Тем временем издалека доносится звук почтового рожка. С улицы слышны негромкие голоса. Мимо дома проезжает деревенская повозка. В соседней кузнице тоже все давно уже стихло. Долгая пауза. Снежная ночь, навевающая чувство глубокого одиночества.

Да, хорошо, что на свете есть песни, правда?

О-Соно (неожиданно). Матушка, не дядя ли вернулся?

О-Тосэ (удивленно). Что ты?

О-Соно. Мне показалось, на улице чей-то голос…

О-Тосэ. Голос? Повозка проехала…

О-Соно. Да. Вот сейчас, послушайте!

О-Кэн. Неужели там кто-то есть? Это снег обвалился с крыши…

О-Соно. Может быть… Мне почудилось, будто прогудел пароход…

О-Тосэ. Пароход всегда приходит в восемь… Значит, он давно уже прибыл.

О-Соно. Но, может быть, это другой пароход подошел с опозданием.

О-Тосэ. Все равно, от гавани до нашего дома минут тридцать пути, не меньше.

О-Кэн. Тетя, а давешняя повозка? Может быть, она как раз оттуда?…

Q-Тосэ. Нет, эта повозка со стороны горного перевала… Сегодня что-то задержалась, поздно проехала. В Новый год надо бы пораньше!

Пауза.

О-Соно (тихо). Слышите? Кажется, стучат. (Выходит во двор, открывает раздвижные перегородки у входной двери, подходит к калитке.) Кто там?

Молчание.

О-Кэн. О-Соно-сан, тебе послышалось, никого нет.

О-Соно, обескураженная, поворачивается и идет обратно.

О-Тосэ. Ах!

О-Соно (снова подходит к двери). Кто там? Дядюшка, вы? (Хочет открыть калитку.)

О-Тосэ, встревоженная, приближается к угловому столбу, подпирающему дом.

Дядя, это я, Соно… Это вы, дядя? (Открывает калитку.) Сэйэмон стряхивает за дверью снег с зонтика. В ночной тишине отчетливо слышен даже незначительный шум, который возникает от его движений. Присутствующие невольно испытывают тревогу. Он входит в дом.

(Закрывает дверь, возвращается в лавку, встревоженно.) Дядюшка? Что так поздно?

Сэйэмон молча протягивает ей зонтик и сверток.

(Принимает зонт и узел.) Дядюшка!

Сэйэмон снимает пальто и настороженно осматривается.

О-Тосэ. Ох, братец, с приездом!

Сэйэмон (идет в лавку, садится у порога). Здравствуй, сестра. Очень задержался. А все уже спят? Работники и стряпуха легли? Ох, и замерз же я! Шел через горы, сделал небольшой крюк… Вот что стало с сандалиями, пока добрался.

О-Соно. Сейчас принесу воду для ног.

Сэйэмон. Лучше дай сперва поесть. Я не останусь, сегодня же вернусь домой. Голоден и устал смертельно. Прости, не принесешь ли чарочку сакэ? Подогревать не надо. Сойдет холодное. И какую-нибудь еду, все равно что, только тихо! Не разбуди служанку, лучше пусть она ничего не знает.

О-Кэн. Здравствуй!

Сэйэмон. А, О-Кэн? И ты здесь?

О-Кэн. Да, пришла вот в гости.

О-Соно уходит.

О-Тосэ. Проходи, надень гэта.[15] Оставайся у нас ночевать. Хорошо? А я уже думала, что сегодня ты не приедешь…

Сэйэмон. Да, очень задержался. Сестра, все спят? Вы получили мое письмо?

О-Тосэ. Ты был на шахте?

Сэйэмон. Да. Потом, не торопясь, расскажу. Как приехал в Токио, тут же навестил Камимуру-сан. Узнал, что Коити по-прежнему на шахте, поэтому, не теряя времени, поспешил туда.

О-Тосэ. И что же там случилось?

Сэйэмон. Брат спит?

О-Тосэ. Уже лег. Если хочешь, я его разбужу.

Сэйэмон. А как его здоровье?

О-Тосэ. Так себе.

Сэйэмон. Видишь ли, сестра, на сей раз дела немного осложнились…

О-Соно вносит поднос, на нем тарелки, закуски, бутылочки с сакэ.

О-Тосэ. Проходи же, располагайся… Что это ты уселся там на скамейке?

Сэйэмон. По правде сказать, рассиживаться особенно не могу, на то есть причины… Прости, О-Соно-сан, пьяницы – пропащие люди.

О-Тосэ. Я так беспокоилась! Послала встречать тебя к пароходу, но ты не приехал.

