— Ма-Мин! — Заверещал Боцман, подтверждая догадку Капитана. Капитану, впрочем, было наплевать на живописные окрестности: он изучал дипломы — свой и Боцмановский. Оценки по всем дисциплинам не различались, напротив каждой позиции стояла надпись «превосходно». Наибольшее изумление вызвали гербы. Капитану достался герб с фоном цвета гюльз, на щите вертикальная линия цвета ор. На стороне «декстр» дракон «рампан» цвета траур, на стороне «синистер» кобыла «рампан» цвета арджент. Оба животных были повернуты головами друг к другу и, казалось, лишь золотая граница мешает каждому из них вцепиться соседу в глотку.

Герб Боцмана оказался гораздо проще. Щит цвета лазурь на котором в самом центре белело крохотное пятнышко. Лишь из прилагавшегося описания Капитан узнал, что это так называемое «солнце величия». «Маловато величия у моего земляка…» — ехидно подумал бандит.

Снова коридоры, плиты, земля, плиты…

— Прибыли. — Кербы остановились, и все их головы тяжело задышали после долгого бега.

Кругом простирался невысокий зал — со спины керба можно было нащупать потолок.

— А дальше чего? — Капризно спросил Боцман. Он прихрамывал вокруг кербов и потирал задницу обеими руками.

— Тише, — прошептал керб, везший Капитана, то ли Трульп, то ли Кульп. — Слушайте!

Действительно, тишина была не полной. Сверху доносился какой-то шум. А через минуту уши приноровились и уже вычленяли из неясного гула высокий резкий голос:

— Два героя! Два героя! Один — раб, другой — жардинер. Раб против жардинера! Раб — рыцарь, жардинер — деревенщина!..

За голосом последовал удар гонга.

Боцман замер.

— Последние ставки! — Продолжал голос, становясь то громче, то тише. — Кто поставит на рыцаря? Благородство против здравого смысла! Я сам поставил на деревенщину! Стрела пробьет любую кожу, даже самую белую! Меч пустит любую кровь, даже самую голубую!

Снова удар гонга.

— Они! — Обрадовался Боцман.

— Тише! — Шикнул на него Капитан, — сам знаю!..

— Ставки сделаны! — Провозгласил голос. — Поставили все! Все, кроме наших милых цветочков! Цветочки в любом случае будут сегодня сыты. А теперь…

Голос замер. Два человека и два керба старались не дышать.

— Теперь посмотрим, чего стоит наш здравый смысл, — голос оборвался последним ударом, эхо которого растворилось в шелесте далеких аплодисментов.

— Понятно, — процедил Капитан, — у них там еще и жрутеры. Выскакивать надо на полном ходу. Хватаем клиента, палим во все подряд, главное — по жрутерам. Остальные так перебздят, что не будут опасны. Ясно?

Боцман утвердительно кивнул. Поскреб бороду. Снова кивнул.

— Что не так? — Нахмурился Капитан.

За Боцмана ответил керб:

— Плита. Мы думали, успеем ее прогрызть… А там уже все идет полным ходом. Не уложимся.

Капитан, взобравшись на керба, постучал по потолку зала кулаком:

— Вроде, обычный камень…

— Нет, — проворчал другой керб, — это не обычный камень. Вам, мягкопузые, не понять мудрости Старшего Строителя. Он был умнее всех и строил дом своей власти из заговоренных камней.

— Так мы…

— Мы в священных тоннелях. В доме Старшего.

Боцман как-то подозрительно переминался с ноги на ногу. Наконец, приняв решение, он спросил:

— А выкидуха их возьмет?

— Какая выкидуха?! — Уставился на него Капитан.

— Восьмимерная… — И Боцман вытянул из кармана камзола восьмимерную выкидуху.

Капитан от злости чуть не свалился с керба:

— Так ты, падла…

— Да, — подтвердил Боцман, — хотел заныкать. В арсенале нашел. Но вот, ведь…

— Полезай на спину! — Рявкнул Кульп (а может, Трульп).

Взгромоздившись на керба, Боцман прицелился из выкидухи в потолок.

— Под углом, кретин! — Рявкнул другой керб, — а то всех завалит.

Боцман изменил прицел. Темнота вокруг осветилась белым — но выкидуха тут была не при чем. Капитан услыхал ржание — громкое, победное. Кербы задрожали, припав к полу: то ли от благоговения, то ли просто готовились к прыжку.

— Ма-Мин! — Воскликнул Боцман, — ты с нами!

И сдвинул пластины.

Миллиарды лезвий заплясали в розовом конусе. Дальнобойности оказалось чуть-чуть недостаточно — часть потолка рухнула под собственной тяжестью. Ржание Ма-Мин смешалось с истошным воплем, чье-то тело упало в образовавшуюся дыру. Вокруг тела сомкнулся белый туман — и исчез. Ни Ма-Мин, ни тела.

— Кто это был? Клиент? — Боцман удивленно завертел головой. И тут в дыру начали валиться жрутеры. Кербы с рычанием ринулись вверх. Арена бушевала: овации победителю мгновенно переросли в панический визг, с трибун посыпались атсаны, козлоноги, люди…

Но один человек сохранял спокойствие. Он стоял на узкой балке, протянутой над ареной. Капитан сразу его узнал:

— Димка! Клиент! Кульп, Трульп, Хренульп, как вас там. Вверх! За ним!..

Но кербы увидели МЯСО! Позабыв о своих седоках, они принялись рвать добычу у жрутеров. Жрутеры были серые, старые — но все еще сильные. Зато и добычи с трибун нападало на год вперед. Капитан и Боцман изо всех сил колотили кербов пятками по бронированным бокам… Куда там! Кербы забыли не только о своих седоках, но и обо всем на свете. Они ели самозабвенно, всеми головами, хлюпая чужой кровью, хрустя и чавкая, рыча на жрутеров…

Дмитрий исчез. Не убежал, а именно исчез. Потом появился вновь — одетый, с какой-то девченкой. Вышел на середину балки. Девченка ступала ровно, будто совсем не боялась упасть. Что они хотят?

— Боцман! — Заорал Капитан, перекрикивая визг толпы. Сверху, прямо Капитану на голову, упал козлоног с арбалетом. Арбалет, звеня, полетел в одну сторону, козлоног в другую — его тело с влажным присвистом засосал жрутер.

— Бо-о-оцман!!! — Капитан срезал лемуровым лучом двух атсанов, занесших над головами копья, — балку! Балку ломай!

Боцман понял. Он прицелился выкидухой в ближайший край балки…

И тут Дмитрий с девченкой прыгнули! Сиганули в самую дыру. Все верно, там мягкий жрутер валяется на боку.

— За ними! — Капитан опять принялся стучать керба пятками. Потом, вдруг вспомнив, где у кербов уязвимое место, нашел мягкую точку у основания шей и слегка надавил на нее пальцем. Керб лениво поднял левую голову: