Бори́с Ви́кторович Са́винков (19 [31] января 1879, Харьков — 7 мая 1925, Москва) — революционер, террорист, российский политический деятель — один из лидеров партии эсеров, руководитель Боевой организации партии эсеров. Участник Белого движения, писатель (прозаик, поэт, публицист, мемуарист; литературный псевдоним — В. Ропшин).

Известен также под псевдонимами «Б. Н.», Вениамин, Галлей Джемс, Крамер, Ксешинский, Павел Иванович, Деренталь, Роде Леон, Субботин Д. Е., Ток Рене, Томашевич Адольф, Чернецкий Константин.^{[источник не указан 152 дня]}

Биография,

Начало деятельности,

Отец, Виктор Михайлович, — товарищ прокурора окружного военного суда в Варшаве, за либеральные взгляды уволенный в отставку, умер в 1905 в психиатрической лечебнице; мать, Софья Александровна, урождённая Ярошенко (1852/1855—1923, Ницца), сестра художникаН. А. Ярошенко — журналистка и драматург, автор хроники революционных мытарств своих сыновей (писала под псевдонимом С. А. Шевиль). Старший брат Александр — социал-демократ, был сослан в Сибирь, покончил с собой в якутской ссылке в 1904; младший, Виктор — офицер русской армии (1916—1917), журналист, художник, участник выставок «Бубнового валета», масон. Сёстры: Вера (1872—1942; в замужестве Мягкова) — учительница, критик, сотрудник журнала «Русское богатство»; София (1887/1888—после 1938; в замужестве Туринович) — эсерка, эмигрантка^[1].

Савинков учился в гимназии в Варшаве (в один период с И. П. Каляевым), затем в Петербургском университете, из которого исключён за участие в студенческих беспорядках. Некоторое время повышал образование в Германии.

В 1897 году арестован в Варшаве за революционную деятельность. В 1898 входил в социал-демократические группы «Социалист» и «Рабочее знамя». В 1899арестован, вскоре освобождён. В том же году женился на Вере Глебовне Успенской, дочери писателя Г. И. Успенского, имел от неё двух детей. Печатался в газете «Рабочая мысль». В 1901 работал в группе пропагандистов в «Петербургском союзе борьбы за освобождение рабочего класса». В 1901 арестован, в 1902 выслан вВологду, где работал непродолжительное время секретарём консультации присяжных поверенных при Вологодском окружном суде.

Лидер Боевой организации,

 

Фрагмент коллективного фото: Савинков в апреле-мае 1903 г., в Вологде. Автор фотографии вологодский фотохудожник Ливерий Викторович Раевский, имел собственное фотоателье по адресу: Вологда, ул. Малая Петровка, д. 2.

В июне 1903 года Савинков бежит из ссылки^[2] в Женеву, где вступает в партию эсеров и входит в её Боевую организацию. Принимает участие в подготовке ряда террористических актов на территории России: убийство министра внутренних делВ. К. Плеве, московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича, покушения на министра внутренних делДурново и на московского генерал-губернатора Дубасова.

Савинков становится заместителем руководителя Боевой организации Азефа, а после его разоблачения — руководителем. Вместе с Азефом выступает инициатором убийства священника Георгия Гапона, заподозренного в сотрудничестве сДепартаментом полиции^[3].

В 1906 году Савинков в Севастополе подготавливал убийство командующего Черноморским флотом адмирала Чухнина. Был арестован полицией и приговорён к смертной казни, но бежал в Румынию. Адвокатом у Савинкова был В. А. Жданов.

В ночь после побега Савинков написал следующее, отпечатанное в большом количестве экземпляров извещение.

В ночь на 16 июля, по постановлению боевой организации партии социалистов-революционеров и при содействии вольноопределяющегося 57 Литовского полка В. М. Сулятицкого, освобождён из-под стражи содержавшийся на главной крепостной гауптвахте член партии социалистов-революционеров Борис Викторович Савинков. Севастополь, 16 июля 1906 г.

