Рихард Недервауд закрыл лицо руками. Он дрожал всем телом, пот выступил у него на лбу. Наконец молодой человек взял себя в руки.

– Мне показалось, что я и в самом деле сошел с ума, – сказал он. – Я так и остался стоять у стойки. Мужчина больше не смотрел на меня, он вел себя так, будто меня вовсе не существовало. Совершенно растерянный, я выбежал из больницы, было такое ощущение, что у меня разом развинтились все мозги, я ничего не соображал. На улице я вдруг вспомнил об автомобиле Розочки и со всех ног бросился к стоянке. Де Кок встревоженно взглянул на него.

– И что же? – спросил он.

Рихард Недервауд устало уронил голову.

– Ее машина исчезла!

2

Рихард Недервауд вышел, и в комнате следователей наступила тишина. Казалось, что странный рассказ юноши все еще продолжает звучать в этих стенах. Фледдер первым нарушил тишину:

– Если на улице крикнуть: «Эй, красавчик!» – этому Рихарду лучше не оборачиваться. Ну и тип! – с усмешкой покачал головой Фледдер. – Неужели вы, Де Кок, верите его россказням?

Инспектор строго посмотрел на своего помощника.

– А ты нет?

Фледдер сделал неопределенный жест.

– Ну это же… сущий абсурд! Видите ли, его подружка внезапно таинственно исчезла… Честно говоря, я ее понимаю.

– Ты хочешь сказать, что она решила от него отделаться?

– Ну конечно! – кивнул Фледдер.

– Что за странная и в общем-то довольно неприличная манера рвать отношения! – возмутился Де Кок.

Фледдер засмеялся.

– А мне кажется, в этом есть даже своеобразный юмор. Современные молодые люди не очень-то церемонятся в таких случаях. Девица оставила этого вруна в приемной, а сама села в машину и уехала. Совершенно очевидно, что она хотела от него отделаться.

Де Кок искоса посмотрел на него.

– А как понимать поведение медсестры? Почему она отрицала, что увела Розочку?

Фледдер пожал плечами.

– Может быть, эта Розалинда ван Эвертсоорд поделилась с ней, рассказала, что она задумала проделать со своим дружком, и та тоже включилась в игру?

– А как же быть с тем мужчиной за стойкой регистратуры?

– Все то же! – Фледдер показал большим пальцем на дверь, за которой исчез молодой человек. – Этот парень просто напрашивается на такое отношение.

Де Кок не понял и вопросительно уставился на своего помощника.

– Что ты имеешь в виду?

– Да все, наверное, посмеиваются над этим типом. Седой инспектор ущипнул нижнюю губу.

– Ты считаешь, что он что-то вроде деревенского дурачка?..

– Ну нет, это уж слишком! – возразил Фледдер. – Просто подобных молодых людей особы женского пола не воспринимают всерьез и чаще всего над ними подсмеиваются.

– Итак, ты полагаешь, что эта девица просто-напросто натянула нашему Рихарду нос?

– Скорее всего. – Фледдер наклонился и взял со стола Де Кока фотографию. – Милое, прелестное, жизнерадостное существо! – Он втянул в себя воздух. – Бьюсь об заклад: никаких интимных отношений между ними не было, парень просто выдумал все это.

– Значит, он все-таки деревенский дурачок… Фледдер положил фотографию на стол.

– Не знаю, как вы, а я лично и цента не дал бы за эту сказочку!

Де Кок, словно не слыша его замечания, сухо приказал:

– Позвони, пожалуйста, в полицейское управление на Лодовейк ван Досселстраат и для полной уверенности спроси, что они предприняли по этому делу. Думаю, что ничего. Если это так, свяжись с главным врачом больницы Южного Креста и договорись с ним о встрече сегодня в полдень. Затем пошли телекс в розыскную службу, чтобы они помогли установить местонахождение Розалинды ван Эвертсоорд. – Он поднял вверх указательный палец. – Да, и не забудь про ее автомобиль!

У Фледдера отвисла нижняя губа.

– Вы все-таки решили взяться за расследование, Де Кок? – удивился он.

Седой инспектор, не отвечая, вышел из-за стола, не спеша приблизился к вешалке и снял с нее свою старую шляпу.

