С властью Бога и любовью человеческого сердца Господь встречает апостолов, которые, изумленные успехами их первой миссии, рассказывают Ему о непосредственных результатах их апостольского служения: Пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного320.

Сцена, подобная этой, повторяется в конце земной жизни Иисуса, незадолго до Вознесения. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Это вопрос человеческий. Но продолжает Бог: Закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь.

И Бог ждет их на берегу: Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь, и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: “кто Ты”, зная, что это Господь. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу321.

Эту нежность и отзывчивость Иисуса чувствуют не только ученики, но и святые жены, а также все, кто его окружает: мытари (Закхей) и представители синедриона (Никодим), законники и язычники, здоровые и больные, отдельные люди и многочисленные толпы.

Евангелия рассказывают нам о том, что Иисус не имел где преклонить голову. Но они говорят нам также, что Иисус имел дорогих и искренних друзей, всегда готовых принять Его в свой дом. Они говорят о том, что Иисус сочувствует больным и Сам испытывает боль в присутствии невежд и пребывающих в заблуждении. Они говорят нам о Его отвращении к лицемерию. Иисус плачет об умершем Лазаре и сердится на торговцев, оскверняющих храм. Его сердце умиляется пред болью вдовы Наинской.

Каждое из Его человеческих деяний есть в то же время деяние Божие, ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно322. Христос есть Бог, Который стал человеком абсолютно. И в человеческом Он открывает нам божественное.

Вспоминая человеческую нежность Христа, Который растрачивает Свою жизнь в служении людям, мы не только обретаем пример для подражания, но и открываем Бога. Все дело Христа имеет сверхъестественное значение: Он открывает нам бытие Божие и учит верить в любовь Бога, нас сотворившего и вовлекающего в Свою сокровенную жизнь. Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твое. Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть323. Так восклицает Иисус в долгой молитве, сохраненной для нас Иоанном Богословом.

Поэтому отношения Иисуса с людьми не остаются на уровне слов или поверхностных поступков. Он принимает людей всерьез и хочет открыть им божественный смысл человеческой жизни. Он умеет быть требовательным, умеет ставить людей перед их долгом, выводя из комфорта и конформизма тех, которые Его слушают, чтобы вести их к познанию Трисвятого Бога. Голод и скорбь трогают Иисуса, но более всего Его трогает невежество. Иисус, выйдя, увидел множество народа, и сжалился над ними, потому что они были, как овцы, не имеющие пастыря; и начал учить их много.324

Христос и наша повседневность

Мы прочли несколько страниц из Евангелия, созерцая Иисуса в Его отношениях с людьми. Мы, будучи другими Христами, учились приводить Христа к нашим братьям. Будем применять этот урок к нашей обыденности. Ибо обычная жизнь не пустяк, если Сам Господь захотел, чтобы большинство Его детей освящалось именно в обыденных обстоятельствах.

Надо повторять снова и снова, что Иисус не призвал группу избранных людей. Он открыл нам, что Бог любит всех и от всех ожидает любви. От всех – вне зависимости от их рода занятий и социального положения. Повседневная жизнь имеет большую ценность: все земные пути могут стать поводом для встречи со Христом, отождествления с Ним и исполнения Его божественной миссии на том месте, где мы находимся.

Бог призывает нас через события повседневности, через боль и радость окружающих нас людей, через благородные устремления наших коллег по профессии, через мелочи семейной жизни. Бог зовет нас и через большие проблемы, конфликтные ситуации и задачи каждого исторического периода, что у большей части человечества пробуждает стремление и идеалы.

Мы хорошо понимаем нетерпение и тревогу тех, кто, имея естественно-христианскую душу325, не может стоять, опустив руки, пред личной и социальной несправедливостью, на которую способны сердца человеческие. Сколько веков люди сосуществуют в этом мире! И в то же время – сколько ненависти и фанатизма во взоре тех, кто не хочет видеть, и в сердце тех, кто не хочет любить!

Земные богатства – в руках немногих. Культурные блага заперты во дворцах. А вне этого – жажда хлеба и знаний, человеческие жизни (святые, ибо они от Бога), с которыми обращаются как с простыми вещами, материалом для статистики. Я понимаю и разделяю то нетерпение, которое заставляет обращать взоры ко Христу, постоянно призывающему воплощать в реальности новую заповедь Любви.

Все обстоятельства нашей жизни – это божественные глаголы, которые требуют от нас ответной любви и постоянной отдачи себя всем людям. Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним: тогда сядет на престоле славы Своей; и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: “приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира. Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне”. Тогда праведники скажут Ему в ответ: “Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?” И Царь скажет им в ответ: “истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне”326.

Во всех наших братьях-людях необходимо узнать Христа, идущего нам навстречу. Ни одна человеческая жизнь не может быть рассмотрена отдельно, ибо она переплетается с другими жизнями. Никто не является отдельным стихом. Все мы строчки единой поэмы, творимой Господом при содействии нашей свободы.

Ничто не чуждо рвению Христову. Кто ищет теологическую глубину во всем, не ограничиваясь внешними признаками, а проникая мыслью в суть вещей, тот вряд ли сможет сказать, что существуют реальности (благородные, положительные или безразличные) только мирские, после того как Слово Божие сотворило Свою обитель среди сынов человеческих. После того как Сын Божий работал Своими руками, дружил и был в послушании, познал голод и жажду, скорбь и смерть. Ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное327.

Мы должны любить мир, работу и все человеческие реалии, ибо этот мир хорош. И если его Божественная гармония повреждена грехом Адама, то для того и послал Отец Сына Своего единородного, чтобы мы приняли Духа усыновления и, став детьми Божиими, освободили творение от беспорядка и примирили все сущее с Богом.

Ни одна человеческая жизнь не повторяется. Каждая – плод особого призвания, которому надо следовать с ревностью и в духе Христовом. Если мы живем по-христиански в миру, если наша повседневность отвечает всем требованиям веры, то мы станем Христовым присутствием посреди людей.

Постигая высокое достоинство миссии, к которой призвал ее Господь, душа может поддаться гордыне. Ложное восприятие призвания Христова заставляет нас позабыть о том, что мы – ничтожество и прах, хрупкие глиняные сосуды, что зло обитает не только вокруг, но и внутри нас, в нашем сердце, и делает нас способными на всевозможные низости. Только благодать Божия тверда, как скала. Мы же всего лишь пески. Зыбучие пески.