Когда 4 августа 1914 г. Англия объявила войну Германии, Австралия, как член Британской империи, автоматически вступила в войну. Лейбористы и либералы отреагировали незамедлительно. К концу октября Первая австралийская пехотная дивизия численностью 20 тыс. добровольцев после тренировочных сборов была направлена в Европу с остановкой в Египте.
Пока новобранцы экспедиционного корпуса продолжали проходить военную подготовку в Египте, Уинстон Черчилль (в ту пору - первый лорд Адмиралтейства) составил план, призванный ослабить турецкое давление на русском фронте путем прорыва к Черному морю. Черчилль рассчитывал взять Дарданеллы и отдал приказ соединенным силам австралийцев, новозеландцев, французов, англичан, индийцев и гуркхов нанести с моря удар по турецким позициям.
Боевое крещение нации. Турки, предупрежденные об этих намерениях Антанты, закрепились на оборонительных рубежах в горных районах Галлипольского полуострова. Их командующим, Мустафе-Кемалю и германскому генералу Лиману фон Зандерсу, удалось вести из своих орудий прицельный огонь по открытому побережью.
С момента высадки британских частей 25 апреля 1915 г. и вплоть до 20 декабря, когда они покинули неприступные рубежи, их войска были практически заперты у подножья почти отвесных утесов и в узких скалистых бухтах. Бои на мысе Хеллас, побережье у Лоун-Пайн и в залива Сувла были ознаменованы катастрофическими потерями и беспримерным героизмом - эти названия встречаются на бесчисленных военных мемориалах по всей Австралии.
Поражение при Галлиполи послужило поводом для создания легенды об Австралийско-новозеландском армейском корпусе (АНЗАК). Впоследствии в обеих странах о героях этих сражений воспоминали примерно в тех же выражениях, в каких о них написал английский поэт Джон Мейсфилд: "Это был цвет молодежи нашего времени. По физической красоте и благородству крови они превосходили всех тех, с кем мне доводилось встречаться. Своей походкой, статью и манерами они были подобны рыцарям-королям из средневековых поэм".
Объединенные силы англичан потеряли 78 тыс. ранеными и 33,5 тыс. убитыми. Среди убитых было и 8587 "Анзаковцев". Австралийцы часто забывают о том, что в тех боях погибло примерно столько же французов и вдвое больше англичан, индийцев и непальцев. Да и турки потеряли убитыми четверть миллиона. Возможно, эта забывчивость объясняется тем фактом, что у старых наций издавна существовали мифы о смерти и возрождении богов, а у австралийцев подобной жизнеутверждающей мифологии не было. В этом боевом крещении окопной слякотью, шрапнелью и доблестью возникли австралийский патриотизм и чувство своей национальной самобытности.
Западный фронт. В апреле 1916 г. австралийские "копатели" были размещены на западном фронте, во Франции. В ходе кровопролитных наступлений, в клубах иприта и в трескучие зимние морозы, их потери вновь оказались весьма внушительными: за девять недель битвы на Сомме погибло 23 тыс., 38 тыс. полегло на Ипре и 10 тыс. при Бюлькуре. В этих местах, как и в других - при Позьере, Виллер-Бретонне и на линии Гинденбурга - сгинули лучшие представители своего поколения. Государство-то родилось, но первая поросль молодой нации была безжалостно выкорчевана.
Теперь многие австралийцы стали выражать сомнение в целесообразности поддержки Британии, которая, как выражались в Австралии, вела свою "грязную торговую войну". Но решающим фактором стало красноречие австралийского премьер-министра - своенравного и отчаянного коротышки, который в равной степени изведал народную любовь и ненависть. Его звали Уильям Моррис ("Билли") Хьюз, по прозвищу "Малютка-Копатель".
В 1916 г. Хьюз потребовал ежемесячно перебрасывать в Европу по 16,5 тыс. австралийцев. Такое число могло быть обеспечено только обязательным воинским призывом - ранее служба в армии была добровольной. Общественный протест против воинской повинности был весьма решительным. Лейбористы политические соратники Хьюза - также воспротивились закону о всеобщей воинской повинности. Законопроект был провален на референдуме, и Хьюза исключили из партии. Тогда он приступил к формированию коалиционного правительства и в декабре 1917 г. провел второй референдум. И вновь потерпел поражение, но вновь вернулся на политическую арену, вытребовав себе место на Версальской мирной конференции, где с присущим его ораторским искусством и жаром отстаивал национальные интересы Австралии.
Когда американский президент Вудро Вильсон покритиковал шумные выступления "Малютки-Копателя", Хьюз сделал единственный выпад, заявив: "Мистер президент, я говорю здесь от имени 60 тысяч мертвых. А много ли мертвецов представляете вы?". Он также блокировал - хотя и не в одиночку предложение японской делегации включить в преамбулу хартии Лиги Нации заявление о расовом равенстве.
Билли Хьюз вернулся на родину героем. Тем, в ком нуждалась молодая нация. Из 330 тыс. участников войны 226 тыс. (68,5 %) составляли раненые и убитые - больших потерь не понесла ни одна из стран-союзниц.
Депрессия. Между 1929 и 1933 гг. все австралийские правительства, как на федеральном уровне, так и в штатах, сменялись на очередных выборах по принципу: "Пускай теперь другие бандиты поруководят - хуже уже не будет". Но и лучше быть не могло - ибо это было время разгула Великой Депрессии. 30% трудоспособного населения страны жило на пособия. На улицах многие ходили в бесплатных солдатских шинелях - перекрашенные из серого в черное, их раздавали населению. Сотни мужчин бродили по проселочным дорогам, соглашаясь браться за любую работу на фермах.
Австралийская экономика жила за счет экспорта пшеницы и шерсти, а также английских займов. Когда мировые цены на продукты первой необходимости подскочили на 50% и когда Великобритания изъяла 30 млн. фунтов из австралийской экономики, последствия оказались весьма плачевными, особенно для тех, кто находился на самых нижних ступеньках социальной лестницы.
Сэр Отто Нимейер, представитель английского банка, был командирован в Австралию с двоякой целью: сурово попенять австралийцам за привычку жить на широкую ногу (он предложил урезать заработную плату и пособия), а также удостовериться, что по всем займам его банку сполна выплачиваются оговоренные проценты. В глазах многих австралийцев он выглядел заезжим судебным исполнителем.
Тем не менее, когда премьер Нового Южного Уэльса лейборист Джек Ланг назвал Нимейера "Шейлоком" и попытался добиться снижения процентов за предоставленный заем, ни политический истеблишмент, ни население штата не поддержало его мятежных устремлений. В 1932 г. он был смещен с должности губернатором, а затем лишен доверия избирателями.
Австралия вступила в полосу тяжелейшего кризиса. Что нашло отражение даже на спортивных площадках. В сезоне 1932-33 гг. англо-австралийского чемпионата по крикету игры розыгрыша были сорваны из-за споров по поводу легализации "бодилайна" (особо опасного удара, нацеленного непосредственно в игрока противника). Возмущение местных крикетистов в связи с нововведением англичан было столь острым, что отношения между обеими странами на некоторое время серьезно осложнились.
На ипподромах события развивались куда успешнее. Сильнейший скаковой жеребец Австралии Фар-Лэп, уродившийся в Новой Зеландии, завоевал сердца тысяч болельщиков. Он выиграл все заезды в стране, в том числе и Мельбурнский кубок 1930 г. Но потом "Красный ужас" (так прозвали этого жеребца) отправился в Калифорнию, где вскоре после победы на самом престижном в мире дерби, он умер. Австралийцы всегда подозревали, что это все подстроили "гады-янки".
Фар-Лэп ныне обрел вечную жизнь, и память о нем увековечена в трех музеях. Его скелет хранится в Новой Зеландии, чучело выставлено в Мельбурне, а мощное сердце покоится в Канберре. Как писал журналист Лес Карлион: "Австралию замечательно характеризуют самые популярные темы нашего фольклора - сокрушительное военное поражение (при Галлиполи), преступник (Нед Келли) и скаковая лошадь (Фар Лэп)".
Вторая мировая война. Когда в сентябре 1939 г. Англия вновь вступила в войну с Германией, Австралия опять автоматически оказалась втянутой в конфликт. Был сформирован второй австралийский экспедиционный корпус, отправленный на Средний Восток.