Олег Ахметов, сотрудник городской газеты «Байконур», в 1984 году видел сигарообразный объект с маленькими иллюминаторами. НЛО пролетел между городом и стартовыми площадками.
«В 1987 году во время моей службы на космодроме Байконур я был в наряде по ВАИ, – рассказал бывший военный, не пожелавший назваться. – Вечером офицеры, по своему обыкновению, удрали домой, и я остался один. Было скучно, нет радио, сигареты кончались, и я вышел на улицу…
Я вдруг увидел маленькую яркую звездочку, прямо над собой. Что-то меня притянуло смотреть именно на нее. Вдруг от звездочки отделился маленький лучик и стал медленно вращаться по часовой стрелке. Размеры лучика были, наверно, с миллиметр. Мне показалось это странным. Но дальше я заметил, что лучик стал расти, один его оборот занимал несколько минут, я уже не помню. Когда он достиг размеров 7-8 мм, я заметил, что луч оставляет за собой ореол. Прямо как на экране радара. Я пролежал так около 2 часов, глаз не сомкнул. Результат – луч разросся до горизонта, и все небо стало слегка подсвеченным, я бы даже сказал, в дымке. Версия о том, что это было приурочено к какому-то секретному пуску или вывозу, не годится, я бы знал. В то время не было ничего секретнее „Энергии". Я долго думал о природе увиденного, но так и не нашел ответа. Время от времени я вспоминаю это, но понять не могу.
Рассказывал эту историю друзьям. Многие к ней отнеслись скептически, – мол, ты уснул, и тебе приснилось. То, что это был не запуск, – железно, там через день пуляли, и я знаю, как это выглядит».
Одно из наблюдений НЛО над Байконуром даже повлияло на историю авиации в Советском Союзе. По техническому заданию космического НПО «Энергия» предлагалось построить авиационное транспортное средство, которое могло бы транспортировать не только ракетные баки, но и орбитальный корабль «Буран» к месту старта. Ведь провезти центральный блок ракетоносителя «Энергия» диаметром 8 м по обычным дорогам невозможно.
Сперва было предложено использовать связку из двух вертолетов Ми-26, способных нести груз до 40 т, но последнее слово осталось за профессором МАИ Сергеем Егером. Он предложил «термоплан» – аппарат «легче воздуха», который по внешнему виду напоминал «летающую тарелку».
«Подсказку» авторы проекта нашли неожиданно. Над Байконуром появилась «тарелка» огромных размеров двояковыпуклой формы. Командир взвода охраны вывел по тревоге своих солдат в поле и приказал открыть огонь, но НЛО не обратил на это внимания. Повисев над космодромом, через некоторое время он скрылся за горизонтом.
По расчетам, чтобы поднять груз в 500 т, диаметр рукотворной «тарелки» должен быть около 200 м. На создание подъемно-транспортного средства в итоге не хватило денег. Возможно, нужную сумму все же изыскали бы, но тут время поставило крест и на проекте «Буран»104.
Хотя «советский НЛО» так и не взлетел, над площадкой стартовой системы «Энергия-Буран» других «тарелок» было предостаточно. В ноябре 1990 года с 12 до 4 часов ночи над ней регулярно висел НЛО. Хотя «тарелка» появлялась 10 дней подряд, никто из Специалистов не смог определить, что за объект висит над ними. Но в одном они были уверены: это не зонд, не комета, не часть горящей ракеты и не спутник-шпион. Радары, другие технические средства не фиксировали НЛО.
3 апреля 1990 года в районе площадки № 6 (территория метеослужбы) появился объект продолговатой, эллипсоидной формы с коричневым ободком. Он перемещался с северо-востока на юго-запад бесшумно. Через некоторое время тем же курсом на той же высоте быстро прошли еще два таких же объекта.
«Это было в 16.30 местного времени, – рассказал начальник метеослужбы космодрома майор А. В. Поляков. – Подхожу к станции – солдаты говорят: видели что-то странное. И тут же в небе появился эллипсоидный объект серого цвета с узкой коричневой полосой поперек».