Эмиграция,

Из Румынии через Венгрию переправляется в Базель, потом в Гейдельберг в Германии. В Париже зимой 1906—1907 года Савинков познакомился с Д. С. Мережковским и З. Н. Гиппиус, ставшими его литературными покровителями. Основной литературный псевдоним Савинкова — В. Ропшин — «подарен» ему Гиппиус, раньше выступавшей под ним. В 1909 пишет книгу «Воспоминания террориста», в том же году публикует повесть «Конь бледный», в 1914 — роман «То, чего не было». Эсеры скептически восприняли литературную деятельность Савинкова, видя в ней политические памфлеты, и требовали его изгнания из своих рядов.

После разоблачения Азефа в конце 1908 года Савинков, долгое время не веривший в его провокаторскую деятельность и выступавший его защитником на эсеровском «суде чести» в Париже, пытался возродить Боевую организацию (однако ни одного успешного теракта в этот период организовать не удалось) и занимался этим вплоть до её роспуска в 1911 году, после чего уехал во Францию и занялся прежде всего литературной деятельностью. В 1912 году от второго брака с Евгенией Ивановной Зильберберг у Савинкова родился сын Лев, впоследствии писатель, участник интербригад в Испании и Движения Сопротивления; после 2-й мировой войны — масон, придерживался просоветских настроений, собирался вернуться на родину.

После начала Первой мировой войны Савинков вступил добровольцем во французскую армию, участвовал в боевых действиях в 1914—1918, был военным корреспондентом для газет «Биржевые ведомости», «День», «Речь» с французского фронта. Годы войны Савинков провёл с ощущением политического бездействия и чувством, что у него «перебиты крылья» (из письма к М. А. Волошину).

1917 год. Несостоявшийся диктатор,

 

Военный министр Керенский со своими помощниками. Слева направо: полковникВ. Л. Барановский, генерал-майор Якубович, Б. В. Савинков, А. Ф. Керенский и полковникТуманов.

После Февральской революции 1917 Савинков вернулся 9 апреля в Россию и возобновил политическую деятельность: он был назначен комиссаром Временного правительства в 7-й армии. С 28 июня — комиссар Юго-Западного фронта. Савинков активно выступал за продолжение войны до победного конца. Был «всей душой с Керенским» (письмо Гиппиус от 2 июля). Поддержал генерала Корнилова в его решении 8 июля ввести смертную казнь на Юго-Западном фронте. В середине июля Савинков советовал Керенскому заменить генерала БрусиловаКорниловым на посту Главковерха, обосновывая это тем, что Корнилов заслужил доверие офицерства.

В том же месяце Савинков стал управляющим военного министерства и товарищем военного министра (военным министром был сам премьер Керенский) и реальным претендентом на полноту диктаторской власти в стране. Волошин в письме к нему утверждал, что судьба хранит Савинкова для «чрезвычайной» роли и что он скажет «одно из последних слов в русской смуте».

22 августа 1917 года по указанию Керенского прибыл в Ставку для переговоров с Корниловым. Согласовав ряд вопросов, Савинков уехал в Петроград.

27 августа 1917 при наступлении Корнилова на Петроград был назначен военным губернатором Петрограда и исполняющим обязанности командующего войсками Петроградского военного округа. Предложил Корнилову подчиниться Временному правительству, но 30 августа подал в отставку, не согласный с изменениями в политике Временного правительства.

Был вызван в ЦК партии эсеров для разбирательства по так называемому «корниловскому делу». На заседание не явился, посчитав, что партия больше не имеет «ни морального, ни политического авторитета», за что и был 9 октября исключён из партии. На Демократическом совещании 22 сентября был избран во Временный Совет Российской Республики (Предпарламент) как депутат от Кубанской области и вошёл в состав его секретариата.

