Завершена была реорганизация управления тем, что оно стало строиться не по территориальному, а по ведомственному признаку. Самыми важными стали приказы Посольский, Разрядный, Разбойный, Большой приход (сбор налогов).

Усиление государства позволило поставить вопрос о борьбе за выход к Балтике, дорогу к которой закрывал Ливонский орден. Ещё по перемирию 1503 года орден обязан был возобновить ежегодную выплату России дани за город Юрьев (Дерпт), существовавшую с давних времён, но за полвека не прислал дань ни разу. Россия считалась слабой, и с ней не церемонились. Но Иван уже чувствовал, что время слабости прошло, и требовал своего. В 1557 году на переговорах делегация ордена просила отсрочить платежи; Иван отказался и сделал это поводом к войне. Вторым поводом к войне была задержка орденом 123 специалистов, приглашённых Иваном из Западной Европы.

В январе 1558 года Россия начала войну, причём в русское войско входили татарские отряды из Казани. Весной того же года взяли Нарву, летом — Дерпт, вернув старые русские земли. В Нарве Иван тут же основал корабельную верфь. В 1559 году с орденом заключили перемирие, но в 1560 году война возобновилась. Русские взяли Мариенбург и Феллин, разгромили войско ордена. С ноября 1560-го орден признал над собой власть Польши, и теперь России на Балтике противостоял уже не один орден, а несколько сильных держав.

К этому времени Россия уже «завязла» в Сибири, налаживая отношения с Сибирским ханством, которое располагалось по Иртышу и Тоболу, доходя до Барабинской степи. В верховьях Камы и по реке Чусовой промышленники Строгановы взялись за разработку мест, богатых солью и рыбой, добывали также медь, железо, серебро.

Ливонская война обострила противоречия внутри российской элиты, а также между элитой и царём. Бояре поддерживали царя в борьбе с Казанью и Крымом, так как набеги угрожали их вотчинам. Но значения борьбы за выход к морю они не понимали. Их противодействие выливалось в заговоры против царя, и между Иваном IV и Избранной радой произошел разрыв. В конце концов, сторонники Избранной рады оказались отстранены от дел, умерли или бежали.

В январе 1565 года начался период опричнины.

В опричнину вошли уезды, близкие к границе с Великим княжеством Литовским. Так, опричными стали Суздальский и Можайский уезды, они граничили с Литвой. Земщину обложили большим налогом на устройство опричнины (на переселения и прочее).

Описывая выше общий сценарий развития событий при рывке, мы указали на два важнейших и непременных пункта. Это заимствование идей и технологий с Запада и полная замена кадров. Очевидно, что введением опричнины задача замены кадров была решена. А где же идея с Запада?

Она выразилась в новом устройстве войска, а также в том, что опричники были организованы наподобие монашеско-рыцарского ордена. Они приносили особую присягу на верность царю, обязуясь не вступать в общение с земскими, даже с родственниками. В Александровой слободе, которая стала главной опричной резиденцией царя, создалось своего рода монашеское братство во главе с царем; друг друга так и называли «брат». Царь стал игуменом, князь Афанасий Вяземский — келарем, Малюта Скуратов (думный дворянин Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский) — пономарём. Как и в монастыре, здесь была общая трапеза, совмещавшаяся с богослужением.

Историки полагают, что «монастырско-опричные трапезы должны были словно напоминать о далёких временах, когда князья пировали со своими дружинниками» (В. Кобрин). Но вся эта практика в точности списана с духовно-рыцарских орденов крестоносцев!

Государству требовались перемены, и они произошли. Другое дело, что проблемы решались не оптимальным образом. Заручившись поддержкой одной части общества (посадских), царь вторую часть — элиту — разделил на две части (опричники и земские) и, по сути, стравил между собой. Он добился концентрации сил и поддержки народа, но был вынужден тратить ресурс на борьбу внутри страны.

