— Благодарю вас, генерал…

— Эльвар, Артур Эльвар. Наиболее многолюдные бои сейчас проходят возле консульского дворца. Нам надо туда! Как можно скорее, пока консул ещё держится. Капитан, мы с вами поедем на повозке. Остальные — своим ходом. В этом бою очень пригодятся ваши паладинские способности.

— Но мне понадобятся и способности моих компаньонов!

— В повозке есть ещё два места.

— Пожалуй, мне больше всего пригодятся Беллердаш и Зарина, — сказал Ларратос. Вышеназванные личности сели в повозку и она тронулась. Ларри надеялся, что Эрана не будет ревновать, поскольку он не испытывал к Зарине абсолютно никаких чувств: она ему была нужна, как ещё один паладин.

— Капитан Мельд, паленгенезист доктор Герберт велел передать вам вот это, — сказал генерал, передав Ларратосу два арбалета. — Город в огне. Проклятые масхонские уроды использовали против нас гигантских огненных собак. Наши паленгенезисты создали какую-то болезнь, поражающую этих тварей, так что вся стая должна была уже подохнуть. Но мало ли что… Если эти псины попробуют напасть — смело стреляйте: стрелы отравлены, и яд убивает огненных псов практически мгновенно.

Самоходная повозка ехала по горящим улицам Нового Города. Подъёмники в домах не работали — а стало быть, не было никакой возможности перебираться с уровня на уровень. Генерал пока не представлял себе, как подняться ко дворцу консула. Но после того как повозка подъехала к одному из домов, Ларратос увидел, что, судя по всему, механизм подъёма не разрушен, а лишь слегка повреждён. Наложив заклятие восстановления, паладин починил подъёмник, и повозка смогла доехать до дворца.

На площади царила тишина: всюду дым, остатки баррикад. Кое-где валяются останки погибших воинов — но никаких следов монархистов. Только несколько огненных собак прогуливалось вдоль дворца. Ларратос расстрелял их из арбалета. Собаки упали замертво, а пламя, оркужавшее их, погасло.

— Что за… Неужели дворец уже взят? — сжал кулаки генерал. — Не может быть!

Он подскочил к стене, нашёл нужный камень и костяшками пальцев выбил на нём сложную дробь. Стена чуть вздрогнула и одна из каменных плит поднялась, открывая чёрный проём потайного прохода. А Ларратос вдруг ощутил смертельную опасность, исходящую из подземелья.

— Генерал, осторожнее! — выкрикнул он, выхватывая Зариндуил, но было уже поздно: что-то злобно взревело, и генерала вышвырнуло из прохода. Сила удара неведомой твари оказалась поистине чудовищной: Эльвар перелетел через всю площадь и мешком рухнул на камни. Он умер мгновенно — ещё в полёте… А вслед за ним из подземелья вылезло жуткое чудовище — крылатый медведь. Каменный.

Ларри даже узнал эту статую — некогда она стояла перед входом в консульский дворец. Но теперь кто-то из чародеев монархистов оживил её, превратив в чудовищного голема.

— Позвольте мне заняться этой мраморной чушкой, — рыкнул Беллерадаш, произнося заклинание. Призвав природные силы, боевой друид превратился в гигантского угольно-чёрного волка с горящими красными глазами и ринулся на своего противника. Взревев, каменный медведь высоко подпрыгнул, взмахивая крыльями, и встретил Беллерадаша ударом когтистой лапы. Орк лишь глухо рыкнул и вцепился медведю в плечо — зубы друида легко дробили мрамор. Тогда медведь навалился на него всей тушей, схватив орка за горло передними лапами. Ларри понял, что его друга сейчас задушат, и метнул Зариндуил. Меч коротко свистнул, попав твари в крыло, мгновенно брызнувшее фонтаном осколков. Паладин вскинул руку, и меч вернулся обратно к хозяину, попутно раздробив другое крыло. Голем понял, что с ТАКИМ противником ему не справиться — и попытался укрыться в подземелье, оставив полузадушенного Беллерадаша, судорожно хватавшего пастью воздух. Ларри бросился следом за чудовищем и, вступив в потайной ход, вскинул руку, посылая в тварь сгусток абсолютной энергии. Чудовище тяжело вздрогнуло и с грохотом повалилось на каменный пол. Следом за Ларратосом в подземелье вбежали Зарина с Беллерадашем, уже успевшим принять свой истинный облик.

— Эй, так не честно! — с обидой в голосе произнёс боевой друид, увидев поверженного голема. — Это я должен был его убить!