Молодой помощник тоже поднялся из-за стола.

– Куда вы сейчас направляетесь? Де Кок обернулся.

– К доктору Яну ван Акену. Хочу узнать, почему домашний врач из Пюрмеренда послал эту спортивную молодую женщину, внезапно почувствовавшую легкое недомогание, к амстердамскому неврологу.

Сидя за рулем старого полицейского «фольксвагена», Де Кок медленно катил через туннель под рекой Ей. Не любил он эту езду в автомобиле: слишком оживленное движение на городских улицах.

Де Кок понимал, почему Фледдер так недоверчиво отнесся к рассказу этого юноши, ему самому Рихард Недервауд тоже показался довольно нелепым существом, он производил впечатление человека не только странного, но и несколько глуповатого. И одет он был как-то нелепо, и держался весьма необычно… И было в его рассказе что-то такое, что заставляло задуматься.

Он подумал: может, стоит попросить Рихарда Недервауда показать то место на руке, откуда у него в больнице Южного Креста взяли кровь… Следы от укола должны были сохраниться. Но потом Де Кок решил, что это было бы истолковано, как проявление явного недоверия, и он оставил эту мысль.

Добравшись до Пюрмеренда, Де Кок отыскал в новом районе Веермолен улицу Хедерсфлейтстраат, где у доктора Ван Акена был врачебный кабинет.

Инспектор припарковал свой «фольксваген» возле тротуара, прошел к дому номер пять и взялся за ручку двери. В вестибюле его встретила симпатичная ассистентка доктора и молча вопросительно посмотрела на него. Инспектор снял шляпу.

– Доктор Ван Акен у себя?

– Да, разумеется.

– Я хотел бы поговорить с ним.

– Вы условились с доктором о встрече? Де Кок покачал головой.

– Нет. Я не пациент, я инспектор полиции из Амстердама. Может быть, доктор не откажется уделить мне несколько минут?

Ассистентка исчезла за дверью, скоро вернулась и указала глазами наверх.

– Поднимитесь, пожалуйста, туда. У доктора сейчас больная, как только она выйдет, господин Ван Акен готов вас принять.

Де Кок понимающе кивнул и направился вверх по лестнице. Он остановился перед дверью кабинета, и дождавшись, когда в дверях появилась пациентка, вошел к врачу.

Доктор Ян ван Акен оказался высоким стройным узколицым мужчиной лет сорока. При виде инспектора он поднялся из-за стола и протянул ему руку.

– Какие заботы привели амстердамского инспектора полиции в Пюрмеренд? – приветливо улыбаясь, спросил он.

Седой инспектор посмотрел на него в упор и встретился с дружелюбным открытым взглядом, полным нескрываемого любопытства.

– Необходимо внести ясность в один странный сюжет…

Доктор Ван Акен рассмеялся.

– Внести ясность? – повторил он.

Де Кок кивнул.

– Вы спросили, доктор, какое дело привело меня в Пюрмеренд? Я начал расследовать одно запутанное дело, связанное с исчезновением молодой женщины…

Доктор Ван Акен подал инспектору стул и снова уселся на свое место.

– И я могу вам чем-то помочь, инспектор? – с сомнением в голосе спросил он.

Де Кок положил свою шляпу на пол рядом со стулом, на котором сидел, и медленно расстегнул пиджак. Он старался выиграть время, обдумать, какую тактику лучше сейчас применить. Доктор Ван Акен, судя по всему, не из тех, кого легко расколоть.

– Не скрою, я очень рассчитываю на вашу помощь, доктор, – осторожно произнес он. – Мои познания в медицине, к сожалению, не очень велики. Скажите, доктор, что вы предпримете, если кто-нибудь из ваших подопечных пожалуется на внезапную странную вялость и слабость?

Ван Акен поправил очки на носу.

– Вы хотите сказать, инспектор, что вы испытываете вялость и слабость? – улыбнулся доктор.

Де Кок внимательно наблюдал за ним. Несмотря на открытую улыбку доктора, инспектор заметил, как в глазах его за стеклами очков удивление сменилось настороженностью. Старый сыщик поставил вопрос иначе.

– Скажите, имеются ли в Пюрмеренде специалисты-неврологи?

Ван Акен кивнул утвердительно.