Борис Кригер

Неопределенная Вселенная

В поиске пределов человеческого познания

Глава 1

Какое нам дело до небесной мудрости?

Дабы не вводить друг друга в заблуждение, начнем с одного уточнения: говоря о небесной мудрости, я не имею в виду религиозные аспекты нашего бытия.

Итак, речь в этой книге пойдет о изысканиях в области современного устройства Вселенной, чем, собственно, и занимается наука космология, обильно приправленная астрофизикой, из которой она, собственно говоря, и выросла, и слегка припудренная философией, без которой она не имеет особого смысла, во всяком случае для нас, простых людей.

Итак, почему нас должно волновать современное представление об устройстве Вселенной? Какое нам, собственно, до этого дело? На первый взгляд – никакого. Так же, как и до других наук. Мы пользуемся мобильным телефоном и компьютером, не особо вникая, а точнее, вовсе не вникая, как работают микросхемы, а многие и вообще знать не знают, что там у этих аппаратов внутри. Мы пользуемся Вселенной как автомобилем, не вникая в устройство двигателя. Вселенная везет нас от рождения до смерти практически без остановок, и поскольку она с виду не барахлит, мы и не вникаем в суть ее устройства, ибо старая мудрость гласит: то, что работает, лучше не трогать, а то еще, не дай бог, сломается.

Итак, мы все потребители Вселенной в той же мере, как и потребители услуг авиаперевозок, и нам действительно не должно быть дела до того, как именно устроен самолет, и почему он все-таки доставит нас до цели нашего путешествия.

В случае с вселенной, которую мы потребляем, всё и вовсе обстоит просто. Мы не знаем времени своего прибытия в аэропорт назначения, и поэтому, если Вселенная выбрасывает нас из повседневной реальности в мир иной или в небытие раньше установленного расписанием времени, то жаловаться нам несподручно, ибо расписание нам не известно, и факт нашей внезапной смертности мы принимаем как данность или не принимаем и пытаемся позабыть, что сути не меняет и вовсе не означает, что если мы будем пытаться постичь устройство нашего авиалайнера, именуемого «Вселенная», то нам выйдет какая-нибудь скидка.

Итак, проявление нашего интереса к космологии не является чем-то самим собой разумеющимся и более оправданным, чем наш внезапный интерес, скажем, к устройству пылесоса.

Есть, конечно, еще один фактор, который мог бы заставить нас заинтересоваться столь отвлеченным предметом, и этот фактор не что иное, как простое человеческое любопытство.

Но любопытство имеет свои пределы, и, натолкнувшись на непонятную терминологию и невообразимые массы, расстояния, температуры, мы отводим свои глаза от этой непрактичной науки, путаем понятия «метеорит» и «галактика» и обращаем свое любопытство к чему-нибудь попроще и поконкретнее.

Изредка мир облетает весть о близящемся конце света от внезапного падения астероида, и это временно подогревает интерес к небесным наукам, хотя люди по-прежнему путают астрономию с астрологией, а космологию с косметикой.

Ранее космология была неразрывна с религией, и потому интересовала общественность в гораздо большей степени. Посредством разных подходов решались вопросы «Бог есть» или «Бога нет», или чей Бог лучше, что непосредственно влияло на повседневную жизнь людей, возводило еретиков на костры и вообще интересовало не только ученых мужей.

Где-то на перепутье последних веков связь между космологией и религией, казалось бы, прервалась, и хотя люди продолжают увлеченно и в больших количествах убивать друг друга по поводу религиозных вопросов, уже трудно себе представить, что кого-то могут убить за то, что он сторонник той или иной космологической теории.

Как сообщает «Нью-Йорк таймс», представитель администрации США при NASA, некто George Deutsch, попросил веб-дизайнера агентства всегда добавлять на их сайте слово «теория» к понятию Большого взрыва, в результате которого, как полагает современная конвенциональная космология, 13,7 миллиардов лет назад возникла наша Вселенная[1].

