Анатолий Торкунов, Валерий Денисов, Владимир Ли

КОРЕЙСКИЙ ПОЛУОСТРОВ:

метаморфозы послевоенной истории

Предисловие

Появление этой книги связано, прежде всего, с возрастающим интересом к современным международным отношениям. Профессионально международные отношения и мировая политика изучаются во всех российских университетах от Калининграда до Владивостока. При этом корейский вопрос, новейшая история Кореи[1] прочно вошли во все учебные программы по мировой политике, международной конфликтологии, истории дипломатии и другим дисциплинам подобного профиля. В последние годы отечественными и зарубежными учеными создан ряд монографий и учебных пособий, авторы которых с позиций постконфронтационного мышления стремятся максимально объективно и взвешенно раскрыть сложные и противоречивые сюжеты истории Кореи после 1945 г. Вместе с тем проблемы Корейского полуострова в этих публикациях освещаются, как правило, бегло и лаконично. Поэтому одна из целей данной публикации – воспроизведение на основе новейших научных достижений реалистичной картины драматического полувекового пути корейской нации после ее освобождения от японского колониального гнета в августе 1945 г.

Научная периодизация истории ряда разделенных наций и государств, к числу которых относится и Корея, сопряжена с немалыми методологическими трудностями и противоречиями. Отечественные и зарубежные авторы обычно освещают политическую, социально-экономическую историю и культурную эволюцию разделенных частей самостоятельно, что значительно сужает целостный исторический пейзаж их коэволюции. Высоко оценивая значение исследований, посвященных отдельно Северу и Югу, авторы этой книги стремились к созданию комплексной работы, не упускающей из виду генетическую, культурно-традиционную целостность корейского этноса.

Что имеется в виду, когда речь идет о соблюдении принципа целостности при периодизации современной истории Кореи? Конечно, это, прежде всего, внутреннее, хотя и противоречивое генетическое единство исторического объекта (нации), которое сочетается с весьма значительной самостоятельностью его составных частей (Севера и Юга). Акцент при этом делается на глубинных закономерностях коэволюции разделенной нации. Это наиболее рельефно отражается на процессах дивергенции, с одной стороны, и конвергенции национальной культуры корейского этноса – с другой.

Наконец, это предполагает проведение скрупулезного сравнительного анализа двух и более объектов (социальных систем) в целях выявления однородных и разнородных элементов, частей и блоков коэволюции. В этом плане компаративистика в немалой степени раскрывает многие малозаметные грани и оттенки исторического пейзажа.

Исходя из этих методологических принципов, а также достижений отечественного и зарубежного корееведения, послевоенная эпоха может быть условно разделена на следующие основные историко-хронологические этапы.

Первый этап – начальная фаза деколонизации – приходится на переходное время управления Кореей военными администрациями СССР и США (август 1945–1948) В недрах этого периода шел процесс становления новых политических партий и массовых движений, сопровождавшийся «географическим размежеванием» представителей политических сил, ориентирующихся на советскую «народно-демократическую» (сталинскую) систему и на западную либерально-демократическую с «корейской спецификой». Провал плана создания единой военной администрации СССР и США, а также единого временного правительства привел к провозглашению в августе—сентябре 1948 г. двух сепаратных государств – Республики Корея (Тэхан мингук) и Корейской Народно-Демократической Республики (Чосон Минджуджуи Инмин Конхвагук).

Второй этап (1948–1950) относится ко времени конституционной институционализации двух социально-политических систем на Севере и Юге Кореи, которые приобретали антагонистический характер. К власти на Севере пришли радикальные прокоммунистические силы, объединившие ортодоксальных коммунистов, левых социалистов, партийных деятелей, направленных Москвой из числа лиц корейской национальности, а на Юге – коалиция крупной буржуазии и средних слоев националистической ориентации. Подготовка к развязыванию внутренней (гражданской) войны в условиях нарастания мировой «холодной войны» стала основным направлением во внутренней и внешней политике обеих Корей. Причем складывающиеся на Юге и Севере политические классы (политические элиты) ставили во главу угла задачу создания национального государства в границах доколониального времени. Их обращение за поддержкой, соответственно к Советскому Союзу и США, совсем не означало, что они были готовы согласиться с марионеточным характером будущего единого корейского государства.