Борьба с большевиками,

Октябрьский переворот встретил враждебно и считал, что «Октябрьский переворот не более как захват власти горстью людей, возможный только благодаря слабости и неразумию Керенского». Пытался помочь осаждённому в Зимнем Временному правительству, вёл об этом переговоры с генералом М. В. Алексеевым. Уехал вГатчину, где был назначен комиссаром Временного правительства при отряде генерала П. Н. Краснова. Позднее на Дону занимался формированиемДобровольческой армии, входил в антисоветский Донской гражданский совет.

В феврале-марте 1918 года создал в Москве на базе организации гвардейских офицеров подпольный контрреволюционный «Союз защиты Родины и Свободы», включавший около 800 человек^{[источник не указан 805 дней]}. Целями этой организации было свержение советской власти, установление военной диктатуры и продолжение войны с Германией. Были созданы несколько военизированных группировок. В конце мая заговор в Москве был раскрыт, многие его участники арестованы.

После подавления мятежей против советской власти в Ярославле, Рыбинске и Муроме летом 1918 скрылся в занятую восставшими военнопленными чехами Казань, но там не остался. Некоторое время состоял в отряде В. О. Каппеля. Потом приехал в Уфу, некоторое время рассматривался в качестве кандидата на пост министра иностранных дел в составе Совета министров Временного Всероссийского правительства («Уфимской Директории»). По поручению председателя ДиректорииН. Д. Авксентьева уехал с военной миссией во Францию (длинным путём через Владивосток, Японию, Сингапур и Индию).

Состоял в масонских ложах в России (с 1917) и в эмиграции (с 1922)^[4][5][6][7]. Масоном был и его брат Виктор^[5]. Савинков был членом лож «Братство», «Братство народов», «Тэба», входил в предварительный комитет по учреждению русских лож в Париже.

В 1919 вёл переговоры с правительствами Антанты о помощи Белому движению. Входил в руководство Русского политического совещания в Париже. Савинков искал всевозможных союзников — встречался лично с Пилсудским и Черчиллем.

В Польше,

Во время Советско-польской войны 1920 года Савинков, обосновавшись в Варшаве (куда приехал по приглашению главы Польши Юзефа Пилсудского), создал под своим председательством так называемый Эвакуационный комитет, затем переименованный в «Русский политический комитет». В комитет, помимо Савинкова, входили Д. Философов, А. Дикгоф-Деренталь, В. Ульяницкий, Д. Одинец, В. Португалов и другие. Участвовал в создании 3-й русской армии и антисоветских военных отрядов под командованием С. Н. Булак-Балаховича. Вместе с Мережковскими издавал в Варшаве газету «За свободу!». В этот период Савинков старался представить себя вождём всех антибольшевистских крестьянских восстаний, объединяемых под названием «зелёного» движения.

Выслан в октябре 1921 года из Польши.

10 декабря 1921 года Савинков в Лондоне тайно встретился с большевистским дипломатом Красиным. Красин считал желательным и возможным сотрудничество Савинкова с коммунистами. Савинков сказал, что наиболее разумным было бы соглашение правых коммунистов с «зелёными» при выполнении трёх условий: 1) уничтожения ЧК, 2) признания частной собственности и 3) свободных выборов в советы, в противном же случае все коммунисты будут уничтожены восстающими крестьянами. Красин на это ответил, что ошибочно считать, что в РКП(б) существуют разногласия и «правое крыло», а крестьянское движение — не так страшно, но обещал передать мысли Савинкова своим друзьям в Москве. В последующие дни Савинков приглашался к Черчиллю (в то время министру колоний) и Ллойд Джорджу, которым рассказал о беседе с Красиным и сообщил свои соображения о трёх условиях, предлагая выдвинуть их в качестве условия признания Советского правительства Британией. О своих переговорах Савинков сообщил в длинном письме Пилсудскому, впоследствии опубликованном.^[8]

Порвав с белым движением, Савинков искал связей с националистическими течениями. Не случаен его интерес к Муссолини, с которым он встречался в 1922—1923. Однако в конце концов Савинков оказался в полной политической изоляции, в том числе и от эсеров. В это время он занялся работой над повестью «Конь вороной», осмысляющей итоги Гражданской войны.

