И еще это кажется мне немного преждевременным, но приятно сознавать, что Революционный Штаб как будто уверен в будущем. Наверно, завтра мне будет больше известно о нашем положении.

10 ИЮЛЯ.

Отлично, отлично, отлично! Действительно, много чего произошло – много хорошего и много плохого, но хорошего пока больше. Армия и полиция как будто в основном под контролем – почти на всем Западном побережье, хотя до сих пор происходит много столкновений в районе Сан-Франциско и других местах. И до сих пор несколько вооруженных групп – копы и военные – рыскают по округе и причиняют некоторое беспокойство. Однако мы обеспечиваем безопасность на здешних базах и военных аэродромах и через день-два покончим с воюющими против нас людьми. Уже получен приказ стрелять без предупреждения во всякого вооруженного человека, если у него на руке нет нашей повязки. Отличный поворот событий, ведь еще несколько дней назад в нас стреляли без предупреждения. После многих лет, когда мы прятались, старались держаться в тени и обмирали от страха, завидев копа, замечательно чувствуешь себя оттого, что можно бить на виду – и иметь оружие.

Большую проблему представляет собой население. Люди в шоке. Собственно, их нельзя винить, и меня еще удивляет, как они все это время – более или менее – выдерживали трудности. В конце концов, они оставались без света и без воды целую неделю. А многие какое-то время и без еды.

Первые два дня – понедельник и вторник – люди вели себя так, как мы ожидали. Сотни тысяч бросились в свои автомобили – и в дорогу. Далеко уехать они, конечно же, не могли, потому что мы взорвали ряд ключевых развязок, зато пробки и заторы получились невообразимые, и таким образом передвижение по дорогам стало окончательно невозможным для полиции.

К середине вторника большая часть Белого населения вернулась в свои дома (по крайней мере, в свои районы), при этом почти все бросили свои машины на дороге и шли обратно пешком. Таким образом, они убедились, во-первых, что уехать из Лос-Анджелеса на машине невозможно из-за непроезжих дорог; во-вторых, что невозможно купить бензин, так как не работали насосы из-за отсутствия электричества; в-третьих, что магазины и учреждения закрылись; в-четвертых, что происходит нечто, в самом деле, значительное. Они засели дома, постоянно слушали радио и боялись. В городе резко снизилось количество совершенных преступлений, и только в Черных районах уже днем в понедельник начались грабежи, драки и пожары, которые становились со временем интенсивнее и захватывали все большую территорию.

Кстати, утром во вторник довольно много грабежей произошло и в Белых районах, в основном, в магазинах. К этому времени некоторые не ели уже сорок восемь часов и шли на преступление от отчаяния, а не из-за любви к преступлениям.

Поскольку до вечера в четверг у нас не было уверенности, что полиция укрощена, мы не предпринимали никаких мер по наведению порядка. Чем больше на улицах голодных и отчаявшихся людей, которые разбивают витрины и крадут еду, ищут питьевую воду и батарейки для радиоприемников, а также вступают в драки с другими людьми, нуждающимися в том же самом, тем меньше у полиции времени для нас. Это было главным, когда мы в самом начале лишали город света, воды и транспорта.

Если бы полицейским надо было воевать только с нами, мы бы не победили. А так им было не под силу сражаться с нами и одновременно со всеобщим хаосом.

Ну а теперь нам надо браться за наведение порядка, и это будет собачья работа. Страх, паника совершенно лишили людей рассудка. Они ведут себя в высшей степени иррационально, и придется пожертвовать многими жизнями, прежде чем положение в городе будет контролироваться нами. Боюсь, голод и переутомление возьмут кое-что на себя, ведь у нас не хватит ни людей, ни техники, чтобы справиться с поставленной задачей. Сегодня я работал с командой, которая отвечает за топливо, и получил возможность собственными глазами увидеть городскую жизнь с ее проблемами.