Третий этап (1950–1953) – годы трагической «великой ограниченной войны» на Корейском полуострове с участием де-факто почти всех великих держав: США, Великобритании, а также КНР, СССР и др. Корейская война едва не привела к ядерному конфликту и лишь чудом не переросла в военный пожар мирового масштаба. Основным итогом войны, несмотря на ее колоссальные людские, материальные и моральные потери, стало возвращение к статус-кво, т. е. к исходным погранично-политическим позициям кануна войны (т. е. весны 1950 г.). Война закрепила раскол нации и нанесла огромную психологическую травму корейскому этносу.

Четвертый этап современной истории Кореи начался со времени прекращения войны на полуострове в июле 1953 г. и продлился до 1961 г. Север и Юг взяли одновременно энергичный старт на осуществление восстановительного процесса. Но более успешным он оказался в КНДР в результате выполнения пятилетнего плана развития народного хозяйства (1957–1961). Резко обострившиеся противоречия и конфликты на Юге привели к кризису Первой и Второй Республик, к падению консервативной лисынмановской власти диктаторского типа.

Пятый этап охватывает начало 60-х – вторую половину 80-х гг. В этот период Корейской Народно-Демократической Республике (КНДР), опираясь на масштабную внешнюю помощь и оптимальную мобилизацию внутренних ресурсов на основе доктрины «чучхе», удается осуществить дальнейший прорыв в направлении социалистиче ской индустриализации и кооперации. Можно сказать, что в КНДР была проведена «тоталитарная модернизация», результатом которой стало превращение Северной Кореи в индустриально-аграрное государство. Тем не менее южнокорейский авторитаризм (режимы президентов Пак Чжон Хи и Чон Ду Хвана) оказался в целом более эффективным в модернизации Юга Кореи по сравнению с сугубо мобилизационной командно-административной системой Севера. Отражением новой динамики в балансе сил на Корейском полуострове стали первые межкорейские переговоры 1972 г. и переход ведущей роли в общекорейском развитии к Республике Корея (РК). С 1987 г. на Юге под интенсивным давлением «снизу» начинается постепенный процесс перехода от авторитарной власти к демократии.

Шестой этап начинается с конца 80-х гг. и продолжается по настоящее время. На этом историческом этапе окончательно определяется ведущая социально-экономическая и политическая роль РК на полуострове на основе утверждения «демократии корейского типа» и перехода к гражданскому обществу. Достижения Юга резко контрастируют с социально-экономическим и политическим кризисом на Севере, который на основе военно-ориентированной политики «сонгун» ищет пути хотя бы частичного «ограниченного» рыночного реформирования народного хозяйства и преодоления обременительной международной изоляции.

Именно на рубеже 80–90-х гг. XX в., когда Юг взял старт в сторону либеральной демократии, появляются серьезные трещины в командно-административной системе Севера. Прекращение внушительной помощи СССР и смерть Ким Ир Сена побудили северокорейцев перейти к политике военизированного варианта авторитарного правления. Но «сильная рука военных», дальнейшее «завинчивание гаек» еще более обострили социально-экономический кризис. Сопоставление Юга и Севера Кореи говорит о том, что однотипная система власти (в данном случае авторитарная) в зависимости от различных политических и социально-экономических предпосылок приносит диаметрально противоположные результаты. Но даже при столь сильных центробежных тенденциях нет оснований рассуждать о формировании на Корейском полуострове двух самостоятельных наций – «социалистической» и «буржуазной». Генетическая и культурно-цивилизационная общность корейского этноса – это итог его долгой борьбы с внешней экспансией и внутренними неурядицами и расколами.