«Неужели это те самые, налетчики? – похолодел генерал. – Хотят, чтоб я оставил их в покое… Но я не могу – меня тогда точно попрут с должности. А если не оставлю? Попрут за аморалку… Тупик».

Портрет начальника охраны в траурной рамке повесили в вестибюле «Регион-банка». Кто-то положил на мраморный выступ букет живых цветов…

Павел Игнатьевич заперся у себя в кабинете. Он чувствовал себя скверно. Очень скверно. Раньше он начинал каждое утро пятикилометровой пробежкой и упражнениями с пудовой гирей. А теперь…

Спиртное уже не помогало. Он много лет жил так, что готов был ко всему. Но только не к тому, что с ним будут играть в его же игры, однако по гораздо более жестоким правилам…

Когда «запиликал» в кармане мобильник, Павел Игнатьевич вздрогнул.

– Да?

– Здравствуйте, уважаемый Павел Игнатьевич, – произнес голос с заметным кавказским акцентом. – Вы меня, конечно, помните?

Конечно, Никулин помнил того человека, который за сто тысяч долларов пообещал не трогать его дочь и вдобавок «сдал» ему Сычева.

– Что тебе надо? – неприветливо спросил владелец «Регион-банка».

– Пустяки. Пятнадцать минут вашего времени. Встретимся в том же месте, где мы виделись в последний раз. Я буду ждать вас ровно через час. Если вы не придете или придете не один, ваши неприятности продолжатся. Кстати, мне искренне жаль вашего Семена.

Итак, это они, понял Никулин. Те, что учинили в городе криминальный беспредел. При всем трагизме своего положения Никулин не мог не отдать должное выдающимся способностям режиссера этого спектакля. Этот незримый некто начал вовсе не с бандитских налетов. Он начал с того, что умело расчленил основные бизнес-группировки. Будь сейчас жив Сычев, Никулин, несомненно, обратился бы к нему за поддержкой. Но теперь нечего и думать о том, чтобы сунуться к «сычевским» – для них он враг номер один. И надо еще крепко поразмыслить над тем, как спастись от их мести.

А отношения с Огородниковой и так оставляли желать лучшего. Значит, их всех разобьют поодиночке… Интересно, кто же до всего этого додумался? Чечены? Или же их используют просто как исполнителей – так сказать, нагоняют страху, чтобы никому и в голову не пришло сопротивляться?

Через час Никулин уже стоял в том самом глухом дворике, где несколькими месяцами ранее передал кавказцу «дипломат» с деньгами. Звонивший опоздал на пару минут; на этот раз он был в дорогом плаще, поверх которого красовался белый шарф известной европейской фирмы.

– Вы точны, – улыбнулся кавказец. – Мне это нравится.

– Зато мне не нравится, что вы опять появились на моем горизонте. Признайтесь – ведь Сычев был ни при чем? Вам зачем-то надо было, чтобы его укокошили?

– Не стоит ворошить прошлое, Павел Игнатьевич. Главное, что вы убедились – мы серьезные люди и способны нанести вред любому. Даже такому сильному и бесстрашному человеку как вы.

– Перейдем к делу, – сухо сказал Никулин.

Кавказец осторожно взял его под локоть. Павел Игнатьевич, возмутившись такой фамильярностью, высвободил руку. Кавказец снова улыбнулся, на этот раз как-то странно.

– Мы хотим купить у вас все, что вам принадлежит в этом городе. А вы должны переехать в любое другое место, по вашему выбору.

Никулин сузил глаза, в упор рассматривая своего собеседника. Да, конечно, он ожидал чего-то подобного – не напрасно же они огород городили! Но представить себе, что он, Павел Никулин, уступит обыкновенному бандитскому наезду…

– Мы не требуем немедленного ответа. И готовы дать вам… ну, скажем, дней десять на раздумье. Хочу предостеречь вас от необдуманных шагов, Павел Игнатьевич. Помните, что все ваши действия нами контролируются. Вы думаете, кто выполнил ваш заказ на Сычева? Нам пришлось немного заплатить вашему Семену, чтобы он вывел вас именно на тех, кого нужно. То есть, сначала мы сделали так, чтобы вы поверили, будто бы Сыч – ваш недруг. А затем помогли вам от него избавиться – за ваши же деньги. Поверьте, здесь нет ничего личного – чистый бизнес. Точно также мы поступим и с госпожой Огородниковой, когда придет время. И никто вам не поможет – ни бандиты, ни милиция.

