— Ларри, ты лучше себе под ноги смотри, — улыбнулся Элиддин.
— Как скажете, наставник! А всё-таки странно, что Шакир решил связаться с шеддитами. Неужели он всерьёз рассчитывал, что его ученик уступит ему завоёванный Гиперборей?
— Конечно же нет. У старого джинна наверняка был какой-то оригинальный план — и мы скоро узнаем, в чём он заключался.
— Вообще, Шакира постоянно подводит его самоуверенность, — весело произнёс Ларратос, — Представляете, наставник — Азиз попытался меня загипнотизировать! Смешно, правда?
Элиддин негромко кашлянул.
— Кхм. Признаться, не слишком-то смешно. Вспомни-ка: что происходило с артефактом Хаоса, когда Шакир начал сверлить тебя взглядом?
— Ничего: колдун просто зажал его в кулаке.
— Вот именно, — мрачно произнёс Элиддин, — Дело в том, Ларри, что Шакир попытался воздействовать на тебя при помощи энергий Хаоса. Начинающие паладины очень легко поддаются такому воздействию.
— То есть он всё-таки мог меня подчинить?! — ужаснулся Ларратос.
— Вполне. Хорошо, что ты уже умеешь противостоять ментальному воздействию и мощи Хаоса — всё-таки ты очень способный ученик. Но окажись твоя воля чуть послабее — и ты попал бы под власть Шакира. Возможно, даже напал бы на меня. Да, нам сегодня повезло дважды: если бы я не догадался воспользоваться ритуальным шипом, или же тебе не удалось бы превозмочь волю некроманта — и Азиз праздновал бы победу.
— Но мы всё же победили, — улыбнулся таламид, — Шакир в наших руках и уж теперь-то мы его не упустим! Ух ты, а это что такое? — паладины как раз добрались до развилки (где два ответвления сходились) и Ларри увидел, что одна из стен пещеры покрыта веществом, напоминающим воск. Необычный материал вызывал ассоциации со свечами: он покрывал стену красивыми, словно бы оплавленными, потёками — так может выглядеть свечной огарок. Неизвестный минерал был чуть желтоватого оттенка, казался немного жирным и слегка прозрачным, словно дымчатым.
Таламид подошёл к стене и провёл по ней рукой. Стена оказалась холодной, а этот «воск» — гладким и на ощупь напоминал стекло.
— Действительно любопытная штука, — Элиддин тоже рассматривал стену, и по лицу паладина бродила лёгкая мечтательная улыбка.
— Похоже на окаменевший воск. Не правда ли, наставник?
— Только внешне. Это эбен каффэрет, то есть "каменная смола". В молодости я часто сталкивался с этим камнем…
— Так это камень, наставник?!
— Да, близкий «родственник» мрамора, если верить алхимикам. Он частенько встречается в мизрахийских подземных кавернах, а вот в Гиперборее я его ни разу не видел. Вообще-то камень как камень, но… Отнеси Шакира за поворот, чтобы нам не мешал свет шара.
Ларри повиновался.
— Так вот, — продолжил Элиддин. — Этот минерал не отличается ни редкостью, ни какой-то особой ценностью. Но есть у него одно удивительное свойство… Смотри! — с этими словами паладин зажёг Малькинур синим огнём и с размаха вонзил лезвие в стену.
В тот же момент вся стена осветилась призрачным светло-зелёным свечением. Чуть дрожащий свет казался ярким, но темноту почему-то не разгонял. Напротив, тьма казалась лишь гуще. По всей стенке поднимались дрожащие волны зелёного свечения, но тут Элиддин вытащил меч, и свечение плавно угасло.
— Вот это да! — поражённо выдохнул Ларри.
— Да, каффэрет обладает одним довольно странным свойством: под воздействием абсолютных энергий он начинает светиться. Свечение на самом деле довольно слабое — днём или даже в сумерках его совершенно не видно. Однако из-за контраста с темнотой свет кажется ярким.
— Я тоже смогу засветить этот камень, наставник?!
— Запросто. Смотри, — Элиддин отошёл к противоположной стене пещеры, выставил руку и резко провёл её ладонью по воздуху. На каффэретовой стенке тотчас же появился светящийся росчерк — как раз там, где поток сил Абсолюта пересёкся с камнем. Мгновение спустя он плавно погас — от одного края к другому, повторяя путь ладони паладина.
