В общем, это была не просто магия. Этот элементаль был самым настоящим шедевром — с точки зрения исполнения, разумеется. И хотя его магическая «начинка» не представляла ничего особенного, он обладал главным — душой. Да, только эльфы могут создавать одушевлённые чары, которые живут своей собственной жизнью, обладают своим характером и совершенно не зависят от создателя. Непонятно, правда, как маги Эаранора сумели создать эту водяную деву в столь короткий срок — ТАКОЕ чудо не сотворить ни за час, ни за день, ни даже за неделю. Так что либо у них уже были какие-то наработки, либо (что гораздо вероятнее) это существо создали уже давно — к примеру, для охраны эльфийских земель — и теперь просто отправили в командировку.

Элементаль спокойно подошёл к сражающимся, на ходу оценивая обстановку, и тут в сторону водяной девушки бросилась небольшая группа мертвецов. Эльфийская посланница даже не стала защищаться: она просто сделала шаг навстречу умертвиям — и ближайший труп проскочил прямо сквозь неё. Магов, бросившихся на защиту своего нового союзника, окатило веером водяных брызг — удивительно тёплых. Эльфы, вероятно, использовали не холодную ключевую воду, а верхний слой озёрной воды, прогретый полуденным солнцем. Живительная влага пахла полевыми цветами, солнечным теплом и прибрежным песком…

Элементаль даже не обратил внимания на то, что его чуть не схватил мертвяк. Упавшие капельки воды, подобно живым бусинкам, легко скользили по земле, даже не думая впитываться — и сливались с девичьей фигуркой.

— Бедненькие, — жалостливо произнёс элементаль, и маги даже не сразу поняли, что водяная дева обращается к нежити. — Вы так устали за свою жизнь, а вам теперь даже отдохнуть не дают. Успокойтесь, прилягте, отдохните — ваши труды окончены, вы заслужили свой вечный отдых…

Элементаль опустился на корточки и начал что-то негромко напевать. Слова вроде бы эльфийские, но складывались они в какую-то бессмыслицу. Песня была удивительно спокойная: в ней ясно слышалось журчание ручья, шелест трав, гудение пчёл над цветущим лугом; эти звуки обволакивали, от них действительно клонило в сон. Маги сообразили, что это — нечто вроде усыпляющего заклинания и выставили защиту, сопротивляясь воздействию сонных чар, но тщетно: против столь тонкого чародейства, не содержащего никакого зла и основанного на силах Природы и Жизни, нельзя было защититься простыми щитами. Нежить тоже стала вялой и малоподвижной, мертвяки начали опускать оружие. Затем они медленно осели на землю — на жутких мордах застывали лёгкие улыбки… А рядом с ними засыпали боевые маги.

Кархан торжествовал: вот он, его звёздный час! Ученик Хэрека оттеснял Ларри с Зариной всё дальше вглубь прохода, рассчитывая зажать своих врагов в угол и там уже уничтожить. Паладины сопротивлялись, как могли, но воинское умение шеддита и впрямь сильно выросло — ни один из ударов не достигал цели. Внезапно Ларри ощутил какое-то холодное прикосновение — его щеки коснулось чьё-то ледяное дыхание. В следующий момент Кархан вдруг вздрогнул, сделал несколько быстрых шагов назад… и на него снизошла некая тёмная сила. Паладин с ужасом наблюдал за тем, как аура его бывшего друга стремительно темнеет — на смену багровой ауре Хаоса приходит угольно-чёрный ореол чистого зла. Зарина тоже была напугана — она тоже не понимала, что происходит с шеддитом.

— Он что, перерождается в демона? — со страхом прошептала девушка.

Кархан не без труда выпрямился. Он был доволен — но теперь это было не наслаждение местью, а настоящая, искренняя радость. Более того, в шеддите больше не чувствовалось ярости — лишь лёгкое удивление.

— Ларри! — рассмеялся Кархан, и паладин поразился тому, как изменился голос ученика Хэрека. Он стал более властным и уверенным, и даже черты лица шеддита стали немного другими. — Опять ты! Ну почему ты всё время крутишься у меня под ногами, а?

Ларратос ничего не понимал. Что происходит? Что сейчас произошло с шеддитом? Паладин чувствовал, что Ранис стал намного опаснее. Однако в драку Кархан пока не лез — даже меч опустил, стряхнув с него адское пламя.

