Тревожная атмосфера комнаты повышала адреналин в его крови, в ней было немного жутко, иногда он из нее резко выскакивал и быстро закрывал дверь, боясь, не известно чего… Ключи от этой комнаты Полине Игоревне он не дал, а ей хватало работы в его большом доме.

Егор Сергеевич и его дядя Константин Егорович, управляющий гостиницей, почти одновременно заболели гранатовой мебелью. Егор Сергеевич собирал предметы старины, его дядя заказал у меня накрученный гранатовый кабинет, увиденный случайно у одного знакомого энергетика.

Константин Егорович жил с женой Эммой, не пытаясь, менять судьбу. С годами она стала его правой рукой, в делах гостиницы, Константин несколько обленился, иногда он приезжал в загородный дом Егора Сергеевича и сидел у озера в кресле. В последний свой приезд на озеро с лебедями, Константин Егорович заметил, что его горничная Полина Игоревна в свой личный отпуск работает на даче его племянника Егора Сергеевича. На работе Константин Егорович вел себя весьма сдержанно, и на горничных внимания не обращал, ведь рядом с ним всегда была Эмма, а сюда она дороги не знала.

Он невольно стал наблюдать за Полиной, других женщин здесь не было, поваром работал пожилой мужчина, охранником был крупный молодой мужчина. Она ходила постоянно в коротких брюках и кофточках с воротником, на блузках рукава были разной длины, но белый воротник словно прирос к ее шее. Иногда ее руки были видны до самого воротничка, но он оставался на месте. Она постоянно существовала в своей нехитрой работе, требующей затрат физического труда, содержать дом в порядке.

Не выдержал Константин ее голых плеч, выступающих рядом с воротничком, его руки сами потянулись тронуть эту чистую, шелковистую кожу.

– Константин Егорович, что с вами? – возмутилась Полина Игоревна.

– Слепень сел, я его прогнал.

– Ох, уж эти слепни, здесь говорят, комаров у озера потравили во время, их и нет, а слепни остались, да еще мухи чужие залетают, вы держите в руках что-нибудь, чтобы их отгонять от себя, – сказала Полина Игоревна, вымыв пол на веранде, любимом месте отдыха Константина.

Платон в детской коляске обнаружил приличную пачку сто долларовых купюр, сопоставил их количество с числом дней отсутствия меня дома, и в его голове что-то встало на место. Ребенок спал в коляске, Платон сидел на скамейке в парке и совершенно случайно наткнулся на эти деньги, доставая соску младенца, которая умудрилась закатиться под матрас. Он знал о существовании Егора Сергеевича, но не думал о нем серьезно, оказалось, что он более серьезный соперник. Платон качал на автомате коляску и витал в облаках ревности, потом это занятие ему надоело. Он сделал вывод, что об этих деньгах Билана точно ничего не знает, иначе давно бы их изъяла из детской коляски.

Значит, а, что значит, если после возвращения от Егора Сергеевича она легла в больницу, тут и так все понятно, что ничего хорошего для мужа нет в ее отсутствии. Платон позвонил Лене, та примчалась на зов достаточно быстро, а он взял да и отдал половину найденной суммы денег Леночке. О, как она обрадовалась!

И с ребенком помогла посидеть пару дней в отсутствие матери ребенка, и еду приготовила, и само собой полюбила Платона со всем старанием.

Билана, вернувшись из больницы, обнаружила полный порядок в трехкомнатной квартире, полный холодильник продуктов, приготовленную пищу в кастрюлях и на сковородах, улыбающегося Платона и довольного малыша. Она странно улыбнулась, увидев пачку долларов, лежащих на телевизоре, рядом с пультом управления, но спрашивать ни о чем не стала, просто включилась в семейную жизнь. Так они и жили, каждый со своей любовной историей за пазухой жизни.

