Внезапно Мак нарушил молчание:

– Послушай, вчера ночью… я хочу, чтобы ты знала…

– Я не намерена разговаривать о том, что произошло вчера. Просто забудь об этом. Вон тот домик с белой крышей – это один из них.

Они быстро закончили работу, даже раньше условленного часа. Пока Вэл убирала ванные комнаты, Мак все пропылесосил и вымыл полы. За то короткое время, что Вэл прожила в доме своей прабабушки, она хорошо усвоила одну истину: качество жизни человека редко совпадает с уровнем его жизни.

– Ты можешь придумать хотя бы одну причину, почему люди уезжают из дома и оставляют контейнер из-под овощей, полный косметики, и мусорное ведро с гнилыми устрицами? – спросила Вэл, когда они вернулись домой несколько часов спустя. – Может, мне взять адрес у Мариан и отправить женщине ее косметику?

– Выброси косметику и отправь по почте устрицы.

Вэл рассмеялась и открыла дверь.

– Присядь и подожди немного, – приказал Мак, как только они оказались внутри. – Я промою душ и вверну его на место, а потом приготовлю что-нибудь поесть.

– Не балуй меня, – сказала Вэл, устало опустившись на стул.

– А ты не соблазняй меня.

Мак налил в чашку воды, добавил уксуса и вылил всю смесь в трубу, аккуратно прочищая ее.

Через несколько минут Мак приготовил бутерброды. Вэл наблюдала, как он кладет сыр и кусочки салями на хлеб, и слушала его рассказы о находках, оставленных им в гараже Уилла.

Когда тарелки с бутербродами были расставлены на подносе, Вэл последовала за Маком в гостиную, чувствуя себя избалованной девчонкой.

– У меня есть идея, – сказал Мак, проглотив половину своего бутерброда.

– Что еще? Передать тебе горчицу? Ты уже съел почти всю банку.

– Это относительно иероглифов твоего отца.

На символы акций его записи не похожи. Думаю, это чьи-то инициалы. У кого из его окружения могут быть инициалы М. Л.?

– Ни у кого. Мне тоже приходила в голову такая мысль. К сожалению, я не знала и половины людей, которые работали в «Боннард файнэншл консалтинге».

Мак с нетерпением наблюдал, как она ест. Для леди, отлично справлявшейся с шестью вилками за столом, у нее был отменный аппетит. Вэл решила оставить соленые огурчики напоследок. И когда она положила в рот последний кусочек, Мак вскочил и выхватил ее тарелку.

– Я помою посуду, а ты подожди меня здесь, отдохни. Когда вернусь, давай приступим к работе с документами.

Вэл кивнула, и Мак исчез на кухне. Вернулся он буквально через три минуты. Вэл подняла на него глаза.

– «М» означает Митти? – спросил он.

– Заметь, отец написал «М. Л.», а не «М. С.» Имя мисс Митти – Матильда, а фамилия – Стоддард. И в любом случае она не может быть в этом замешана, я знаю ее целую вечность. По крайней мере, с середины восьмидесятых, когда образовалась компания.

– Чужая душа – потемки, – протянул Мак, задумчиво глядя на нее. Для женщины, которая казалась ему высоко интеллектуальной, она была невероятно наивна. – Какие инициалы у того бухгалтера, который ушел из фирмы?

– С. X. Это женщина. Я о ней тоже думала, но что-то не припомню, чтобы видела такие инициалы в бумагах.

Они пробежались по именам и фамилиям сотрудников высшего звена и занимающих более низкие позиции. Только трое из них работали в компании с самого ее основания. Из этих троих Митти Стоддард вышла на пенсию, Фрэнка Боннарда не было в живых, оставался главный бухгалтер…

– Ты уверена насчет Хатчинсона? Я знаю, его допрашивали и в итоге сняли с него подозрения, но кто-то же обчистил всех этих людей, и это был не Уилл Джордан, я клянусь жизнью.

– А я верю в добропорядочность моего отца. – Вэл покачала головой. – Послушай, честность – это то, что либо есть, либо нет. Это не сиюминутный порыв. Если бы мой папа подобрал десятицентовую монету на дороге, он бы долго оглядывался, чтобы отдать деньги тому, кто их уронил.

