Кажется, я недооценил расистские намеки, связанные с водородной бомбой, знай себе твержу, что она покончит с жизнью вообще. Кстати, что за дело белым до того, страдают небелые или не страдают? Правда, русские рабы были тоже белые. А британцев, которые, дескать, никогда не будут рабами, обратили в рабство римляне. Так что даже гордым британцам, если их теперь поработят, придется вздохнуть: "Ну вот, опять". С армянами, с евреями что в старину, что в нашу эпоху поступали хуже некуда, но тем не менее и они старались, чтобы жизнь не прервалась. Примерно треть нашего белого населения после Гражданской войны настрадалась от грабежей, унижений и всего такого. Но тоже думала об одном: надо, чтобы жизнь шла дальше.

Укажите мне, пожалуйста, людей, которые, много чего претерпев, тем не менее не старались бы изо всех сил сберечь и продолжить жизнь.

Пожалуйста, сам укажу: вояки.

Лучше смерть, чем бесчестье, - такой был девиз у нескольких воинских подразделений в Гражданскую войну: и у северян, и у южан. Сейчас 82-я воздушно-десантная дивизия, похоже, избрала для себя такой же принцип. Не спорю, смысл в нем был, когда люди сражались и умирали - справа от тебя, слева, спереди, сзади. Но теперь-то смерть в бою очень легко может превратиться в смерть для всех, включая - я уже говорил - синелапых олуш с Галапагосских островов.

Между прочим, перепонки на лапах этих птиц такого голубого цвета, что ярче не бывает. Ухаживая за дамой, кавалер все норовит показать, какие ослепительно голубые у него лапы.

Если попадете на Галапагосские острова и увидите тамошних необыкновенных обитателей, наверное, задумаетесь над тем же, что волновало Чарлза Дарвина, когда он там находился: до чего же много времени у природы, вот она и способна создать все, что ей заблагорассудится. Ну, ладно, мы исчезнем с лица земли, а природа воссоздаст жизнь. И потребуется ей для этого всего несколько миллионов лет, сущий пустяк, по ее понятиям.

А вот для людей время уже истекает.

Мне кажется, мы не приступим к разоружению, хотя давно пора, и уж наверняка все на свете взорвем, камня на камне не оставив. История свидетельствует, что человек - существо достаточно злонамеренное, чтобы решиться на любую жестокость, включая и строительство фабрик, чье единственное назначение состоит в том, чтобы убивать людей и сжигать трупы.

Может, мы тут на Земле и появились для того, чтобы после себя оставить одни черепки. Может, создавая нас, природа думала про то, что с нашей помощью создаст новые галактики. А мы для того и созданы, чтобы совершенствовать да совершенствовать вооружения с верой, что лучше смерть, чем бесчестье.

И вот, глядишь, придет день, когда всюду на планете ведутся переговоры о разоружении, а тут ни с того, ни с сего - бац! И полюбуйтесь, вот он, новый Млечный Путь.

Так что, пожалуй, поклоняться надо водородной бомбе, а не протестовать. Она ведь зародыш новых галактик.

Что нас могло бы спасти? Разумеется, вмешательство свыше - и тут как раз самое место молить о нем. Помолимся, чтобы нас избавили от нашей изобретательности, вот как динозавры могли бы помолиться, чтобы их избавили от монументальных пропорций тела.

Однако изобретательность, о которой мы теперь печалимся, могла бы, помимо ракет с боеголовками, подарить нам способ добиться того, что по сей день считалось неосуществимым, - добиться единства человечества. Я главным образом про телевидение говорю.

Еще и в мое время полагали необходимым, чтобы солдаты оказывались в окопах, прежде чем разочаруются в войне. Родители этих солдат тоже ничего толком себе не представляли, веря, что их парни истребляют чудищ. А вот теперь, благодаря современным средствам информации, в любой более или менее развитой стране от войны тошнит даже десятилетних. Первое поколение американцев, росших во времена, когда у всех были телевизоры, повоевало и вернулось назад - так вот, таких ветеранов никогда прежде не бывало.