Сэйэмон. Да, верно. Понимаешь, я сел на этот пароход, но вышел раньше и добирался пешком по снегу. А между тем стемнело. Дорогу, правда, я знаю, но все-таки даже без фонаря… Вдвоем тащились, еле волоча ноги…

О-Тосэ. Значит, ты не один шел?

Сэйэмон. Да. Едва дошли по такому снегу. Чуть не плакал. Глянул с горы на море, а там – сплошной туман. Вдалеке едва светились огни парохода. Я почувствовал себя беглецом! Такое было со мной впервые. Нет, неприятное ощущение!

О-Тосэ. Но зачем… Зачем же вы выбрали горную дорогу? Сэйэмон. Видишь ли, так сложились обстоятельства. К счастью, на перевале, чуть подальше, встретилась повозка, возница, правда, был незнакомый… Он нас довез. В горах полно снега! Пришлось изрядно помучиться… Зато от снега светло, путь хорошо видно. Ах, да вы уж меня простите. Было так холодно, волей-неволей пришлось терпеть… Нет, нет, я в комнаты не войду, сперва уж в туалет… О-Соно, можно тебя на минутку? (Что-то шепчет ей на ухо.)

О-Соно. Вы опять куда-то идете?

Сэйэмон. Не спрашивай. Потом узнаешь. Поняла? (Направляется к выходу. В руках держит бутылочку сакэ.)

О-Кэн. Ничего не понимаю, куда это он?

О-Тосэ. О-Кэн!

О-Кэн. Да?

О-Соно. Ах, мама!

О-Тосэ. В чем дело?

О-Соно. Мне что-то тревожно.

О-Тосэ. Почему?

О-Соно. Мне кажется, на улице кто-то есть.

О-Тосэ. Почему ты так думаешь?

О-Соно. Потому что, вот только что, там определенно кто-то стоял… Да и дядя попросил поскорей приготовить сухие рисовые лепешки…

О-Тосэ. Что ты говоришь?!

О-Соно. Может быть, это брат?

О-Тосэ. Ах! Мне тоже стало не по себе! (Смотрит во двор.)

О-Соно. Вы ищете гэта? Принести? Ах!

О-Тосэ (громко). Это ты, Сэйэмон-сан?

Сэйэмон (выходит). Да, я, я…

О-Соно удивленно смотрит на его пустые руки.

Да вот, понимаешь, досада! Уронил бутылочку сакэ в снег.

О-Соно (задумчиво). Как так? А на кухне горел свет?

Сэйэмон. Нет, только светильник на полочке с жертвоприношениями богам… но все было видно. На улице светло из-за снега, словно лунной ночью. Прошу тебя, поскорей приготовь то, о чем я тебя просил.

О-Соно. Да, сейчас. (Обменивается взглядом с матерью. Уходит.)

Сэйэмон (тихо). Сестра, беда!

О-Тосэ (изменившись в лице). Значит, Коити все-таки…

Сэйэмон. Ну-ну, потом все поймешь… Сестра, здесь Коити. Мы пришли вместе.

О-Тосэ. Что?! Где он?

Сэйэмон. Я сейчас открыл калитку. Он на дворе, в кладовке.

О-Тосэ. Ах!

Сэйэмон. Сегодня же он должен уйти. Поэтому приготовь ему в дорогу еду. Сестра, Коити преступник. Большой, большой преступник. Да, ужасная история! За ним установлена слежка. Оттого мы и не доехали на пароходе до места. Раньше сошли на берег. Нельзя терять ни минуты.

О-Тосэ (в растерянности). Что же он сделал?

Сэйэмон. Видишь ли, сестра, дело не только в беспорядках на шахте. Все дело в том человеке…[16]

О-Тосэ (бледнеет). Значит, все-таки…

Сэйэмон. Я и сам был потрясен, но сейчас не до этого. Потом расскажу. Поспеши.

О-Тосэ. О-Соно, О-Соно! Быстро!

Сэйэмон. Тише! А то всех разбудишь.

О-Тосэ. Сейчас же позови Коити сюда!

Сэйэмон. Это не дело! Тише, тише… Он стоит за божницей бога Инари.[17]

О-Тосэ выскакивает во двор, О-Кэн – за ней.

Сэйэмон. Тише. Тесс, О-Кэн! Что ты? Нет, нет, ступай домой.

О-Кэн останавливается. О-Тосэ уходит.

О-Кэн. Брат! (Пауза.)

Сэйэмон. Теперь уже ничего не поделаешь. Просто надо смириться, смириться. (Плачет.)

О-Кэн. Что нее произошло, брат? Это все Ко-сан?

Сэйэмон. Ну что ты так нервничаешь? Просто волнения на шахте, которые не стоят внимания. Послушай! Разбуди дядю. Пусть и он повидается с Коити. Ведь сегодня, может быть…