Платон пришел к Леночке, и остановился на пороге, в комнате он увидел Шурика, устанавливающего в углу комнаты тумбу, на верху тумбы, находился мини театр, из очень старых кукол. Вещь явно антикварная. Платон посмотрел на Леночку, на Шурика и ему показалось, что он здесь лишний, ни слова, не говоря, он вышел из квартиры. Его никто не остановил…

Шурик решил на Леночке проверить, то сексуальное удовольствие с пихтовым маслом, которое он познал с Анной Михайловной, но повторить с ней он не мог, он понимал, что та любовь была случайной, импульсной, без продолжения. Поэтому этот антикварный предмет мебели он привез продавщице Леночке, а не отдал его директору антикварного магазина. Он сменил объект обожания. На Платона, он не обратил внимания, даже не заметил его приход, или сделал вид, что не заметил. В кармане у Шурика лежал новый флакон с маслом…

Платон побрел домой. Ждал он, ждал Билану с ребенком, а, не дождавшись, решил, что за ней, вероятно, опять заехал Егор Сергеевич, и позвал соседа Родьку скоротать вечерок за пивом.

Никогда не знаешь, где объявиться ангел любви, а он явно облюбовал дачу с лебедями. Хитрый ангел поселился в душе Константина Егоровича, давно в нем чувства не возникали, а тут не на шутку увлекся Полиной. Она первую неделю много хлопотала по хозяйству, все убирала на свой вкус, но через неделю у нее стало появляться свободное время, солнце светило исправно на маленький земельный участок внутри высокого забора. Полина Игоревна, после трудов праведных надела купальник, взяла раскладушку, поставила ее у озера и легла загорать.

Константин из своей беседки видел край этой раскладушки, Полину скрывал куст сирени. Он встал и почти на цыпочках подошел к молодой женщине, и двумя пальцами с двух сторон нажал ей по ребра. Она вскочила, вскрикнула, но, посмотрев на довольного Константина, улыбнулась.

– Вам скучно, Константин Егорович? – спросила Полина Игоревна.

– А ты, как думаешь? Поговорить не с кем, а ты вся в работе.

– Так меня сюда взяли поработать.

– Полина Игоревна, а ты не догадываешься, что тебя пригласили для меня? Не сопоставляла факты нашего присутствия на этой даче?

– Когда? Мне сказали убирать – я убираю.

– А, если я скажу тебе любить, ты будешь меня любить?

– Как скажите, Константин.

– Что ты такая покорная?

– Так подчиненные всегда влюблены в своего хозяина, а я у Вас так давно работаю, так, значит, давно Вас и люблю…

– Что ж ты молчала? Мне поговорить не с кем, а тут любовь моя пропадает, так, где говоришь, встретимся? Ты знаешь, лучшие комнаты в этом доме, они на месяц в нашем распоряжении, а неделю мы уже потеряли. Куда вино принести?

– Вы не шутите? А то завтра меня возьмете и уволите!

– Полина Игоревна, я приглашаю тебя на любовное свидание без свидетелей, говори, где здесь лучшая спальня?

– Лучшая спальня у Егора Сергеевича. А вдруг он вернется? Лучше Вы ко мне придете.

– А почему ни ко мне?

– У меня надежнее, жду вечером, после ужина, чтобы повар спать лег спокойно.

– Разумно, я приду…

Муж Эммы, давно жил праведной жизнью, он уже и забыл, как это все может быть, без ее участия. Красивый мужчина, с густой шевелюрой наполовину седых волос, появился на пороге спальной комнаты Полины, горничной. Он был несколько обескуражен простым убранством ее комнаты, у него в комнате все было в стиле люкс, а у нее словно свалка старых вещей, далеко не антикварного вида. Среди этого мебельного хлама сидела приятная женщина, в платье с белым воротником, в белых босоножках. Его чувства попали в состояние облома, не по приколу хозяину любить служанку в нищих условиях.

– Полина Игоревна, перейдем в холл, там приятнее, и вид из окна лучше.

Да, ангел любви куда-то улетел.

Полина Игоревна, выпив вина в присутствии Константина Егоровича, почувствовала, что она человек, ей импонировало его внимание, рядом с ним ей было приятно во всех отношениях. Она перестала себя чувствовать горничной, душа ее возвысилась до уровня собеседника, и она спокойно отстегнула белый воротник со своего платья.

Невольно женщина потянула молнию на платье до груди, маленькая золотая цепочка лучше подходила к моменту их общения.

Егор Сергеевич рядом с ними не задержался за столом, привезя комод, он покинул территорию дачи.