Внезапно мне открылись положительные стороны, и уверенность вернулась ко мне, я начала болтать и шутить. Казалось, Пол тоже расслабился и даже смеялся над моими глупыми шутками. К тому моменту, как я остановила машину у тихого озера Казановы, мы оба улыбались уже абсолютно естественно. Это все просто глупая игра. Только теперь мне стало понятно, что, когда Пол сбегал от меня, я впадала в истерику потому, что он как бы воплощал в себе всех тех мужчин, которые когда-либо меня бросали, и мне хотелось вернуть его любой ценой. Но когда он вел себя нормально, я могла отдалиться и посмотреть на него объективно. И знаете что? Он действительно ничего собой не представлял. Странно, но меня это даже порадовало. Мне хотелось думать, что это мое открытие ослабит его власть надо мной. Конечно, только до следующего раза – когда из пламени он снова превратится в лед…

Мы ели бутерброды и смотрели на проплывающую ми мо лодку. Когда солнце село, стало очень холодно, я предложила вернуться назад, чтобы Пол смог несколько часов поработать. Вместо этого он предложил поехать в кафе «Пятница» и выпить пива. Я праздновала победу! Мы пили «Будвайзер» и болтали о том, как можно потратить миллион долларов. Наши мнения были диаметрально противоположными. Я бы поехала путешествовать вокруг света с толпой родственников и друзей, а он предпочел купить скромный домик, где можно было бы проводить время с друзьями, а все оставшиеся деньги положил бы в банк. Пока мы болтали, я поняла, что буду счастлива переспать с ним сегодня, а завтра утром попрощаться навсегда. Все пойдет своим чередом, и мы расстанемся хорошими друзьями. Все, что ни делается, все к лучшему. А кто бы мог такое предвидеть?

Его папочка снова отвез нас в отель. Еще несколько поцелуев в холле, и просьба позвонить ему в 22. 00. Великолепно – я вернусь в гостиницу, посмотрю пару передач, а затем упаду к нему в объятия. Я помахала ему рукой на прощание и повернулась к администратору.

– Понимаю, что звучит немного странно, но я выехала из гостиницы сегодня утром, а теперь хотела бы поселиться снова. Мой багаж – в камере хранения.

Администратор сделала грустное лицо и сообщила, что мест нет.

– Ни одного? – переспросила я.

– Ни одного, – ответила она.

Вероятно, у меня был вид человека, находящегося на грани нервного срыва, потому что она сжалилась:

– Подождите, пожалуйста, я спрошу у менеджера. Она вернулась и сообщила, что у них есть маленький конференц-зал с большим диваном и телевизором, так что я согласилась.

Я смотрела, как стрелки часов перешли отметку 22. 00, наслаждаясь вновь обретенным мной спокойствием – мне больше не казалось, что я пытаюсь поймать ускользающий конец веревки. В 22. 30 он мне позвонил. Я была на седьмом небе. Правда, наш разговор пришлось прервать, так как вмешался его друг Джон.

– Можно, я перезвоню тебе через десять минут? – спросил он.

– Конечно, сэр, – легко согласилась я и понеслась в киоск купить какой-нибудь еды.

По возвращении я узнала, что мне никто не звонил. Я не волновалась. Ясно же, что Джон проболтает дольше, чем десять минут. В 23. 00 я решила позвонить сама – вдруг он звонил, а администратор просто пропустила звонок. Трубку снял его отец.

– Здравствуйте, а Пол дома?

– Нет, он вышел с Джоном.

Сначала я решила, что он на пути ко мне и что Джон решил его подвезти. Я ждала и ждала. Никто не появился.

Поначалу я была до странного спокойна, а потом впала в гнев от сознания того, что он вынудил меня остаться еще на одну ночь и выбросить на ветер еще 80 баксов. Единственное объяснение, которое приходило мне на ум, что он совладелец гостиницы «Холидей инн», иначе как еще можно объяснить такое поведение? Я была на пути в аэропорт, а он уговорил меня остаться еще на одну ночь. Для чего? Чтобы еще раз унизить меня? ЗА ЧТО? ЗА ЧТО? ЗА ЧТО?