Приезд в СССР, арест и гибель,

 

Процесс над Б. В. Савинковым, 1924 г.

В начале августа 1924 Савинков нелегально приехал в СССР, куда был завлечён в результате разработанной ОГПУ операции «Синдикат-2». 16 августа в Минске был арестован вместе со своей последней возлюбленной Любовью Ефимовной Дикгоф и её мужем А. А. Дикгофом. На суде Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против советской власти. Свои показания он начал так:

Я, Борис Савинков, бывший член Боевой организации Партии социалистов-революционеров, друг и товарищ Егора Созонова иИвана Каляева, участник убийств Плеве, великого князя Сергея Александровича, участник многих террористических актов, человек, всю жизнь работавший только для народа, во имя его, обвиняюсь ныне рабоче-крестьянской властью в том, что шёл против русских рабочих и крестьян с оружием в руках.

Военная коллегия Верховного суда СССР 29 августа 1924 приговорила его к высшей мере наказания — расстрелу. Верховный суд ходатайствовал перед ПрезидиумомЦИК СССР о смягчении приговора. Ходатайство было удовлетворено, расстрел заменён лишением свободы на 10 лет.

В тюрьме Савинков имел возможность заниматься литературным трудом, по некоторым данным имел гостиничные условия. В это время он пишет такие слова:

«После тяжкой и долгой кровавой борьбы с вами, борьбы, в которой я сделал, может быть, больше, чем многие другие, я вам говорю: я прихожу сюда и заявляю без принуждения, свободно, не потому, что стоят с винтовкой за спиной: я признаю безоговорочно Советскую власть и никакой другой».

Савинков написал и послал письма некоторым руководителям белой эмиграции с призывом прекратить борьбу против Советского Союза.

По официальной версии, 7 мая 1925 в здании ВЧК на Лубянке Савинков покончил жизнь самоубийством, воспользовавшись отсутствием оконной решетки в комнате, где он находился по возвращении с прогулки, выбросился из окна пятого этажа во двор.

В книге Е. А. Кочемировской «50 знаменитых самоубийц»^[9] приводится отчёт непосредственного свидетеля гибели Савинкова — В. И. Сперанского:

В комнате были Савинков, т. Сыроежкин и т. Пузицкий, последний из комнаты на некоторое время выходил… Я взглянул на свои часы — было 23 часа 20 минут, и в этот самый момент около окна послышался какой-то шум, что-то очень быстро мелькнуло в окне, я вскочил с дивана, и в это время из двора послышался как бы выстрел. Передо мной мелькнуло побледневшее лицо т. Пузицкого и несколько растерянное лицо т. Сыроежкина, стоявшего у самого окна. Т. Пузицкий крикнул: «Он выбросился из окна… надо скорее тревогу…» и с этими словами выбежал из комнаты…

Однако существует версия, согласно которой Савинков был убит сотрудниками ВЧК (эту версию, в частности, приводит писатель Александр Солженицын в своей книге «Архипелаг ГУЛАГ»).

Место захоронения неизвестно.

Семья[,

первая супруга — Вера Глебовна Успенская (1877—1942), дочь писателя Глеба Успенского, сестра Бориса Успенского, также задействованного в террористической деятельности. С 1935 в ссылке. После возвращения умерла от голода во время блокады Ленинграда. сын — Виктор Борисович Успенский (Савинков) (1900—1934) арестован в числе 120 заложников за убийство Кирова, 29 декабря приговорен к ВМН, расстрелян. дочь — Татьяна Борисовна Успенская-Борисова (Савинкова) (1901-) вторая супруга — Евгения Ивановна Зильберберг (род. 1883/5, Елисаветград, ум. 1942, Нейн-сюр-Сен, Франция), сестра террориста Льва Зильберберга. Савинков был ее вторым мужем. сын — Лев Борисович Савинков (1912—1987) поэт, прозаик, журналист. Во время гражданской войны в Испании — капитан республиканской армии, был тяжело ранен (Его упоминает Эрнест Хемингуэй в романе «По ком звонит колокол»). В второй мировой войне воевал во французском сопротивлении. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Савинков как писатель,

