Получив от отца в наследство сильное и богатое государство, Соломон свою политику направил на укрепление мира с соседними народами и на процветание своей страны. Чтобы укрепить южные границы Израиля и усилить политическую мощь страны, юный царь женился на дочери египетского фараона, получив при этом в приданое филистимский город Гезер. С богатым царем Тирским Хирамом Соломон не порывал дружеских связей, которые были еще установлены при Сауле. Покоренные при Давиде соседние народы на западе и востоке уже не представляли Соломону большой угрозы. Теперь еврейский народ впервые с незапамятных времен мог жить спокойно и беспрепятственно заниматься мирным трудом. «И жили Иуда и Израиль спокойно, каждый под виноградником своим и под смоковницей своею, от Дана до Вирсавии, во все дни Соломона», — пишет боговдохновенный летописец (3 Цар. 4:25).

Мудро ведя внешнюю политику, Соломон не забывал и о внутренних делах своего государства. Убрав с дороги своих недоброжелателей и врагов, он на все высшие административные посты назначил своих сторонников и друзей. С целью ослабить северные племена и укрепить свою власть Соломон разделил страну на двенадцать административных округов, границы которых лишь частично совпадали с территорией отдельных колен. Во главе каждого из них он поставил областеначальников. Округа поочередно, каждый в течение месяца в году, снабжали продовольствием царский двор и армию.

Армия, которой теперь командовал военачальник Ванея, тоже подвергалась глубокой реорганизации. Как известно, при Давиде армия состояла только из пехоты. Преодолевая глубоко укоренившееся предубеждение израильтян против конницы, Соломон организовал мощный конный корпус, состоящий из четырнадцати тысяч боевых колесниц. Он модернизировал также армейские обозы, введя в них повозки и конные упряжки. Для содержания боевых лошадей Соломон распорядился построить в ряде израильских городов конюшни. Самые большие конюшни находились в Мегиддо, где стоял крупный отряд конницы.

Но с особым прилежанием заботился молодой царь о процветании религиозной жизни своего народа и прежде всего построении Иерусалимского храма Истинному Богу. Помня последнюю волю отца, он на четвертом году своего царствования решил приступить к грандиозной по тому времени постройке.

Построение Иерусалимского храма.

3 Цар. 5–6

Вместе с царской властью Соломону досталось от Давида и богатое духовное наследство — глубокая вера и преданность Богу. «И возлюбил Соломон Господа, ходя по уставу Давида, отца своего…» (3 Цар. 3:3). Эта твердая вера и пламенная любовь к Богу помогли Соломону осуществить грандиозную постройку храма Богу Израиля. Прежде всего надо было запастись строительным материалом. В свое время Давид приготовил большие запасы строительного материала для будущего храма, но их было недостаточно, и Соломон обратился к Хираму, царю Тирскому, с просьбой о помощи. Вскоре между ними был заключен договор и Финикия начала снабжать Израиль кедровым и кипарисовым деревом. Дерево с Ливанских гор доставляли плотами по морю в Яффу, а оттуда израильские носильщики перетаскивали его в Иерусалим. На этой работе было занято тридцать тысяч человек.

За доставку строительных материалов Соломон обязался финикийцам платить ежегодно большим количеством хлеба, вина и оливкового масла. В свою очередь царь Хирам прислал в Иерусалим лучших мастеров во главе с замечательным художником-умельцем Хирамом, мастером по литью и обработке золота, серебра и бронзы. Одновременно в Израиле была создана сто пятидесятитысячная армия на стройке. Восемьдесят тысяч работали каменотесами в заиорданских горах, а семьдесят тысяч переносили обтесанные камни на строительную площадку в Иерусалиме. Их работой руководили три тысячи триста надзирателей.

Место для постройки храма выбрал еще Давид. Царь планировал воздвигнуть храм на горе Офел; по преданию это была гора Мориа, на которой Авраам принес в жертву Исаака. Вершину холма срезали и сровняли. Для расширения полученной площадки ее окружили вертикальной стеной из обтесанных каменных глыб, скрепленных оловом. Строительство храма продолжалось более семи лет, сам храм был небольшим: всего лишь тридцать один метр длиною, десять с половиной шириною и пятнадцать высотою. К его трем стенам — задней и двум боковым примыкали три строения с комнатами для священнослужителей и службы. Стены храма были сооружены из огромных тесаных камней. Снаружи они были обложены белым мрамором, а внутри — кедровыми досками, на которых были вырезаны изображения херувимов, пальм, распускающихся цветов. Все это было покрыто золотом.