Отчего ветераны Вьетнама так мрачно на все смотрят? Отчего они "не по годам зрелые", как говорится? Да оттого, что никаких иллюзий насчет войны у них и не было. Это первые за всю историю солдаты, которые с детства слишком много насмотрелись и настоящих боев, и воссозданных по документам, слишком много про войну наслышались, чтобы не сомневаться: она представляет собой просто-напросто бойню, на которой истребляют таких же обыкновенных людей, как они сами.

Прежде ветераны, возвращаясь домой, шокировали родителей, заявляя им, как заявил Эрнест Хемингуэй, что война от начала и до конца мерзость, глупость, бесчеловечность. А родители наших ветеранов Вьетнама сами все знали про войну, многие имели о ней вполне ясное понятие еще до того, как их сыновья отправились за океан. Благодаря современным средствам информации американцы самых разных поколений прониклись отвращением к войне еще до того, как мы вляпались во вьетнамские дела.

Благодаря современным средствам информации эти несчастные, невезучие парни из Советского Союза, которые теперь убивают и умирают в Афганистане, прониклись отвращением к войне еще до того, как их туда послали.

Благодаря современным средствам информации такое же чувство, должно быть, испытывают парни из Англии и Аргентины, убивающие и умирающие сейчас на Фолклендах. В "Нью-Йорк пост" их называют бриттами и аргами. Но, благодаря современным средствам информации, мы знаем, что они на самом деле симпатичные, вовсе не тупые ребята, а происходящее с ними там, посреди Атлантики, куда ужаснее и постыднее, чем любые буйства на футбольном матче.

Когда я был маленький, американцы, и не только американцы, чаще всего почти ничего не знали про остальные народы. Знали только те, кому это было нужно по профессии, - дипломаты, ученые, журналисты, антропологи. Впрочем, и они обычно знали только про какой-нибудь один народ, про эскимосов, допустим, или про арабов. И даже для них многие участки на карте мира оставались, как для школьников из Индианаполиса, неведомой землей.

В общем, вот что произошло. Благодаря современным средствам коммуникации мы располагаем ясным зрительным и слуховым образом практически любого уголка земли на нашей планете. Миллионы из нас, по сути, побывали в самых экзотических краях, куда не заглядывали во времена моего, детства даже специально экзотические края изучавшие. И из вас многие побывали в Тимбукту. А также и в Катманду. Мой дантист только что вернулся из путешествия на Фиджи. Рассказал мне про этот самый Фиджи. Я бы тоже ему кое-что порассказал про Галапагос, да он в эту минуту у меня во рту копался.

Так что теперь-то мы точно знаем, нигде не существует потенциальных врагов, которые представляли бы собой нечто отличное от нас самих, - все одинаковы. Им пищу себе добывать приходится. Надо же! И о детях своих они заботятся. Нет, кто бы мог подумать! И повинуются своим лидерам. В жизни бы не поверил! И мысли у них примерно такие же, как у всех остальных. Да что вы, быть не может!

Благодаря современным средствам коммуникации у нас теперь есть нечто, чего прежде не было: причина глубоко сожалеть о каждом погибшем, о каждом изувеченном, на какой бы войне - и под каким бы флагом - он ни сражался.

Тридцать семь лет тому назад мы радовались гибели всех жителей города Хиросима из-за того, что средства коммуникации были тогда скверные, да еще прибавьте мерзкую расистскую предубежденность. Нам казалось, это вообще не люди, так, червяки какие-то. А они считали, что червяки - это мы. И можно представить, как бы они ликовали, отбивая свои крохотные желтенькие ладошки, как бы скалили свои криво растущие зубки, если бы им удалось поголовно выжечь, допустим, Канзас-Сити.

Благодаря тому, что все теперь достаточно много знают про всех остальных, никого не тянет ликовать по случаю гибели врагов. Всем ведь стало ясно: если мы ввяжемся в войну с Советским Союзом, там ни один нормальный человек не испытает ничего, кроме ужаса, узнав, что его страна истребила всех поголовно в Нью-Йорке, Чикаго или Сан-Франциско. До того не тянет, что и у нас в Америке все только ужаснутся, если наша страна истребит всех поголовно в Москве, Ленинграде и Киеве.