Все это я сделала и очень рада, что ничего не заболело от этих трудов. До 3-х (15 часов) почитала «Версты любви» (роман) Анатолия Ананьева. Автор мне незнакомый, пишет оригинально о современной деревне. С 3-30-ти вырезала остатки цветов «Шары», немного малины и шиповника, убрала все на мусорную кучу. В 17.00 иду гулять, потом буду читать, и так день завершится. Завтра поеду в Москву. К 22.00 закончила «Версты любви» — 160 стр. Завтра 17 октября немного почитаю «Khrushchev remembers».

4 января 1975 года.Вот и Новый год наступил. В разных хлопотах незаметно кончился старый 1974 г. Много событий прошло за последнее время: визиты и беседы государственных руководителей, сессия Верховного Совета, выборы партбюро, лекции, визит к товарищу Зориной, которая вернулась из Парижа. Главное — Галя родила Сережу 1 ноября 1974 г. К 7 ноября ее уже выписали из роддома (перепелнено), начались переживания. Малыш очень много кричит, трудно приспосабливается к жизни. Хожу помогать с пеленками хоть немного. Ходит мама Гали Мария Дмитриевна, приходила в свои отпускные дни Зоя Павловна Кухарчук — жена моего умершего двоюродного брата Гриши. Надо помогать Гале, одной Никитиной няне Груше не справиться, тем более что она заявила об уходе. Пока осталась.

Юля Никитична приезжала в декабре. Сначала она жила со своим Петровичем у Рады, а после его отъезда в санаторий перебралась ко мне. Уехала в конце декабря, чтобы успеть вернуться домой до его приезда из санатория. Один раз только мы с ней ходили на кладбище, и то продуло сильно, я даже лежала с радикулитом.

При ней приходила Ирма Кобяк, [126]рассказала, что она два года не встречалась с Роной. Работает где-то на должности инженера.

Наступили школьные каникулы. Ника принес двойки по алгебре и геометрии. Сейчас он на «Трудовой» с Сергеем Ивановичем, уехал на три дня. Новый год встречали у Сережи, просидела до 3-х часов утра с родителями Гали. Больше никого не было. 1 января провела у Гали, а 2 января приехала в Жуковку отсыпаться в обществе Катерины Осиповны Симочкиной. [127]Она, бедная, в одиночестве провела тут две недели. Не хотела ехать домой даже 31 декабря.

Перед Новым годом один за другим умерли родители Левы [128]— Сергей Иванович и Татьяна Соломоновна Петровы, оба от рака. Успокоились…

Я начинаю чувствовать приближение 75 лет, думая, что куда пристроить еще при моей жизни. Нестоящие мысли, но они есть.

Хочется много читать, чтобы прочесть новые произведения и нечитанные старые… Сил мало.

Звонят почитатели Н. С. Недавно рассказала Каменская, как она «грохнулась» на колени перед памятником, хотя нам стояло много народа. Сейчас на кладбище не пускают людей (реконструкция кладбища), но цветов у Н. С. все равно много. Приносят их те, кто навещают могилы своих родственников. Редко пишу; живу в Москве, а тетрадь держу в Жуковке. Неувязка. Читаю второй том «Khrushchev remembers».

25 января 1975 года. Вдруг собралась и приехала в Жуковку, заскучала в Москве по тишине и свежему воздуху. Нагулялась, начиталась, хорошо выспалась. Можно и вернуться в Москву.

Рада показала фронтовое фото Н. С. с (писателем Константином) Симоновым, который подарил ей это фото. Очень приятная фотография. Н. С. еще в старой (до введения погон), со звездами (на отворотах воротника), шинели, улыбается.

21 января Юлочке исполнилось 35 лет. Были у нее Рада с Алексеем Ивановичем, Сережа, Юра, я не ездила, тяжела на подъем стала. Позвонила 22 января Юлии Никитичне и поздравила ее с днем рождения.

Кладбище еще закрыто, Рада ездила, сказала, что цветы на могиле Н. С. лежат.

Как-то жизнь проходит быстро и незаметно. Читаю, вожусь на кухне, хожу помогать Гале, изредка гуляю, а время летит… Надо бы кое-что написать, но не пишется… Хорошо, что Н. С. надиктовал свои воспоминания, жаль, что они не напечатаны у нас. Очень интересные.