Если это моральное избиение, то я могу устроить ему и физическое прямо сейчас. Я презирала его. За последние четыре дня все мои положительные эмоции иссякли, Пол выпил из меня все соки. Мне и в страшном сне не могло присниться, что я буду испытывать такую боль. Я не знала, что делать – кричать от злости или завыть, как побитая собака. Я стонала от отчаяния.

Моя мама всегда говорила о житейских уроках. И чему же научил меня этот урок? Не рисковать? Не следовать порывам сердца? Я могла видеть только свои отрицательные стороны, например то, насколько отчаянно я пытаюсь найти свою любовь. И мне казалось, что в данном случае это действительно самая большая проблема. Я нуждаюсь не в сексе, а во внимании. Очевидно одно – я готова выкинуть почти штуку баксов просто за то, чтобы кто-то подержал меня за руку.

Монастырск, штат Луизиана

После того ужаса, который я пережила с Полом в Казанове, абсолютно логично, что мне захотелось уйти в женский монастырь. Сложно подобрать более подходящий день для начала целомудренной жизни, чем День святого Валентина.

– Хорошо, что ты едешь в этот раз без Эмили, – заметил Джеймс, погружая мои чемоданы в багажник такси, – из нее монахиня, как из меня балерина!

– Ты прав! – согласилась я, высовываясь в окошко машины и подставляя щеку для поцелуя. – А я еще волновалась, что Кэрри будет недостаточно сексуальной – она же просто идеально подходит для монастыря!

Пока я катила свои чемоданы по аэровокзалу, я думала о том, что Кэрри напоминает мне юную Мэг Райн в фильме «Когда Гарри встретил Салли». Она выглядела такой же чистой и идеалистической, только у нее были короткие каштановые волосы и очень сильный шотландский акцент. Оказалось, что она даже согласна на обет безбрачия, так как только что пережила тяжелый разрыв со своим бой-френдом, с которым они были вместе семь лет.

– Мне так жаль! – отреагировала я на ее приветствие в аэропорту Гатвик, когда она сразу выпалила мне, что теперь свободна. – Извини, я не знала.

Мы с ней настолько мало знакомы, что я и понятия не имела, что у нее вообще был бойфренд.

– Мне очень-очень жаль, – теперь произнесла она, как только выслушала мою печальную историю о Поле.

Весь полет от Лондона до Нового Орлеана (ближайшего аэропорта к Монастырску) мы поочередно рассказывали друг другу истории своих болезненных разрывов. Хотя, конечно же, ее история говорила, что у меня все еще впереди. Мне даже страшно представить, как можно расстаться с человеком, с которым ты прожил треть своей жизни (Кэрри завтра исполнялось 23), а из того, что она рассказала мне о поведении своего бывшего, она даже больше меня нуждалась в утешении. Таким образом, наша остановка на ночь в Новом Орлеане была очень даже кстати, учитывая, что примерно 15 % здешнего населения исповедуют древнюю страстную африканскую религию, боготворящую змей. Что же касается Бурбон-стрит, так это просто идеальное место для прощального кутежа. (Нет смысла выбирать непорочность и целомудрие, если за душой нет парочки грехов. Каждому, кто приходит в церковь, надо иметь в запасе что-то, за что можно попросить прощения у Бога.)

– Расскажи мне поподробнее про это брачное агентство на кладбище, – попросила Кэрри, когда мы, дружно держась за руки, отправились на поиски кладбища Святого Луиса.

– Конечно, там нет офиса в склепе. Все намного более эзотерично.

– Это как? – удивилась Кэрри.

– Смысл такой – ты идешь к могиле Мари Лавое, многоопытной новоорлеанской жрицы вуду, стучишь три раза, чтобы разбудить мертвую, – я остановилась, чтобы дать Кэрри время содрогнуться, – затем рисуешь красный крест.

– А потом что?

– Дух Мари исполняет желания всех женщин, которые хотят замуж, – сказала я, стараясь говорить как можно серьезнее.

– Не надо заполнять никаких анкет? И не надо присылать видеокассету?

Я утвердительно кивнула.

– Классно!

Ну, Кэрри слишком слабо реагирует! Мне явно потребуется больше, чтобы проникнуться дьявольщиной, если мы хотим прийти к могиле с соответствующим почтением.