В 1569 году Литва и Польша заключили Люблинскую унию и объединились в одно государство, Речь Посполитую. Ливонская война продолжалась, сил у России не хватало. Тем временем осложнилось положение на юге: турки пытались напасть на Астрахань, и тут оказалось, что опричное войско совершенно несостоятельно в борьбе с внешним врагом. Крымский хан Девлет-Гирей пошёл на Москву. Иван IV объявил мобилизацию, однако многие опричники не явились, царь бежал, а хан сжёг Москву. Выявившаяся несостоятельность опричного войска способствовала ликвидации опричнины вообще.

Снова выделили «государев удел» и с целью повышения боеспособности армии переместили бояр и дворян. Отныне все поместья служилого человека должны были находиться не в разных уездах, а в том, где он значился в послужном списке. Тем самым помещик поставлял потребное число воинов из всех поместий, никого не укрывая от мобилизации.

В этом случае, как и при Петре, и при Сталине, были сменены кадры. В какой-то момент требовались люди, нацеленные на разрушение старого. Затем в них не только отпадала необходимость, но они становились вредными, опасными в новых условиях.

Пока шла война в Ливонии, шведы вторглись в Новгородскую землю. В этой войне Иван добиться успеха не смог, но оставил хороший задел на будущее: уже при его сыне, царе Фёдоре Ивановиче русское войско разбило шведов под Нарвой и вернуло Иван-город, Ям и Копорье, Орешек и Ниеншанц, а также обширную область у Финского залива, Карелию и Кольский полуостров.

В Сибири Иван IV поддерживал стремление Строгановых освоить земли за Уралом и в 1574 году дал им жалованную грамоту на земли по Туре и Тоболу, разрешил строить крепости на Иртыше и Оби. Строгановы набрали отряд казаков, снабдили пушками и припасами и летом 1579 года, поставив во главе отряда Ермака Тимофеевич, отправили за Урал. Таким образом, Сибирь присоединяли не за счёт государевой казны.

При Иване появилось книгопечатание. Развивались искусство и зодчество, становилось больше грамотных людей. Промышленность несомненно была на подъёме. В конце XVI века Москву охраняли и первоклассные стены, и первоклассная артиллерия.

19 марта 1584 года Иван Грозный умер. От оставил после себя могучую централизованную державу; несмотря на все мятежи и лжи те, кто пришёл ему на смену, не смогли промотать этого наследства. При царе Фёдоре Ивановиче продолжалось строительство крепостей; константинопольский собор утвердил патриаршество на Руси, и русская церковь сравнялась с константинопольской, что означало рост международного авторитета России.

По смерти Фёдора царём стал Борис Годунов. Опять начались боярские раздоры. На наши земли немедленно ополчились поляки. Лишь в 1611 году ценой напряжения всех сил (новый «малый» рывок) страна избавилась от их притязаний. Эта история «персонифицирована» именами князя Д. Пожарского и купца К. Минина, — мы снова видим в истории этого рывка и внешнюю угрозу, и единение народа и элиты, и смену кадров. А затем опять началось отставание: Россия росла, развивала экономику и культуру, торговала, но — медленнее, чем страны Западной Европы.

За сто лет, прошедших от смерти Ивана до воцарения Петра, отставание достигло нестерпимых размеров. Несколько лет безрезультатно шла война с Турцией. Внутри страны происходили постоянные волнения, — по сути, шел процесс «подбора» личности, которая могла бы возглавить рывок. При царе Фёдоре Алексеевиче (1661–1682) отменили местничество, сожгли разрядные книги. На первое место стали выдвигаться люди, знаменитые не происхождением и должностями предков, а личными заслугами.

Когда царь Фёдор умер, Петру было всего десять лет. По его малолетству правила мать и родственники. Стрельцы бунтовали против боярского правления, злоупотреблений и поборов начальства. Пётр уже увлекался «потешными» полками и строительством кораблей в Преображенском, то есть отрабатывал свою будущую военную реформу, а его сестра Софья пыталась узурпировать трон, «отрабатывая» самую простую цель: собственное выживание у власти.

Она проиграла, после чего, собственно, началась эпоха Петра.