8 мая 1975 года, среда, 15 часов. Сижу у телевизора в Жуковке (одна). Смотрю торжественное заседание, посвященное 30-летию Победы над фашистской Германией. Зал Дворца съездов сразу напомнил Н. С., вложившего много своих сил в постройку этого дворца к ХХII съезду партии.

По дороге в Жуковку смотрела на цветущие яблони, на чудесные лиственницы вдоль дороги и опять вспомнила Н. С. Это он добивался после войны, чтобы подмосковные дороги были обсажены этими красивыми деревьями. Теперь они во всей красе, но не знаю, кто помнит автора этих посадок. В Москве цветут каштаны, прекрасное цветение. А Н. С. много сил положил, чтобы убедить московских работников в том, что каштаны будут расти и цвести в Москве. Помню, как он ездил по московским дворам и выискивал растущие уже каштаны. Потом их стали выращивать в питомниках и высадили на Калининском проспекте, на бульварах.

Вчера сама любовалась «свечками» и рябинами в цвету.

Торжественно проходит собрание, как и положено. Выступление героев Советского Союза (рабочий завода им. Лихачева) — бывший танкист, у которого жена Анна служила башенным стрелком, товарища А. Федорова, [129]партизанского командира на Украине, рабочего из Челябинска, председателя колхоза из Костромы — все были сердечными и волнующими. Особенно волнующими были приветствия военных и комсомольской молодежи, трогали до слез выступления детей. Многие в зале вытирали глаза, в том числе и Брежнев. Брежнев докладывал в своем обычном тоне, еле выговаривая слова, наверное с речью у него все хуже и хуже.

Очень неприятное впечатление производил Подгорный, как старец опустил губы. За столом неправильно разговаривал, главным образом с Брежневым. Очень неприятно выглядит на экране лицо Кириленко и наоборот — хорошо лицо Суслова, сам спокойный, подтянутый.

Валя Терешкова сидела в военной форме, других космонавтов не заметила.

Зал был заполнен людьми в военном и штатском, груди сплошь в орденах и медалях. Операторы показывали только сплошной зал и только ораторов, заметить знакомые лица было трудно.

К 81-й годовщине со дня рождения Н.С. Рада и Сергей посадили деревца возле могилы: кусты калины, плакучую иву, березки. У основания памятника, внизу, Сергей сделал маленькую загородочку, в которую насыпали землю, посеяли траву и посадили маленькие (карликовые) сосенки (5 штук). Их привезла Ляля Власенко из Таллина, добыла в Ботаническом саду. Она же их и посадила. Опасаюсь, что они не выживут от недостатка ухода. Сергей уехал почти на месяц, я не хожу поливать, а местная работница не очень ухаживает.

Р.S. Только что передали по радио, что Подгорный вручил Брежневу маршальскую звезду. Вот это да! Что будет дальше?

9 мая 1975 года. Целый день сижу у телевизора. Утром — манифестация комсомольцев на Красной площади, очень впечатляющая. Чудесная молодежь собралась там. Позвонила знакомая художница Ольга Прокофьевна, поздравила с праздником и рассказала, что она с мужем гуляла в Александровском саду и по улицам вблизи Арбата и Калининского проспекта. Сказала, что встречала какую-то молодежь, не такую как обычно: серьезную и радостную и не было совсем «гитаристов» и т. п.

После обеда показали «Белорусский вокзал», я не видела фильма раньше. И все время в перерывах показывают встречи ветеранов. Передали в «Новостях» о приеме в Кремле. Речь произносил Подгорный. Воображаю…

10 мая. В передаче «Клуб кинопутешествий» показали Волгоград. Меня поразило большое количество четырех— и пятиэтажных домов, разных, приятной конструкции. Я подумала, что Н. С. ругали за строительство этого типа домов. А ведь восстановлен Сталинград и другие города благодаря именно этим дешевым и быстро возводимым домам. Сколько миллионов людей получили жилье после войны благодаря тому, что Н. С. добился организации промышленности строительных материалов, из которых быстро, сериями возводились дешевые дома. Он (Н. С.) все время думал о том, чтобы меньше людей пострадало от возможных бомбардировок — ведь продолжалась холодная война. Он хорошо понимал опасность войны. Хорошо последним руководителям, пришедшим почти на готовое, сравнивать достижения последнего десятилетия с предыдущим. Почему-то забывают, что ТО время было временем послевоенной разрухи, а ЭТО десятилетие пользуется накопленными ранее средствами. Хорошо тратить денежки, когда их заработали раньше!