Литературным творчеством Савинков начал заниматься с 1902 года. Его первые рассказы 1902—1903 гг. обнаруживают влияние Станислава Пшибышевского и вызвали отрицательный отзыв Максима Горького. Уже в 1903 году у Савинкова (рассказ «В сумерках») появляется его лейтмотив — революционер, испытывающий отвращение к своей деятельности, ощущающий греховность убийства. Впоследствии Савинков-литератор будет постоянно спорить с Савинковым-революционером, а две стороны его деятельности влиять друг на друга (так, отторжение эсерами своего бывшего вождя связано во многом именно с его литературным творчеством).

В 1905—1909 Савинков выступает как мемуарист, автор написанных по горячим следам очерков о товарищах по БО и знаменитых терактах; эти очерки составили основу книги «Воспоминания террориста» (первая полная публикация — 1917—1918, переиздавалась неоднократно). Революционер Н. С. Тютчев утверждал, что Савинков-литератор в мемуарах «убивает» Савинкова-революционера, критикуя за неправдоподобие ряд пассажей, например, когда убитый Сазонов «полулежал на земле, опираясь рукой о камни»^[10]; «Воспоминания» обстоятельно критически разбирал М. Горбунов (Е. Е. Колосов)^[11].

В 1907 году парижское знакомство с Мережковскими определяет всю дальнейшую литературную деятельность Савинкова. Он знакомится с их религиозными идеями и взглядами на революционное насилие. Под влиянием Мережковских (и при основательной редактуре Гиппиус, предложившей псевдоним «В. Ропшин» и заглавие) написана его первая повесть «Конь бледный» (опубликована в 1909). В основе сюжета — реальные события: убийство Каляевым (под руководством Савинкова) великого князя Сергея Александровича. Событиям придана сильная апокалиптическая окраска (заданная названием), проводится психологический анализ обобщённого типа террориста, близкого к «сильному человеку» Ницше, но отравленного рефлексией; стилистика книги отражает влияние модернизма. Повесть вызвала резкую критику эсеров, которые сочли образ главного героя клеветническим (это подпитывалось и тем, что Савинков до последнего выступал защитником разоблачённого в конце 1908 г. Азефа).

Роман Савинкова «То, чего не было» (1912—1913, отдельное издание — 1914; вновь схожая реакция радикальной критики и товарищей по партии) уже учитывает тематику провокации, слабости вождей революции и греховности террора; главный герой — «кающийся террорист».

В 1910-е годы Савинков эпизодически выступает как поэт, печатаясь в ряде журналов и сборников; его стихи варьируют ницшеанские мотивы ранней прозы. При жизни он не собрал своих стихов; посмертный сборник «Книга стихов» (Париж, 1931) издан Гиппиус. Владислав Ходасевич, в этот период литературный враг Гиппиус, счёл, что в стихах Савинкова «трагедия террориста низведена до истерики среднего неудачника»; но и близкий к эстетическим взглядам Мережковских Георгий Адамович констатировал «обмельчавший байронизм» и «охлаждённый слог» поэзии Савинкова.

В 1914—1923 Савинков печатал почти исключительно публицистику и очерки: «Во Франции во время войны» (1916—1917), «Из действующей армии» (1918), «К делу Корнилова» (1919), «За родину и свободу», «Борьба с большевиками», «На пути к „третьей“ России» (1920), «Накануне новой революции», «Русская народная добровольческая армия в походе» (1921). После окончания бурных событий Савинков в Париже («забившись в щель», по собственному признанию) написал повесть «Конь вороной» (1923). Это продолжение «Коня бледного», с тем же главным героем (который превратился в «полковника») и той же апокалиптической символикой; действие происходит в годы гражданской войны, изображены походы Булак-Балаховича и тыловая антибольшевистская борьба.

