В тот день я разглядел в собственном отце совершенно другого человека – он оказался единственным, кто разделял со мною то чувство, которое я раньше никогда в нем не замечал.
 
Но, в отличие от меня, папа гораздо больше делал, чем говорил.

Я перепробовал так много разного, лишь бы не быть тем, кто я есть.
 
А я Оливер Барретт. Четвертый. И это никуда не денешь.

В сотый раз повторяю, не та эта ссора, чтобы 4 года не разговаривать, не та!