Изменилось зрение, пишу без очков. Подшивала пододеяльник большой иглой без очков и нитку вдела в крупное ушко.

1 марта 1977 года. Вспомнила Серафиму Ильиничну Гопнер. [140]Она уже не вставала с постели. Я ее навестила по возвращении Н.С. из Китая в 1959 г. Когда я рассказала Серафиме Ильиничне о разногласиях с Мао Цзэдуном, она сильно огорчилась, чуть не заплакала. «Как это плохо будет для нашей партии! Трудно даже предсказать, как плохо!!!»

16 июня 1977 года. Много времени я не писала, много событий произошло за это время и в семье, и в стране. Развод у Сергея и Гали совершился (4 апреля, я не умерла, хотя и переживала сильно. Сергей объявил, что у него есть любимая женщина, живет в Душанбе, у нее двое детей и родители. Похоже, что организуется (последовательно) переезд в Москву. Сам переехал ко мне, а новую семью тоже ко мне? Пока уехал в отпуск в Ригу, там где-то находилась «она». Не лежит у меня сердце к этой новой родне, не знаю даже, как себя вести, не могу я изменять Гале и детям. Считаю, что будет изменой им, если я признаю эту «любовь» Сергея, а вообще говоря, как я могу препятствовать, не мне жить.

Пока Управление делами ЦК не разрешает оставить квартиру за Галей и детьми, и неизвестно, как с пропиской Сергея у меня. Никитка избегает приезжать в Жуковку, когда здесь находится Сергей, не приехал, и даже не позвонил отцу в субботу 2 июля в день его рождения, хотя я его звала.

Все закономерно. Беды и неприятности только начинаются, трудно представить будущее.

Живу на даче одна, никого не зову серьезно, скоро и лето кончится. Мотаюсь между дачей и городом, идут дожди часто, не успеваем прочувствовать теплое лето.

…Немощная я стала во всем, в том числе и во взаимоотношениях в семье. Тяжело сознавать и чувствовать, а что поделаешь?

14 июня 1978 года. Читаю «За тех, кто в дрейфе» В. Санина [141](«Знамя», № 4, 1978 г.). Нашла мысль, которая мне всегда была близка. Выписываю: стр. 60… «Андрей любил… мечтать, но в острых ситуациях был холоден и трезв. Одно другому, кстати, не противоречит. То ли дело — сентиментальность, родная сестра жестокости. Андрей сторонился сентиментальных, он не верил слезам, вызываемым сладкой музыкой или сломанным цветком…»

В такой мысли я укрепилась во время войны: сентиментальные немцы оказались самыми жестокими людьми, человек способен был играть на скрипке сентиментальные арии, целовать фото своей жены и тут же убивать наших детей.

Не пишу давно, все некогда, время уже не идет, не бежит, а скачет. Похоронили Зину Сергеевну Груздеву, [142]у нас в парторганизации двух человек — это в один месяц май.

Прошла моя очередная 78-я весна, наступило лето, холодное лето. Трава выросла, дубы уже распустились, зацвели ландыши на мой грядке, а другие цветы (посаженные) не цветут. Взошел салат, укроп, но растут плохо, мало солнца. У Гали салат сеяли 2-го мая, и он уже готов. Земляника у нее буйно цветет. Сергуня говорит: «Она покраснела, буду хватать ягоды с грядки».

Юля Никитична болеет, не приезжала к нам в этом году. Рада ездила к ней в Киев, провела там 10 дней. Очень довольна поездкой.

Живу одна на даче, даже довольна одиночеством. Звала Аню Тарасову, а у нее обнаружились приступы печени, пока не может. Катя Симочкина приехала бы, но я ей предложила после А. Тарасовой. В субботу-воскресенье бывает Сережа. Собирается в отпуск на машине с Олей [143]и ее детьми. Зачем ему это?

26 июня 1978 года, понедельник.

Приехал Никитка, сын Сергея, со мной в пятницу 23 июня. Конечно, побежал «гулять» — навещать своих многочисленных друзей в окрестностях. А вчера (воскресенье) ушел в 11 часов утра и вернулся в 10 часов вечера, половину дня провел в семье Сергеевых [144](отец Лолиты, внучки Ибаррури). Не хочется думать, что Ника уклоняется от общения с отцом. И со мной?

Провожу инъекции АТФ, может пройдет моя невероятная сонливость? Второй день приличная погода, может начнется рост земляники. Ландыши отцвели, купава отцвела, сейчас цветут аквилегия, незабудки, лютики всех видов. Мои прививки на яблоню и сливу не принялись. Травы зацветают. Лето свое берет. Новое в характере — спокойствие и даже равнодушие к нежелательным явлениям. Л. И. Брежнев вручал в Белоруссии орден Ленина и медаль «Золотая звезда» гор. Минску.

Вчера заезжала Юлка (Юля-младшая) с Ниной, [145]привезли мне цветы. Я им подарила прошлогоднее желе из черной смородины. Нине 1 августа исполняется 16 лет, она с 29 июля будет в санатории. Оставила адрес, хочет получить от меня письмо. Жалко мне детей Юлы, семья совсем не та, что была при жизни Левы и его родителей. Я сказала Юлке о предстоящей «свадьбе». Она пожалела Сергея, сказала, что он влип и тут ничего не поделаешь, нужно время, чтобы увидеть то, что другим видно и ясно теперь. Жаль мне Сережу, если ему придется вспомнить жизнь с Галей как светлые дни… А это будет.

За время перерыва в моих записях полетали и пожили в космосе две группы космонавтов, с первой летал чешский космонавт, со второй — поляк Ермашевский. Вчера по телевизору показывали его и нашего Климука — его командира на «Союзе-30». Наша основная группа Коваленок и Александр Иванченков продолжают трудиться на космической станции. Так быстро забываю фамилии! Вовремя надо записывать. Прекрасный телефильм сделали Климук и Севастьянов о мелочах полета и жизни в космосе. На днях показывали, с удовольствием посмотрела.

Прочитала последнюю автобиографическую книжку Мариэтты Шагинян «Человек и время». Вот удивительная голова у этой 90-летней писательницы!..

За это время читала Константина Симонова «Разные дни войны» в 2-х томах. Очень удачно оформил автор фронтовые дневники.

По телевидению показали установку железобетонных опор (вместо металлических) на ЛЭП Омск — Петропавловск. Н. С. много крови попортил, внедряя эти опоры, особенно после поездки в Австрию. А сейчас говорят об этом как о новинке.

Хочется запечатлеть интересный факт: польская женщина-капитан Кристина Хайновска-Лескевич вернулась 18 июня из кругосветного путешествия на яхте «Мазурек». Она одна провела в плавании более 2-х лет и сделала более 30 000 миль.