— А я должен убить всех вас! — раздался глухой металлический голос. Стена прохода рухнула, и из пролома вышел высокий человек в чёрных одеяниях и в золотой маске, сквозь прорези которой просвечивали глаза, пылающие пламенем ада. Ларри ощущал в вошедшем пульсации энергий Хаоса. Паладин чувствовал, что этот тип очень опасен — но это было и так понятно.

— Так и знал, что паладины сунутся сюда, — радовался неизвестный. — Но о ТАКОМ подарке можно было только мечтать. Ларратос! И Зарина! Теперь я одним ударом разделаюсь со всеми моими врагами!

— Баал Кархан, — со злостью и отвращением произнесла Зарина. — В прошлый раз мне не удалось добить тебя, но против нас троих у тебя нет шансов.

— Разве? — усмехнулся шеддит. — А мне почему-то кажется, что этих недотёп, — широкий жест в сторону Ларри и Беллерадаша, — я смогу вырубить даже без драки, не говоря уже о магии. Видишь ли, они знают меня под другим именем…

Резким движением шеддит откинул свой капюшон, а затем, смеясь, снял маску. Он оказался прав: увидев лицо Кархана, Беллердаш вздрогнул и рухнул в обморок. Ларри оказался крепче — он просто схватился за сердце.

Баал Ирвэн торопливо шёл по главной улице Диаманта. Республиканцы оказались куда умнее, чем полагали монархисты: они заручились поддержкой орков. Морское сражение оказалось проиграно — Ирвэн теперь корил себя за то, что отправился штурмовать город, не дождавшись полной победы. Если бы он сейчас был там, на "Ужасе Абсолюта", друидам не удалось бы так легко расправиться со всем флотом. Впрочем, — размышлял шеддит, — ещё не всё потеряно. Впереди — сухопутные бои, так что до окончательного поражения в схватке за Диамант ещё далеко. Орков, правда, многовато, да и бойцы они хорошие. Очень хорошие… Как жаль, что Хаммон так ненавидит нелюдь!

Ирвэн глубоко вздохнул: чтобы расправиться с орочьим войском, придётся потрудиться. Проще всего будет выбить вражескую армию одним мощным ударом — например, с помощью энергий Хаоса. Сейчас шеддит тщательно осматривал город: не может быть, чтобы где-нибудь поблизости не оказалось каких-нибудь древних катакомб или… О, вот! Прямо здесь, глубоко под землёй, Ирвэн ощущал лёгкие пульсации тёмных энергий. Скорее всего, там располагалось какое-нибудь заброшенное древнее святилище, оставшееся ещё с языческих времён.

Вход в катакомбы отыскался довольно быстро: обрушив часть мостовой, шеддит спрыгнул в открывшийся подземный туннель и зашагал к заброшенному храму. Гулкое эхо несколько усиливало звуки шагов, а мощь тёмных энергий всё возрастала. Впрочем, шеддиту было не привыкать к строениям, пропитанным смертью. Вскоре Проход разделился — левое ответвление заканчивалось тупиком, а правое вело как раз в храм. Или всё же не храм? Зайдя в центральный зал, шеддит убедился, что находится в древней гробнице — вероятно, здесь хоронили языческих жрецов. Открыв крышку ближайшего саркофага, шеддит сунул туда рюкзак с демоном (пусть пока полежит в могилке!) и, вернув каменную плиту на место, принялся чертить на ней пентаграмму Хаоса.

План шеддита был очень простым: Ирвэн намеревался устроить мощный выброс энергий Хаоса, направленный против орков. Поймать двух-трёх зеленокожих, запытать их прямо на пентаграмме… и все орки лишатся сознания. Главное — проделать всё достаточно быстро. И незаметно — чтобы, не приведи Хаос, не учуял кто-нибудь из паладинов.

На Зарину, Ларратоса и Беллердаша красными глазами владыки шеддитов Баала Кархана смотрел бывший студент Академии Высокого Волшебства Ранис Тиррен. Беллердаш лежал без сознания, Ларратосу хватило сил, чтобы не упасть в обморок, а Зарина вообще ничего не понимала.

— Как такое возможно! — выкрикнул Ларратос, — как это можешь быть ты, Ранис?! Игравший со мной в дошкольном возрасте! Учившийся со мной в младших классах и поступивший в магическую школу! Ведь ты же был моим лучшим другом! У тебя всё было! Верные друзья! Богатые родители! Учёба в престижной академии!