А вот какое соображение? Архитектор знал вкусы Сталина — иначе бы не досидел на своём месте до начала строительства не то что «Северной», но и уже второй по счёту. Но досидел. Следовательно, было в Русалке нечто особенное. Видов, подобных тем, которые открываются с территории «дачи», пруд пруди и в других местах. Воздух, солнце тоже не редкость. Тут что-то иное.
Русалочья гора — или просто Русалка — вдаётся в озеро Ужин. Одно из четырёх основных значений корня ЖН — «отрицание плоти», т. е. «святое».
У Девы имён много, в каждом имени отражена особая грань Её всеприсутствия. Любое из Её имён подчёркивает характер одного их тех даров, которые Она приготовила для всякого, кто вышел на Воргу.
Цивилизаторы нам со школы внушают, что русалка — это деваха с хвостом. Но, вспомните Пушкина, русалка «на ветвях сидит». Странное место для полурыбы. На ветвях не рыбы, а птицы сидят. И точно, в слово «русалка» вписывается слово «сокол». Р-СКЛ — «ясный сокол». Одна из ипостасей Девы. Причём та её ипостась, которая дарует созерцающему воинскую непобедимость.
Иными словами, судя по топониму, как выясняется исконному, прочтённому с помощью Гребня Девы, древнему ведению волхвов, квинтэссенции языкознания, находящийся на этом месте должен становиться прозорливым военачальником. Правильно, с этого места и остановили наступление немцев — впервые за всю Вторую Мировую.
Сталин на объект «дача» не приезжал не по причине, что не понравилось. Понравилось. Очень понравилось. Иначе бы здесь не жил ближайший (!) друг Сталина Жданов. Друг, ближайший после убитого троцкистами Кирова. «На тебе Боже, что мне не гоже» — это логика христиан, сами признаются. Но не Сталина.
Сталин умел провидеть будущее — и заботился он не о своих удовольствиях, а о духовном благополучии народа — Хранителя Лона. Когда умер Сталин, сатанист Хрущёв приказал из «дачи»-штаба изъять и уничтожить всю мебель — хотя Сталин здесь если и был, то несколько часов.
Вообще, «был — не был» основывается только на одной-единственной устной обмолвке Булганина, дескать, был, наспех переночевал. Местные не видели ровным счётом ничего, да и не могли видеть в принципе. Так что приписываемые Сталину две фразы, которые цивилизаторы принудили на Валдае выучить всех — «Ловушка, боюсь» и «Фуй, как много воды», — не более чем «луза вождя». Диагноз состояния совести самих сталиноненавистников.
С «Северной» победную мебель вывезли и уничтожили, библиотеки и архивы чистили по всей стране и, видимо, какие-то документы фальсифицировали, а на «Ближнюю», с которой Сталин вёл народ — Хранитель Лона — к Победе, не пускают никого. До сих пор. А ведь более полусотни лет прошло со времени странного предсмертного жеста Хозяина.
Цивилизаторы не смогли объяснить этот жест. Но он легко узнаваем для всякого, кто общался с коренными народами Севера. Скажем, рыбачат ненцы. И вот один, неловко повернувшись, падает в воду. Никто его не спасает — Дева призвала. Да и сам ненец не бьётся, а, сделав «сталинский» жест, помахав рукой на прощание, если заслужил праведностью вечность, спокойно переходит в воду.
Сталин предзнал, что после его смерти сатанисты будут лжесвидетельствовать не столько на него лично, сколько будут уничтожать именно всякое свидетельство истоков непобедимости и могущества всякого прорусского правителя.
Подойдём к проблеме «дачи»-штаба с другой стороны.
Воспользуемся очевидными методами арифметики.
Есть две статистики потерь немцев в начале войны — наша и немецкая.
Согласно нашей, составленной на основе низовых донесений, немецкая армия вторжения уже к ноябрю 41-го была уничтожена несколько раз. Обоз из 30 подвод, о котором я говорил в начале книги, трансформировался в обоз из 223-х подвод, собранных чуть ли не лично одним из комиссаров одной из партизанских бригад (вскоре разукрупнённых в связи с полной неэффективностью). А за сколько тысяч немцев убитых тот комиссар или командир отчитался — диву даёшься, как ещё кто-то в Германии жить остался!
