Большинство героев У Сяомина были в своих областях также людьми известными. Особенно понравилась Чэню подборка фотографий Хуан Сяобая, прославленного каллиграфа. Снимки запечатлели Хуана, наносящего кисточкой штрихи иероглифа «чэн»: горизонтальная линия, точка, косая линия, вертикальная линия – как если бы линии представляли разные фазы его жизни, достигая кульминации в иероглифе, обозначающем «искренность».

С удивлением он разглядывал снимки Цзян Вэйхэ, приобретающей известность молодой женщины-скульптора. Чэнь был с ней знаком; они несколько раз встречались по разным поводам. На одной из фотографий Цзян ваяла скульптуру. В коротком комбинезоне, босоногая, она была всецело поглощена работой. Скульптура изображала обнаженного фотографа, единственным аксессуаром которого была камера, нацеленная на нее. Называлась композиция «Творчество». Оригинально, ничего не скажешь!

Кроме того, У сотрудничал также с журналами мод. В основном героинями снимков были молодые красивые девушки. В Китае больше не запрещали снимков полуголых и совсем голых красоток, но тем не менее вопрос оставался спорным. Чэня поразило разнообразие моделей, позировавших У.

В небольшом провинциальном журнале под названием «Цветочный город» Чэнь наткнулся на снимок обнаженной красавицы, лежавшей на боку. Контуры тела словно сливались с фоном – белой простыней и белой стеной. Единственным пятнышком была родинка на шее красавицы; она лишь подчеркивала белизну кожи и плавность линий. Отчего-то женщина на фото показалась ему знакомой, хотя лица ее не было видно. Наконец он вспомнил. Нахмурившись, Чэнь отложил журнал.

К закрытию библиотеки Чэнь еще не закончил свои изыскания. Он взял домой журнал «Цветочный город». Библиотекарша проявила милосердие: обещала придержать остальные журналы, чтобы назавтра Чэнь мог возобновить работу, не ожидая, пока их снова принесут. Он поблагодарил добрую женщину, гадая, удастся ли ему провести в библиотеке и следующий день. И потом, здесь оказалось трудно сосредоточиться. Что-то тонкое, незримое в здешней атмосфере беспокоило его. В атмосфере – а может, в его подсознании? Старший инспектор Чэнь решительно помотал головой. Сейчас не время заниматься самоанализом. Его задача – расследовать преступление.

Он понимал, что в деле наступил первый серьезный прорыв, – но на сердце легче не становилось. То, что в деле замешан У Сяомин, вело к неожиданным для Чэня последствиям.

Противоборство с У – перспектива не из приятных.

У – типичный «партийный сынок», представитель золотой молодежи.

Вернувшись к себе в кабинет, он позвонил Ван. К счастью, она была еще на работе.

– Огромное тебе спасибо за помощь.

– Не за что. – Звонкий голос Ван звучал сейчас очень близко. – Успехи есть?

– Кое-какие, – ответил он. – Ты там одна?

– Да, мне обязательно нужно закончить статью к сроку, – ответила Ван. – Кстати, я кое-что узнала о твоем подопечном, но, думаю, ничего нового я тебе про него не скажу.

– И все-таки?

– Номинально У – всего лишь член редколлегии «Красной звезды» в Шанхае, но, возможно, он гораздо влиятельнее. Как всем известно, журнал является органом ЦК партии, то есть У может напрямую связываться с некоторыми людьми на самом верху. Более того, опубликовав снимки этих людей, он вошел с ними в приятельские отношения.

– Так я и подозревал.

– Кроме того, ходят слухи о его скором повышении – его собираются назначить исполняющим обязанности министра культуры Шанхая.

– Что?

– Да. Говорят, У одновременно и «красный», и «специалист» – молодой, талантливый; получил диплом, учась на вечернем отделении вуза. Его тоже собираются отправить на курсы при Центральной партшколе, как и тебя.

– Что ж… – сказал Чэнь. – Как гласит пословица, враги должны сойтись на узкой дорожке. Насчет этого я не волнуюсь, только…

– Только… В чем дело? – поспешно перебила его Ван.

– Скажем так. Когда расследуешь преступление, очень важно выявить мотив. Должна быть причина, повод, из-за которого человек, например, совершил убийство. В данном случае я такой причины не вижу.

– Значит, не имея мотива, ты не можешь двигаться дальше?

