тот, который был ему нужен.

— Держи фонарь так. Я не могу делать это в темноте.

— А когда-то мог, — сказал Эбенезер. — Забыл, Стив? На Галанове. Правда, не разглядел наклейки на трансмогах и вставил Улиссу миссионерский, хотя тебе требовался лесоруб, и он начал проповедовать. Ну и ночка была!

— Помалкивай, — сказал Шеридан, — и сиди спокойно! Как, по-твоему, я могу их вставить, если ты все время ерзаешь?

Он ловко сдвинул вниз почти невидимую пластину на затылке Эбенезера, просунул внутрь руку и нащупал трансмог космического рабочего. Быстрым движением он вырвал его из гнезда и сунул в карман, а потом воткнул в гнездо трансмог роботехника, и тот, щелкнув, стал на место. Тогда он поднял пластину вверх и услышал, как негромко звякнул ее замок.

Не теряя времени, Шеридан принялся за следующего. Эбенезер едва успел встать на ноги и поднять ящик с инструментами, а он уже сменил трансмоги и у двух остальных.

— Пошли, — сказал Эбенезер, — надо приниматься за Лема.

Размашистым шагом все трое удалились прочь.

Шеридан огляделся. Езекия и его фонарик исчезли — вероятнее всего, поспешили куда-нибудь, где тоже требовалось их присутствие.

Роботы всё еще копались в куче товаров. Желая помочь им, он обежал груду вокруг и начал вытаскивать из нее одно, другое, третье и отбрасывать в сторону.

Гидеон, оказавшийся рядом, спросил:

— Обо что это ты стукнулся, Стив?

— Что?

— У тебя все лицо в крови.

Шеридан пощупал. Лицо было мокрое и клейкое.

— Наверное, галька, — сказал он.

— Скажи Езекии, чтобы он этим занялся.

— Когда разыщем Макса, — сказал Шеридан, возвращаясь к работе.

Максимилиана они нашли минут через пятнадцать, в самом низу кучи. Тело его было непоправимо изуродовано, но разговаривать он все же мог.

— Долго же вы копали, ребята, — сказал он.

— Помолчи-ка лучше, — сказал Рубен. — Наверное, сам все и подстроил, чтобы обзавестись новым корпусом.

Они вытащили его из кучи и поволокли. От сломанных рук и ног то и дело отламывались кусочки. Роботы бросили его на землю и побежали к радиорубке.

Максимилиан завопил им вслед:

— Эй, вернитесь! Взяли и бросили меня, как мусор!

Шеридан присел возле него на корточки:

— Не волнуйся, Макс. Грузолет ударил по радиорубке, и дела там плохи.

— А Лемуэль? Что с Лемуэлем?

— Не слишком хорошо. Мальчики над ним работают.

— Не понимаю, что произошло, Стив. Мы летели, все было прекрасно, и вдруг грузолет взбрыкнул и нас скинул.

— Отказали два двигателя, — объяснил Шеридан. — Почему — мы, наверное, никогда не узнаем: грузолет разбился. Ты и вправду чувствуешь себя хорошо?

— Правда. Но не давай им валять дурака. Это было бы на них похоже — не менять мне корпус. Просто так, смеха ради. Ты за ними проследи.

— Корпус ты получишь при первой возможности. Насколько я понимаю, как раз сейчас Езекия разыскивает запасные тела.

— Ну и ну! — сказал Максимилиан. — Переправили с орбиты почти весь груз, на миллиард долларов, не разбили ни…

— Так всегда и бывает, Макс. Против закона вероятности не пойдешь.

Максимилиан хихикнул.

— Ну и чудные же вы, люди! Всё-то вы рассчитываете заранее, и предчувствуете, и…

Из темноты вынырнул Гидеон:

— Стив, надо как-то остановить двигатель грузолета. Они будто с цепи сорвались, того и гляди какой-нибудь из них взорвется.

— Но я думал, что вы…

— Стив, космическим рабочим самим здесь не управиться. Нужен атомный техник.

— Тогда пошли со мной.

— Эй! — завопил Максимилиан.

— Я вернусь, — успокоил его Шеридан.

Никаких следов Езекии в палатке не было. Шеридан как безумный начал рыться в сундуке с трансмогами. Наконец он нашел трансмог атомного техника.

— Кажется, идти придется тебе, — сказал он Гидеону.

— Хорошо, — согласился робот. — Но побыстрей, не то какой-нибудь двигатель взорвется и заразит радиацией всю округу. Нам-то ничего, но тебе придется туговато.

Шеридан извлек наружу трансмог космического рабочего и вставил на его место другой.

— До скорого, — сказал Гидеон и опрометью выбежал из палатки.

Шеридан не сводил глаз с разбросанных повсюду трансмогов.

«Ну и задаст же мне Езекия!» — подумал он.

В палатку вошел Наполеон. Белый фартук на нем был заправлен за пояс, а белый поварской колпак надет набекрень.

— Стив, — спросил он, — ты не возражаешь против холодного ужина?

— Нисколько.

— Этот грузолет не только повредил радиорубку. Он еще в лепешку расплющил печь.

— Холодный ужин меня вполне устраивает. Послушай, ты не сделаешь для меня еще кое-что?

— Что именно?

— Там Макс остался один, искалеченный и напуганный. Ему очень одиноко. В палатке он почувствовал бы себя лучше.

Наполеон вышел, ворча:

— Я шеф-повар — и кого-то должен таскать…

Шеридан начал подбирать разбросанные по полу трансмоги и подыскивать для каждого нужную ячейку.

Вернулся Езекия. Он помог собрать трансмоги и разложил их по местам.

— С Лемуэлем будет все в порядке, сэр, — уверил он Шеридана.

— Просто перепутались провода, и нервная система замкнулась. Пришлось вырезать большие куски провода. Голый мозг — вот почти все, с чем им приходится сейчас иметь дело. Понадобится время, чтобы поместить его в другой корпус и соединить все контакты.

— Мы еще легко отделались, Езекия.

— Пожалуй, вы правы, сэр. Я полагаю, Наполеон сказал вам о печке?

Наполеон втащил все, что осталось от Максимилиана, в палатку и прислонил к столу.

— Что-нибудь еще? — с убийственным сарказмом спросил он.

— Нет, спасибо, Наппи. Это всё.

— Ну, — требовательно спросил Максимилиан, — так как насчет нового тела?

— Придется обождать, — сказал Шеридан. — Ребята заняты с Лемуэлем. Работы выше головы. Но скоро с ним будет все в порядке.

— Вот и хорошо, — сказал Максимилиан. — Лем робот что надо. Просто стыд был бы его потерять.