Десять центов – может быть, но несколько миллионов долларов… Мак вздохнул.

– Вернемся к пункту номер один. Буквы «М.Л.» встречаются намного чаще, чем любые другие инициалы, правильно? Давай посмотрим, что еще мы сможем обнаружить. Запомни, это не обязательно тот человек, который работал с самого основания компании. Он вполне мог устроиться незадолго до краха.

– Как твой брат, например, – вставила Вэл.

Игнорируя ее замечание, Мак достал из коробки три папки и положил их на журнальный столик.

– Кстати, куда переехала твоя приятельница?

В глазах Вэл мелькнул беспокойный огонек.

– Мисс Митти? В штат Джорджия. У нее там живет племянница.

– А ты знаешь, как зовут племянницу?

– Ребекка Браун. У меня есть ее номер телефона.

Молодец, подумал Мак. Она ведь могла отказаться сотрудничать, раз речь зашла о ее любимой мисс Митти. Сейчас их обоих должно заботить только одно: кому-то очень сильно достанется после того, как они закончат разбираться с документами.

– Послушай, – сказал Мак, – если ты хочешь вернуть своему отцу его доброе имя, хороши все средства.

Она закатила глаза и шумно вздохнула. Потом взяла одну из папок, разложила листы бумаги на столе и указала на отчетливую надпись.

– Смотри, вот опять «М. Л.», и вот тут, а здесь есть число.

В течение нескольких часов они внимательно просматривали страницу за страницей, сравнивая содержание записей с пометками на полях. К тому моменту, когда Вэл зевнула дюжину раз, Мак уже был полностью уверен, где искать ответ на мучающий их вопрос. Теперь ему оставалось выбрать наиболее подходящий способ доказать это, потому что одного только подозрения недостаточно.

– Все, давай закругляться. Уже поздно.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Ни один из них не стал притворяться, что они лягут спать отдельно. Что касается «Боннард файнэншл консалтинге», они, возможно, и ходили по тонкому льду, и чем закончится вся эта история, Вэл понятия не имела, но она больше не могла делать вид, будто Мак ей безразличен. Прошлым вечером между ними вспыхнула искра, и то, что произошло дальше, могло быть неправильно истолковано Маком, но она бы солгала, если бы сказала, что не хочет, чтобы это повторилось снова.

– Душ готов, – сообщил ей Мак. – Если тебе понадобится помощь, просто крикни.

Он остановился около двери ванной комнаты, облокотился о стену и притянул Вэл к себе. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она с явной неохотой отступила назад.

– Можешь привести в порядок постель. По-моему, я сегодня не успела даже сменить простыни.

– Слушаюсь, мисс Боннард. Что-нибудь еще, мэм?

Чертики так и прыгали в его карих глазах. Вэл нравилось, когда он так над ней подтрунивал.

– Жди меня на левой стороне кровати. Я всегда сплю на правой.

– Кто говорит о сне? – ухмыльнулся Мак. Он наклонился к ней, требуя поцелуя, затем открыл дверь ванной.

Вэл рассмеялась.

– Пять минут, Мак. За это время ты должен раздеться…

Ей понадобилось четыре, чтобы ополоснуться, вытереться, намазать тело лосьоном, и еще одна, чтобы добежать по холодному полу до комнаты. Распахнув дверь, Вэл увидела, что Мак нашел ее темно-персиковый шарф и обернул его вокруг лампы на тумбочке. Он лежал на спине, в центре кровати, скрестив руки под головой и широко улыбаясь.

Она сбросила полотенце, ринулась через комнату и нырнула в кровать. Мак поймал ее и притянул к себе.

На долгое время Вэл утратила дар речи и способность соображать. Только когда ее разгоряченное тело полностью растворилось в его руках, губах, глазах, ей удалось, наконец, проговорить.

– Это было нечто.

– Мм, согласен. Однако думаю, нам не помешает дальнейшее изучение наших возможностей.

В перерывах между серьезными исследованиями они забывались коротким сном. В конце концов, Мак встал и выключил свет, сказав что-то относительно угрозы пожара.

Настоящая угроза пожара, подумала Вэл, была здесь, в ее постели, и исходила она от изумительного мужчины, лежащего рядом.