В общем, план храма, за исключением некоторых деталей, во всем был похож на план Скинии Моисея. Внутри храм делился на три части: Святая Святых, Святилище и Притвор. Святая Святых представляла собой маленькое помещение без окон, где в таинственном мраке находился Ковчег Завета. Рядом с Ковчегом, по обеим сторонам с распростертыми крыльями стояли две пятиметровые фигуры херувимов, вырезанных из оливкового дерева и обложенных золотом. В Ковчеге Завета хранились две каменные скрижали Моисея. Святая Святых отделялась от Святилища стеной из кипарисового дерева, украшенной различными изображениями и обложенной золотом. Двери в Святая Святых всегда были открыты, но вход прикрывала занавесь из драгоценной материи, богато расшитой херувимами, цветами и пальмами. Входить в Святая Святых мог только первосвященник, да и то лишь один раз в год.

В Святилище, перед занавесью, стоял жертвенник для курения фимиама (ладана). На правой стороне Святилища было поставлено пять столов предложения и пять золотых светильников, по одному перед каждым столом. С левой стороны стояло такое же количество столов и светильников. С восточной стороны к храму примыкал Притвор. По обе стороны входа в Притвор высились двенадцатиметровые медные колонны с великолепными резными венцами — мистические символы силы и величия. На ступенях, ведущих в Притвор, располагались певцы и музыканты во время богослужения.

К храму примыкал малый, или внутренний двор, который отделялся от большого, или внешнего двора невысокой каменной стеной. Посредине двора стоял жертвенник всесожжения, на котором горел вечный огонь. Рядом находилось «медное море» — громадная медная чаша, наполненная водой для омовения священнослужителей. Эта огромная чаша, отлитая Хирамом в горах Заиорданья, покоилась на двенадцати медных волах; три из них глядели на север, три — на запад, три — на юг и три — на восток. Для омовения жертвенных животных были сделаны десять умывальниц, которые стояли по краям двора. Здесь же, во дворе, находилось возвышенное место для царя. Дальше шел внешний двор, где молился народ.

По окончании строительства храма состоялось большое торжество по случаю перенесения в храм Ковчега Завета. Во время торжества толпы народа заполнили внешний двор, а на внутреннем дворе в это время происходила церемония освящения храма и установления Ковчега. Вокруг жертвенника собрались старейшины племен израильских, придворные, священники в льняных белых облачениях во главе с первосвященником Садоком. На ступенях, ведущих в храм, заняли свои места музыканты и певцы. Соломон, в пурпурном, богато расшитом плаще и золотом царском венце, сидел на престоле. Сзади выстроились пятьсот воинов личной гвардии царя со щитами из чистого золота. Торжество началось столь крупным жертвоприношением, что число жертв для всесожжения невозможно было сосчитать. Среди дыма и запаха горелого мяса загремели трубы, и священники внесли на плечах Ковчег Завета. Когда Ковчег несли по ступеням храма, певчие на хорах под аккомпанемент арф и кимвалов запели двадцать третий псалом Давида. Пение продолжалось до тех пор, пока Ковчег Завета не был установлен в Святая Святых. Когда священники вышли из Святилища, явилась слава Господня и «облако наполнило дом Господень» (3 Цар. 8:10). Соломон встал с престола и, вознеся руки к небу, произнес горячую молитву, прося Иегову не лишать Израиля Своей милости. Вся страна в течение четырнадцати дней праздновала это событие, и не было в Израиле человека, который бы не участвовал в торжестве и не принес бы в жертву хотя бы одного вола или овцы. Господь ночью явился Соломону и сказал, что если сыны Израилевы будут исполнять заповеди Его, то Он дарует мир и благоденствие его стране. Но «если… вы и сыновья ваши отступите от Меня, — говорил предостерегающий голос Божий, — …то Я истреблю Израиля с лица земли, которую Я дал ему, и храм, который Я освятил имени Моему, отвергну от лица Моего, и будет Израиль притчею и посмешищем у всех народов» (3 Цар. 9:6–7).