– А вы неплохо владеете русским языком, – заметил Никулин.

– Спасибо. Я почти всю жизнь прожил в России. Горец я только по рождению. Вы, конечно, слышали о трагической гибели офицера ФСБ Казарьянца?

– Да, это передавали по новостям, – машинально ответил Никулин.

– Именно благодаря нему вы сейчас не можете обратиться за помощью к группировке Сыча. Ее мы, кстати, уничтожим уже в ближайшие дни. В частности, сегодня ночью в тюрьме убьют вашего бывшего соседа по камере, Козыря.

– И вы так открыто мне об этом говорите?

– Разумеется. Вы же не станете спасать человека, который только и мечтает о том, как бы выйти и вас зарезать.

– Вы все рассчитали, – процедил Никулин.

– И даже то, о чем вы не догадываетесь. Умейте достойно проигрывать, Павел Игнатьевич. Радуйтесь тому, что мы оставляем вам жизнь, тогда как Сыч гниет в земле.

– Какую цену вы намерены мне предложить за мою собственность?

Кавказец назвал цифру. Она была, как минимум, вдвое ниже реальной стоимости всего никулинского бизнеса.

– Вы с ума сошли! – возмутился Павел Игнатьевич.

– Напротив – это очень щедрое предложение. Если вы будете упорствовать, то цена упадет.

– Хорошо, позвольте мне подумать.

– Конечно. Через десять дней я с вами свяжусь.

– Скажите – могу я встретиться с тем, кто все это придумал? – неожиданно для самого себя спросил Никулин.

Кавказец покачал головой.

– В этом нет необходимости.

Павел Игнатьевич в целом сумел (правда, слишком поздно для себя) разгадать комбинацию неведомого режиссера, но так никогда и не узнал, что кавказец, беседовавший с ним, был тем же самым человеком, которого покойный Казарьянц знал под псевдонимом Посредник…

Глава двадцать первая

Рига, зима 2004 года

Оксана Огородникова

На ежегодный международный бизнес-семинар в Прибалтике я решила поехать впервые. Как-то не верила, что это мероприятие может принести реальную пользу; считала все эти посиделки с дискуссиями в красивых актовых залах пустым делом. Но на сей раз в пригласительном листке значилось, что семинар почтят своим участием руководители крупнейших европейских корпораций. И я решилась. Ехать одной страшно не хотелось. Раньше меня во всех таких поездках сопровождал Носков. А теперь… Жанночке я почему-то инстинктивно не доверяла и в последние пару месяцев искала только повода, чтоб от нее избавиться. Ответ пришел сам собой – ехать нужно с Сашей. Поначалу он, выслушав мою идею, только засмеялся.

– Я? Но какой из меня помощник? Я ничего не смыслю в бизнесе. По крайней мере, на том уровне, какой требуется для участия в таком мероприятии.

– Да брось ты, Саша, – сказала я. – Вечно ты на себя наговариваешь. В конце концов, это же не научный симпозиум. Мне, скорее, нужен человек, который разбирается в людях, а не в бизнесе. На подобных сборищах частенько завязываются деловые контакты. Просто я редко этим пользовалась.

Он вздохнул.

– Ну, если это тебе поможет, тогда конечно…

Получалось так, будто я его использую. А признаться, что он стал мне нужен, просто необходим в последнее время, я еще не решалась.

И мы, оформив визы, вылетели в Ригу…

Расписание семинара предполагало довольно интенсивную программу для участников. Правда, не все мероприятия стоило, в принципе, посещать.

Оксана в первый же день набралась смелости и подошла в перерыве между выступлениями к Джорджу Стекхерсту, наследнику крупнейшей в Великобритании финансовой империи и главе компьютерной корпорации « ГЛОБАЛ СИТИ». Ее английский вполне позволял ей вести беседу и понимать всё, что говорит ей знаменитый собеседник. Но каково же было удивление Оксаны, когда после нескольких вступительных фраз мистер Стекхерст заговорил на сносном русском.