По распоряжению Полякова был включен радиолокатор МРЛ-5. Наблюдение вел оператор И. В. Долбилин в присутствии старшего научного сотрудника Б. Щепилова.
«Саша забегает и кричит: „Включи локатор!" – вспоминал позднее оператор. – Включаю. Локатор кругового обзора „засекает" четыре цели на расстоянии 40 км на юго-востоке. Скорость движения – до 500 км/ч. Запрашиваем руководителя полетов– сообщает, что в атмосфере только один вертолет. А цели-то четыре! Постепенно объекты соединились в одну цель и вышли из зоны обнаружения».
На индикаторе кругового обзора цели по размерам радиоэха были больше, чем обычные самолеты. После двух минут наблюдения три дальних объекта слились в один объект. Засветка была не локальной, как бывает при обнаружении в небе самолета, а представляла собой сплошной столб высотой 1,5 км от поверхности земли. Словно по земле катили гигантский железный столб…
Может быть, именно этот случай в 1993 году вспоминал командующий Военно-космическими силами генерал-полковник В. Иванов:
«Был случай лет пять назад, когда немного в стороне от Байконура на большой высоте прошли три объекта, которые были хорошо видны на экране локатора. Что это было, мы до сих пор не знаем, но точно, что не самолеты. Как и всем, мне эта проблема не безразлична. Просто отвергать возможность существования НЛО, как это делают многие, я не могу»105.
Летом 1990 года Н. Яланской тоже довелось увидеть НЛО над Ленинском:
«Я увидела объект в виде прямоугольника, летевший по зигзагообразной траектории, бесшумно и очень быстро. По всему периметру светились яркие огни. Стало страшно, перехватило дыхание. А через неделю, на рыбалке, над нашей машиной завис крупный блестящий шар. Его осветили фонариками, и он исчез. Знаете, говорят, что перед неудачными стартами в небе появляются НЛО…»
Такие разговоры появились не на пустом месте. Ракетчик Александр Гурьянов, выживший при взрыве комплекса «Зенит», упоминал о появлении НЛО:
«Это случилось 4 октября 1990 года. День был просто наполнен совпадениями и непонятными происшествиями. Перед самым запуском в округе слышался собачий вой. Мы еще смеялись над этим и удивлялись, откуда в степи взялось столько псов. В небе кто-то из ребят видел НЛО…
Мы спустились в подземные помещения и приступили к работе. На мониторах было отлично видно, что происходит на поверхности. Вот ракета лежа выезжает по рельсам из ангара, вот она нацеливается в небо, на огненном хвосте отрывается от земли… Тут-то все и произошло. Ракета стала „плясать", из нее повалил дым, и мы увидели, что она заваливается набок, прямо в шахту для отведения реактивной струи. На камеры ринулась ударная волна – туча пыли и сжатого воздуха. В помещении воцарилась гробовая тишина. Все, кто был около экранов, побледнели как полотно, потом свет погас, и пол под ногами затрясся. Я рухнул на колени – не помню, то ли от неожиданности, то ли от этой бешеной тряски. В темноте со всех сторон слышался скрежет конструкций – это раскаленные газы раздирали шахту, пытаясь добраться до нас. Над нами было 20 м бетона, но это казалось такой ничтожной защитой, когда наверху бушевали сотни тонн керосина! Не могу сказать, сколько секунд это продолжалось, – время словно остановилось…
Едва мы поняли, что конструкции выдержали, страх смерти отступил, и все ринулись к своим рабочим местам. Выскочив в коридор, я увидел, как мечется весь персонал площадки. Казалось, многие не понимали, куда и зачем бегут. Я суетился у аппаратуры, пытаясь снять показания датчиков, пока не понял, что наверху этих датчиков просто нет – сгорели в пепел…»106
Когда пожар наверху прекратился, люди вышли на поверхность и поняли: взорвись ракета не в шахте, а чуть повыше, – жертвы были бы неминуемы. Стальные фермы были перекручены, как горелые спички. Корпус «Зенита» разорвало на куски размером в ладонь и раскидало по округе.