– Вот именно. Несмотря на то что косвенные улики указывают на У, у нас нет убедительной версии, которая доказывала бы, почему он убил ее.

– Может, нам стоит выпить еще по чашечке кофе в кафе «Риверсайд»? – спросила она. – Там мы могли бы снова побеседовать о деле.

– Лучше приходи завтра вечером ко мне, – заявил Чэнь. – Ты ведь не отказалась от моего приглашения?

– Еще одна шумная вечеринка?

– Нет, будем только ты и я.

– В романтической обстановке, при свечах?

– Если отключат электричество.

– Кто знает? – сказала она. – До завтра!

17

Утром в понедельник старший инспектор Чэнь присутствовал на собрании в городском совете.

На обратном пути в управление он купил у уличной торговки кусок прозрачной рисовой лепешки и съел, не чувствуя вкуса.

В общем зале следователя Юя не оказалось. Зато у себя на столе Чэнь обнаружил большой коричневый конверт. Его положили, видимо, совсем недавно. В конверте оказалась кассета с ярлыком: «Запись допроса Лай Гоцзюня, проведенного в управлении полиции Шанхая 2 июня 1990 г. в 15.00. Допрос вел следователь Юй Гуанмин. Присутствовал сержант Инь Вэй».

Чэнь вставил кассету в магнитофон. Следователю Юю не позавидуешь; на него свалилась вся повседневная, рутинная работа отдела. Он тоже трудится без выходных. Наверное, запись была сделана в то время, когда они с Ван болтали в лапшевной. Сначала Чэнь услышал голос Юя, который произнес необходимое вступительное заявление. Затем пошел другой голос; судя по выговору, допрашиваемый был уроженцем Нинбо. Закинув ноги на стол, Чэнь начал слушать, но не прошло и минуты, как он вскочил с места и перемотал пленку к самому началу.

«Юй. Вы Лай Гоцзюнь, тридцать четыре года, живете в Шанхае, район Хуанпу, улица Хэнаньлу, дом номер 472? Вы инженер, десять лет работаете в Народной химической компании. Вы женаты, имеете дочь пяти лет. Все правильно?

Лай. Да, все верно.

Юй. Довожу до вашего сведения, что ваши ответы помогут следствию. Мы высоко ценим вашу помощь.

Лай. Пожалуйста, спрашивайте.

Юй. Мы намерены расспросить вас о Гуань Хунъин. Месяц назад ее убили. Вам об этом известно?

Лай. Да, я прочел о ее убийстве в газете. И понял, что вы придете ко мне – рано или поздно.

Юй. Некоторые вопросы могут затрагивать интимные подробности вашей жизни, но ничто из сказанного вами в этой комнате не будет использовано против вас. Все, что вы скажете, останется между нами. Я переговорил с вашим начальником, и он тоже полагает, что вы станете с нами сотрудничать. Он сам предложил присутствовать при допросе. Я ему отказал.

Лай. Разве у меня есть выбор? Начальник ведь и со мной побеседовал. Я отвечу на любые ваши вопросы.

Юй. Вы можете очень помочь следствию, и тогда убийца или убийцы будут схвачены и понесут наказание.

Лай. Именно этого я и хочу. Я сделаю все от меня зависящее…

Юй. Когда вы познакомились с Гуань?

Лай. Лет десять назад.

Юй. Летом 1980 года?

Лай. Да, в июне.

Юй. При каких обстоятельствах вы познакомились?

Лай. Мы встретились на квартире у моей двоюродной сестры, Лай Вэйцин.

Юй. На вечеринке?

Лай. Нет. Это была не совсем вечеринка. Сослуживица Вэйцин была подругой Гуань; вот они и придумали нас с ней познакомить.

Юй. Короче говоря, Лай Вэйцин и ее сослуживица решили вас сосватать. Они вас познакомили.

Лай. Ну да, можно сказать и так. Но все проходило не так официально.

Юй. Как прошла ваша первая встреча?

Лай. Гуань изрядно меня удивила. Когда тебя знакомят, как-то не ожидаешь увидеть молодую красивую девушку. Чаще всего знакомят с дурнушками за тридцать и без образования. Гуань было всего двадцать два года; она была очень хорошенькая. Отличница труда; к тому же в то время она училась на заочном отделении института. В общем, вы про нее все знаете. Я так и не понял, почему она согласилась на то, чтобы ее с кем-то знакомили. Ведь вокруг нее наверняка увивалось множество ухажеров!