Горе и радость – тебя!
Вы запретили мне звонить,
Писать стихи мне запретили…
О Боже, дай мне только силы
Не унижаться, не ходить…
О Боже, дай мне только силы
Без глаз чарующих прожить.
Не восторгаясь тем, что мило,
Его вниманье заслужить…
Куда ни приду я – везде телефоны*,
Меня, искушая, добили совсем…
Так хочется голос услышать знакомый…
Девять – одиннадцать – двадцать семь…
Так хочется голос услышать знакомый…
И кто-то спасительно шепчет внутри:
– Не бойся, ответит тебе, если дома,
Спокойно на диске пять цифр набери.
Но что я спрошу:
– Как ты там? Отдыхаешь?
Не занят?
Из трубки звучат "да" и "нет".
– Отвык уже или еще отвыкаешь?..
Молчанье, молчанье, молчанье в ответ…
Прощай, мое счастье, подобное чуду.
Отныне вниманья тебе, как и всем…
Твой сказочный номер вовек не забуду:
Девять – одиннадцать – двадцать семь…
*Написано, когда у меня еще не было телефона
Свеченье ореола твоего
Над головой лучистое такое!..
(Так тянет пальцы погрузить в него!)
Не удержавшись, провожу рукою.
Мой друг, ты все еще прекрасней всех!
А этот жест овальный, бесконтактный,
Тобой не пСнятый и неприятный -
Божественностью восхищенья верх.
Грудь ощутила хлад булата:
Ты – за грехи мои расплата -
Последний, светлый луч в судьбе!
Борюсь с собой – так мне и надо!
Подобны пытки мукам ада…
Должно быть так, как разум прочит…
Живое сердце кровоточит…
Но… благодарна я тебе…
Мне ничего неохота -
Лишь говорить с тобой!
Слава Богу, есть фото
Ставшего вдруг судьбой.
Дни я нелепо трачу:
В мыслях к тебе спешу…
Что же все это значит?
Ты мне ответь, прошу.
Как же тогда бывает,
Раз не бывает так?
Слишком уж много знают
Люди – толпа зевак…
Мимо идут разъезды…
Поезд бросает в дрожь…
По твоему отъезду
Плачет и плачет дождь…