Последняя книга Савинкова — написанные в тюрьме Лубянки «Рассказы», сатирически изображающие жизнь русских эмигрантов.

Савинков в художественной литературе,

Савинков — прототип террориста Дудкина в «Петербурге» Андрея Белого, Высокова в «Жизни и гибели Николая Курбова» Ильи Эренбурга, выведен под собственным именем в документальной беллетристике Алексея Ремизова и Романа Гуля и в документальном романе Василия Ардаматского «Возмездие».

Сурмачёв О. Г. К вопросу о первой публикации рассказа А. Ремизова «Крепость».

Интересные факты,

Савинков приехал в Петербург в апреле 1917 тем же поездом, что и В. Ленин, согласно преданию выступивший тогда же с броневика на площади Финляндского вокзала. Савинкова тогда на вокзале встретил Ю. П. Анненков.^[12]

Сочинения,

Конь бледный. — Ницца, 1913. То, чего не было. — 3-е изд. — М.: Задруга, 1918. Из действующей армии. М., «Задруга», 1918 К делу Корнилова. — Париж, 1919. Борьба с большевиками. — 1925. Конь вороной Париж,. — 1923; Л., 1924. В тюрьме (Предисловие А. В. Луначарского). — М., 1925. Последние помещики. М., «Огонёк», 1926 В тюрьме. М., «Огонёк», 1926 Посмертные статьи и письма. — М., 1926. Воспоминания террориста (Предисловие Ф. Кона). — 3-е изд. — Х., 1928. Избранное. — Л., 1990. То, чего не было. - М., Худож. литература, 1990. - 400 с., 100 000 экз. Воспоминания террориста. — М., 1991. Записки террориста. — М., 2002. «Душевно ваш В. Ропшин…» Почему я признал Советскую власть?

Фильмы,

Деятельности Савинкова посвящен фильм 1968 года «Крах». Мини-сериал (6 серий) 1980 года «Синдикат-2». «Выборгская сторона» (1938). «Незабываемый 1919 год» (1951). «Чрезвычайное поручение» (1965). «20 декабря» (1981) и др. В сериале «Операция „Трест“» (1967) неоднократно озвучивается различная информация о Савинкове (его деятельность после Октябрьской революции, арест, признание на суде Советской власти и др.). В 1991 году по мотивам повести «Конь бледный» вышел фильм «Исчадье ада» (реж. Василий Панин). В 2004 году Карен Шахназаров снял фильм «Всадник по имени Смерть» по мотивам книг Савинкова «Воспоминания террориста» и «Конь бледный». В 2006 году вышел сериал Юрия Кузина «Столыпин… Невыученные уроки», основанный во многом на автобиографическом произведении Б. Савинкова «Воспоминания террориста».

Киновоплощения,

Зигфрид Шуренберг («Lockspitzel Asew», Германия, 1935) Дмитрий Дудников («Выборгская сторона», 1938) Всеволод Санаев — («Незабываемый 1919-й», 1952, в титрах не указан) Владимир Эренберг («В дни Октября», 1958) Семён Соколовский («Чрезвычайное поручение», 1965) Владимир Самойлов («Крах», 1968) Сергей Полежаев («Петерс», 1972) Кристиан Рист («Azev: le tsar de la nuit», Франция, 1975) Георгий Шахет («Хождение по мукам», 1977) Александр Пороховщиков («Особых примет нет», 1978 "Крах операции «Террор» ", 1980) Владимир Головин («20 декабря», 1981) Евгений Лебедев («Синдикат-2», 1981) Клайв Меррисон («Рейли: король шпионов», 1983) Георгий Тараторкин («Исчадие ада», 1991) Алексей Серебряков («Империя под ударом», 2000) Андрей Панин («Всадник по имени Смерть», 2004) Алексей Девотченко (Столыпин… Невыученные уроки, 2006)