А вот согласно немецкой статистике они за весь 41-й год потеряли убитыми, утонувшими и насмерть замёрзшими всего-навсего 300 000. Для сравнения за тот же период они только до концлагерей довели 3,8 миллиона наших военнопленных.
Будем пользоваться только немецкой статистикой. Так вот, в Демьянском котле немцы потеряли по их данным 90 тысяч. 90 из 300. Демьянский котёл — это Северо-Западный фронт, тот самый, которым дирижировал со странной «дачи» Сталина генерал Курочкин. Но Северо-Западный фронт это не только Демьянский котёл. Это ещё много чего. Таким образом, получается, что на Северо-Западный фронт приходится ли чуть не половина потерь немцев начала войны.
Фронтов было двенадцать или почти двенадцать.
Ну а чем тогда занимались остальные одиннадцать?
Получается, что они активно сдавались в плен и перегоняли немцам тяжёлое вооружение — танки и столь дефицитное у немцев топливо.
Но может быть, в Демьянском котле мы давили худшие части немцев?
Сохранилось письмо Гитлера к Муссолини, в котором Гитлер просит помощи живой силой. «…Дивизия «Мёртвая голова», численностью в 20 000 человек, сражалась в начале войны в России. Вышла она южнее Ленинграда, переброшена она была в район озера Ильмень. Зимой 1941/1942 вместе с другими войсками была окружена в районе Демьянска… После боёв в «демьянском котле» от 20 000 человек осталось 170…» (Цитата по сборнику «Южнее озера Ильмень», Лениздат, 1985, С. 307).
Вот, оказывается, на Северо-Западном фронте не только давили, но ещё и лучшие. Только вот странность: о генерале Курочкине и странном «штабе» мы ничего не слышим. Даже я узнал о СЗФ только на «даче» Сталина. Почему не слышим? Вот о Жукове со времён Хрущёва все уши прожужжали.
Кстати, Жуков? Получается, что Жукова как военачальника рядом с Курочкиным не сидело, не лежало и не стояло. Положил под Москвой на 1 немца 51 нашего — но доложил, видимо, что перебил всю армию вторжения. Липа весь этот Жуков. Как и его «Воспоминания». У нас в Институте Российской истории его «Воспоминания» на диванчике называли «Сказки дядюшки Жорика, который совсем потерял совесть». Хрущёвская липа. «Луза вождя». А гниды-учёные и СМИсители с голоса Хруща поют до сих пор. Демократ Лужков ему памятник за наш счёт поставил в Москве. Позор!
И когда только придёт прорусский правитель, чтобы сказать, наконец, о Войне правду? Перестанут нам бить баки, что войну выиграл мародёр Жуков во главе с дристунами. На самом деле Войну выиграли неугодники и герои во главе с волхвами. Когда цивилизаторов нейтрализуют и позволят аборигенам России рассказать о Войне правду, ситуация у нас в стране изменится — и вновь продолжится прерванная смертью Сталина череда побед.
Но пойдём дальше. Северо-Западный фронт до того, как на него назначили генерала Курочкина, действовал очень неудачно: как и остальные фронты — бездарное управление, позор и массовые сдачи в плен.
Но вот в августе Сталин вызывает к себе генерала Курочкина и лично благословляет его на «дачу» — защитить Валдай. О «даче» напрямую в мемуарах нет, но «один плюс один» я сложить в состоянии.
Действительно, 22 августа генерал Курочкин принимает фронт, штаб расположен в конторе Никольского рыбзавода, тут рядом, недалеко от Валдая, на озере Велье. А через несколько дней, если не часов, — штаб уже в «районе Долгие Бороды», то есть на горе Русалка, в двух шагах от храма Девы. То есть перелом в войне начался с того момента, как Курочкин с неостывшим ещё рукопожатием Сталина перешагивает порог загадочной «дачи» Сталина. Порог — это важно. Сам генерал Курочкин в июне-июле тоже действовал не особенно-то удачно.
Всякое святое место должно себя проявлять. Сила «Русалки» проявилась не только на высших офицерах, но и на рядовых и младших командирах.
Читаем текст специалиста по работе штабов, научного работника, доктора наук и генерал-лейтенанта связиста Курочкина П. М. (не путать с генералом Курочкиным П. А, командующим). До тяжёлого ранения он руководил связью как раз на Северо-Западном фронте.