Меня это потрясло. Мы ехали на большом бензовозе в сопровождении джипов от одной заправочной станции к другой в Пасадене и выкачивали остатки бензина к себе. В городе достаточно горючего для наших нужд, но горожанам придется еще долго ходить пешком. Несколько лет назад тут, в Пасадене, жили почти одни Белые, а теперь это район Не. А в районах Не, едва завидев Черных возле заправочной станции, мы открывали огонь, чтобы держать их на расстоянии. В Белых районах нас окружали толпы голодных, молящих о еде, которую мы, естественно, не давали им. Чертовски здорово, что у них нет оружия, а то от нас мокрого места не осталось бы. Спасибо, сенатор Коэн!

Ууф! Больше нет времени – пора на собрание. Кажется, нам расскажут о положении в стране.

Глава ХХI

11 ИЮЛЯ 1993 ГОДА.

Сумасшедший день! Наконец-то получили немного электроэнергии с северных гидроэлектростанций. Ее придется строго распределять, и я весь день занимался тем, что делил город на секторы, а потом подбирал команды, которые будут включать и выключать ток. Потом, если все пойдет успешно, мы сможем подключать другие секторы. Вчера вечером я узнал, почему Вашингтон не рискнул прислать сюда армейские части из других регионов: потому что тут Ванденберг с ракетными установками!

В первые сорок восемь часов после начала акции на прошлой неделе Система была в такой панике, а военное положение до такой степени неустойчивым, что о передвижении войск нельзя было даже подумать. Хотя мы располагали немногими людьми и не могли бы захватить и удержать никакую другую территорию, кроме Западного побережья, нам удалось добиться огромных разрушений, беспорядка и смятения практически повсюду.

Наши товарищи в армейских частях по всей стране получили приказ делать все, чтобы парализовать свои части. Это включало взрывы, поджоги, разрушения, но самое главное – убийства. Если в воинских частях было большое количество не-Белых, наши товарищи убивали первых попавшихся им под руку Не, выкрикивая лозунги типа «Власть Белым!«, чтобы спровоцировать на беспорядки других Не. Ну, а за этим следовало то, что очень успешно мы воплотили в жизнь тут: захват средств связи и внушение Не, будто бы им необходимо повернуть оружие против Белых офицеров.

В некоторых частях с помощью захваченных средств связи передавались послания, которые создавали впечатление, будто они перешли на нашу сторону.

Но больше всего мы преуспели в создании хаоса среди населения. Электростанции, средства связи, дамбы, ключевые дорожные развязки, цистерны с горючим, нефтепроводы и все остальное, что можно было взорвать или сжечь, подверглось нападениям в понедельник утром, когда началась широкомасштабная акция по всей стране с целью ввергнуть население в панику и хотя бы временно связать Системе руки насущными проблемами. Узнал я также, что в понедельник утром было предпринято нападение и на «Иванстон Проджект», и мне тем более было приятно слышать о его полном успехе.

Итак, в результате к тому времени, когда Система опомнилась и убедилась в лояльности армейских частей, которые могла бы бросить против нас, мы уже разобрались с Ванденбергом и выставили свой ультиматум: как только мы заметим передвижение войск, сразу же выпускаем ядерные снаряды на Нью-Йорк и Тель-Авив. Вот почему в эти дни нас никто не трогал!

Теперь я понимаю стратегический план Революционного Штаба, из-за незнания которого долго не мог отогнать от себя неприятные мысли. С самого начала РШ осознавал, что с нашими силами нам не удастся нанести Системе широкомасштабный удар и достаточно продолжительное время удерживать свои позиции, чтобы свалить ее. Конечно, мы могли и дальше вести партизанскую войну с экономическим саботажем и психологическим давлением, но время в конечном итоге было на стороне Системы. Нам было необходимо совершить нечто по-настоящему значительное, чтобы увеличить свои ряды, а иначе полиция с ее растущей мощью полностью парализовала бы нашу деятельность.