— Что, опять не узнаёшь? — ехидно прищурился Кархан, проведя левой рукой по подбородку — он словно бы теребил несуществующую бороду.

Ларри вздрогнул.

— Шакир… — простонал он, отступая к стене коридора.

— Поздравляю, мой бывший ученик — ты делаешь успехи, — улыбнулся некромант. — Сейчас твой мозг работает гораздо быстрее, чем при нашей последней встрече.

Ларратос уже оправился от потрясения, вызванного очередным появлением джинна, и теперь паладина начинала охватывать ярость.

— Ранис что, совсем рехнулся?! — выкрикнул таламид. — Зачем он пустил тебя в своё тело, да ещё во время боя?

— А он и не пускал, — ухмыльнулся Шакир, внимательно разглядывая Зарину. — Я вошёл в него без разрешения и даже без спроса.

— Но это невозможно!

— Возможно, если подготовиться заранее. Эх, Ларри, сколько я с тобой общаюсь — и каждый раз поражаюсь твоей исключительной наивности. Ну не думал же ты, что я до конца своих дней собирался сидеть во вшивой орочьей шкуре? Я, конечно, интернационалист — но не до такой же степени! Не-эт, я с самого начала собирался занять тело своего бывшего ученика. Некромант из него всё равно никудышный, самое большое его достижение — создание маленького отряда слабеньких скелетов, отвлекавшего пограничников во время перехода Раниса из Гиперборея в Масхон и обратно. А вот его тело мне понравилось.

— Так ты наложил на него заклятие? — догадался Ларри.

— Нет, я подарил ему вот это, — Шакир щёлкнул по серебристой пластинке зачарованного меча. — Меч поглощения. Мгновенно выпивает сущность любой своей жертвы — замечательная вещица, не правда ли? А ты никогда не задумывался над тем, почему я не сделал такой же для себя? Отчего же я, вместо того, чтобы самому расти в силе, предоставил это дело совсем другому? А, Ларри?

— Не знаю, — растерянно произнёс паладин.

— Да потому, — усмехнулся Шакир, — что существует закон сохранения энергий. Поглощение фрагментов чужих душ не даётся даром — слишком уж это специфическая субстанция. Да, Ранис поглощал чужие сущности — но при этом каждый раз терял фрагмент СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ души.

Ларратос ахнул.

— Да, Ларри, теперь-то ты видишь, каким болваном оказался твой бывший дружок? Он изорвал свою душу в клочья, но умудрился даже не заметить этого! С тобой, кстати, такой фокус бы не прошёл — ты гораздо умнее и наблюдательнее. Ну, а дальше уже всё понятно: я без особого труда вошёл в своё новое тело, попросту развеяв последние останки бывшей души.

— Мерзавец! — выкрикнула Зарина, вскидывая меч.

Шакир лишь рассмеялся.

— Ну надо же! Вот уж не ожидал здесь, в Гиперборее, встретить намейруса!

Зарина поперхнулась от неожиданности.

— Кого? — удивился Ларри.

— Не важно! — выкрикнула девушка, набрасываясь на Шакира. Некромант лишь рассмеялся, выбрасывая вперёд левую руку, и пол под Зариной провалился. Ларратос резко подался вперёд, успев подхватить свою спутницу, но меч она выронила — клинок гулко зазвенел о камни нижних подземелий.

— Вы что же, не знали, что под консульским дворцом полно подземных ходов и катакомб? — удивился Шакир, вырубая начавшего шевелиться Беллерадаша каким-то заклятьем. — Как бы то ни было, Ларри, наша драка абсолютно бессмысленна. Даже если ты сейчас меня убьёшь, это уже ничего не изменит.

— Ещё как изменит, — процедил Ларратос, сунув руку в карман и убедившись, что камень душ всё ещё там.

— На камешек надеешься? — ехидно прищурился некромант. — Да, в случае победы тебе действительно удастся меня упрятать. Но ни тебя, ни тем более Гиперборей это уже не спасёт.

— Почему? — удивился Ларри. А Зарина, призвав силой мысли свой клинок, приготовилась к новой схватке.

— Потому что ты даже не представляешь, какие силы сейчас штурмуют Стейнгард. Да, флот вы разбили, с гончими ада справились… Но как насчёт нежити?