То есть администрации самой могущественной страны на Земле, не все равно, будет ли Большой взрыв считаться истиной в последней инстанции, или же только лишь одной из возможных теорий. Однако, скорее всего, администрация США руководствуется не вопросами научной корректности, а религиозными интересами, в той же мере, как и вновь поднявший голову диспут о легитимности преподавания в школах только эволюционной теории Дарвина, без упоминания «теории интеллектуального создания» – по сути, религиозной доктрины.

Вы можете возразить, что в религиозности, богобоязненности и стремлении поддерживать мораль нет ничего плохого, и я отчасти с вами соглашусь. Но, с другой стороны, мы давно уже решили, что религия должна быть отделена от государства, и это вроде бы стало в наши времена очевидным представлением.

Итак, по сути дела, космология лишь со стороны ученых отделилась от религии. Политические и религиозные деятели по-прежнему считают космологические идеи актуальными. Как иначе объяснить интерес католической церкви к независимым исследованиям по космологии и астрофизике? Ведь католическая церковь[2], насколько нам известно, не ведет независимых разработок, скажем, по физике полупроводников?

Поскольку космология играет роль в политике и религии, она просто не может так или иначе не касаться жизни каждого из нас. Пусть связь неявная, пусть она замаскирована многими слоями демагогии, но вопрос устройства мироздания всегда был и остается основным элементом политических и религиозных спекуляций.

Если вы не согласитесь с этим тезисом, позвольте в таком случае уточнить. Современный конфликт западной и исламской цивилизаций основывается, с одной стороны, на исламских догматах, с другой, как это ни странно, – на христианских, а точнее, протестантских догматах, проповедуемых США. Администрация этого государства считает свою позицию высокоморальной и богоугодной, постоянно призывая протестантского Бога в свидетели своих высоких намерений и разделяя мир на «своих» и «врагов», причем «враги» в ее философии ассоциируются с Мировым Злом. В этом позиция исламских террористов мало отличается от позиции Америки. Они также основывают свои побуждения на догматах веры, призывая исламского Бога в свидетели своих высоких намерений и опять же разделяя мир на «своих» и «врагов», причем враги в их философии также ассоциируются с Мировым Злом.

Таким образом, и тем и другим необходимы подтверждающие аргументы, что их Бог и их вера – единственно верные, а где, как не в космологических вопросах, искать подтверждения божественного начала мироздания? К моему удивлению, в Интернете я однажды натолкнулся на пропагандистский видеоролик, который начинался с разъяснения современной космологической теории, а далее призывал к обращению в ислам.

Итак, космология, наряду с борьбой с эволюционной теорией Дарвина (которая, кстати, является фрагментом в общей космологической картине, а посему второстепенна), не утратила прежней силы и способна увлекать народы и разжигать войны. Опять же, вы не найдете, пожалуй, прямой зависимости политики и религии от тех или иных космологических открытий, но тем хуже, ибо какими бы эти открытия ни были, их результаты будут упрощены и искажены до неузнаваемости, для того чтобы поставить на службу той или иной религиозно-политической концепции.

В таком случае вопрос отделения космологии от религии, а тем самым от политики становится насущным вопросом современности. Где же происходит сбой? Сами ли астрофизики и космологи допускают политические спекуляции своим поведением и дачей обобщающих полушуточных названий сложным астрофизическим явлениям, таким как «черные дыры», «темное вещество», «темная энергия», или сбой происходит на уровне философов, дающих интерпретацию космологическим открытиям? Между тем именно по подходу к космологическим моделям мы обычно оцениваем степень развития цивилизации. В высокополитизированной среде наука просто не может развиваться независимо и самостоятельно: ибо, если представители президента диктуют ученым, как называть и охарактеризовывать научные теории, а сам президент одним росчерком пера отнимает основную часть бюджета, предназначенную на фундаментальные космические исследования, губит Хаббловский телескоп – пока наш основной глаз, направленный в самые удаленные области Вселенной, и направляет средства на высокополитизированные и, возможно, утопичные и слабо обоснованные с научной точки зрения проекты будущих полетов на Луну и Марс, то наука не может развиваться независимо и самостоятельно, а следовательно, мы обречены оставаться цивилизацией, рисующей свои космологические идеи на уровне черепах, китов или струн, на которых держится мир.