— Здорово! — Ларри метнул шар Абсолютной энергии и с удовольствием увидел, как на стене зажглось зелёное пятно, которое тоже быстро погасло — от краёв к центру.
— Да. Помню, у нас в Академии Паладингарда многие развлекались с этим камнем. Правда, тамошний камень был довольно низкого качества — грязный, с вкраплениями. Поэтому светился куда хуже: еле заметным беловатым сиянием. А это — очень «качественный» каффэрет.
— Наставник, а можно, я отколю несколько кусков этого… каффэрета?
— Конечно можно! Хм, возможно, я тоже возьму пару кусочков на память. Эх, я уже столько лет не видел эбен каффэрета… С тех самых пор, как поклялся никогда не приносить его в Академию… — похоже, Элиддин вспоминал события времён своей далёкой молодости.
Ларратос тем временем энергичными ударами Зариндуила отбивал куски камня. При этом стена вновь начала светиться, а из-под меча вылетали зелёные искры. Элиддин присел возле другого края стены и тоже принялся откалывать кусочки.
— Ну, пожалуй, этого мне вполне хватит. Ларри, ты там долго? Глаза ещё не болят?
— Сейчас, ещё пару кусочков… А что, этот свет вреден для глаз?
— Как правило, нет. В этом камне нет никакой магии — обычное явление природы. Редкость, диковинка. Однако некоторые люди из-за каких-то особенностей своего зрения абсолютно не переносят каффэретового свечения. Помню, я как-то играл с таким камнем, пытаясь добиться наиболее яркого свечения, а в комнату зашёл мой наставник, Оникс Рейнс. Что тут было! Как оказалось, он совершенно не переносил сияния "каменной смолы". Ему тогда чуть глаза не выжгло, а я поклялся никогда больше не приносить эбен каффэрет в Академию…
— То есть из-за этого света можно даже ослепнуть?!
— Не бойся — люди, столь тяжело реагирующие на камень, встречаются очень редко, так что тебе ничего не грозило. Я вижу, ты уже набрал осколков? Тогда берём Азиза — и в путь.
— Да наставник, — пропыхтел Ларри, взваливая себе на плечи здоровенного орка. — Проклятье, как представлю, что нам сейчас придётся переть этого бугая целых восемь вёрст — аж до самого Дэртона — и сразу выть хочется.
Элиддин улыбнулся.
— Это как раз не страшно. Ты лучше представь себе, что нам сейчас опять придётся лезть в воду, причём Тень потребуется натягивать ещё и на Шакира. Займёшься этим как раз ты — поскольку я сейчас далеко не в форме и, возможно, даже себя нормально прикрыть не сумею. А потом нам ещё придётся откачивать Шакира — ибо в процессе заплыва он, конечно же, нахлебается озёрной воды…
Ларри застонал.
— Ладно, не унывай. Если тебе так уж тяжело — давай некроманта мне. До выхода я его уж как-нибудь допру…
Ларратос только покачал головой, и паладины продолжили свой путь. А вот и выход. Унылый чёрный грот без всяких сталактитов; мерный плеск воды и несколько груд костей.
— Что ж, входим в тень, — вздохнул Элиддин, стараясь сосредоточиться.
Ларратос последовал примеру своего наставника — только кокон энергии растягивал ещё и на Шакира. У таламида всё опять получилось с первого раза, хотя Ларри чувствовал, что держать Тень стало значительно труднее. "Не утонуть бы", — подумал Ларратос, переходя на внутреннее зрение. У Элиддина исчезновение сработало лишь с третьей попытки — похоже, он и впрямь изрядно выдохся.
— Вы готовы, наставник? Можно нырять?
— Можно, можно. Вот только нужно что-нибудь сделать с этим светильником — боюсь, магический шар, нырнув вслед за нами, может разозлить элементаля.
— Уходя, гасите свет, — усмехнулся Ларри и, вскинув руку, силой своей воли разрушил огненный шар, осыпавшийся каскадом искр. Затем паладины нырнули в озеро.
Проплыть пещеру оказалось нетрудно — теперь подводное течение помогало пловцам. Вынырнув возле скалы, паладины двинулись к берегу, поддерживая бесчувственного Шакира. Плыть было ОЧЕНЬ тяжело: Элиддин устал и, похоже, вообще едва держался на плаву (хоть бы его Тень не исчезла, — подумал Ларратос), а сам таламид просто изнемогал, удерживая невидимость не только на себе, но и на орке.