- Он изменял мне, и я его убила, - произнесла Лизбет ровным голосом.
- Вы поссорились?
- Мы перекинулись несколькими словами. - Лизбет поднесла бокал к губам такого же сочного цвета, как вино. - В основном говорила я. Кларенс плохо соображал. - Она пожала плечами, и ее шелковый костюм глухо прошелестел. Я терпимо относилась к его похождениям; мне даже казалось, что в каком-то смысле это усиливало мою тягу к нему. Но у нас с ним был уговор. Я отдала Кларенсу три года своей жизни... - Лизбет слегка подалась вперед, и в ее холодных глазах мелькнул огонек ожесточенности. - Три года! За это время я могла как-то по-другому устроить свои дела, составить другие планы, завести другие связи. Но я оставалась верна уговору. Он же - нет.
Она перевела дыхание и откинулась на спинку кресла. Ее лицо снова стало спокойным, малейшие признаки раздражения исчезли; создалось впечатление, что она готова улыбнуться.
- И вот теперь он мертв.
- Ну, с этим пока все, - сказала Ева и услышала неприятный скрежет: двое полицейских с трудом извлекали длинное сверло из стены. - Скажите, мисс Кук, вы принесли дрель с собой, чтобы использовать ее как оружие?
- Нет, она была у Кларенса. Брэнсон любил забавляться образцами своей продукции. До моего прихода он, видимо, этим и занимался. - Лизбет бросила мимолетный взгляд на тело, которое сотрудники теперь снимали со стены. - Я увидела дрель здесь, на столе, и решила, что она вполне подходит. Взяла ее, включила и использовала.
"М-да. Проще простого". Ева еще раз задумчиво посмотрела на женщину и поднялась.
- Мисс Кук, сейчас вас отвезут в Центральное управление полиции. У меня еще будут к вам вопросы.
Лизбет неторопливо проглотила остатки кларета, отодвинула бокал и послушно встала.
- Я только надену шубу.
Пибоди качнула годовой, глядя, как Лизбет набросила поверх окровавленного шелка длиннополое манто из черной норки и удалилась в компании двух полицейских с видом женщины, отправившейся на очередную светскую вечеринку.
- Надо же! Все в ажуре. Она привинчивает своего любовника к стенке, а потом подносит нам дело на блюдечке. - Пибоди все еще не могла оправиться от удивления.
Ева извлекла из кармана кожаной куртки "походный набор", который брала с собой при выездах на место преступления, и тщательно вытерла руки тампоном с раствором. Теперь должны были завершить свою работу "чистильщики" - бригада, которая покидала место преступления последней, ставя его под охрану. Ева и Пибоди направились к лифту.
- Нам не удастся посадить ее по обвинению в убийстве с отягчающими обстоятельствами, - вздохнула Ева. - Бьюсь об заклад, через пару суток обвинение скостят до статьи о непредумышленном убийстве.
- Непредумышленном?! - Пибоди изумленно уставилась на нее. - Бросьте, Даллас, это невозможно!
Ева посмотрела в честные темные глаза на серьезном лице своей помощницы и почти пожалела, что вторглась в чужое непоколебимое доверие к системе.
- Увы, возможно. Если дрель действительно принадлежала жертве, значит, Кук не приносила орудие убийства с собой. Уже одного этого достаточно, чтобы оспаривать преднамеренность. Сейчас в нашей даме играет гордыня, замешанная на приличном запасе сумасбродства. Но спустя несколько часов, проведенных в камере, в ней проснется инстинкт самосохранения, и она начнет защищаться. Бабенка крутая. Стало быть, и защищаться будет круто.
- Да, но мы же записали показания, из которых следует, что это было сделано сознательно, намеренно, что имелся злой умысел. И она сделала заявление для записи...
Ева пожала плечами.
- Ей даже не нужно отказываться от своих слов, Пибоди. Достаточно лишь приукрасить эти показания. Ну, например: они поссорились, она была ошеломлена и потеряла душевное равновесие. Возможно, он стал угрожать ей, и в момент вспышки гнева или даже из чувства страха она схватила дрель.
Ева и ее помощница вышли из лифта в просторный холл с колоннами из розового мрамора и великолепной декоративной зеленью.
- Любой адвокат будет играть на мотиве самозащиты, а это почти беспроигрышный аргумент, - продолжала Ева, - Хотя мы-то с тобой понимаем, что здесь говорить о "самозащите" - чушь собачья, но с формальной точки зрения не подкопаешься. Сравни габариты: Брэнсон - ростом около 190 сантиметров и в плечах приблизительно 70; у нее рост не более 165 сантиметров, а в плечах она поуже его чуть ли не в два раза. Это может быть учтено в ее пользу. Далее, будучи потрясенной, она сразу позвонила в полицию, а не пыталась удрать с места преступления или отрицать свою виновность. Она взяла на себя ответственность, и это наверняка принесет ей очки при судебном разбирательстве - если дело дойдет до суда. Обвинитель все примет во внимание и в своем заключении изменит статью обвинения, то есть смягчит предлагаемое наказание.
- Да, на такую наживку, наверное, могут клюнуть...
- Ладно, в любом случае эта Лизбет Кук получит какой-то срок, потеряет работу и отвалит кучу денег адвокату. Конечно, это будет не по полной программе, но все-таки чем-то она поплатится. А ты не бери себе в голову лишнего.
Они вышли из дома, и на них сразу повеяло таким же холодом, как от той женщины, которую только что увезли на полицейской машине. Пибоди кивнула в сторону труповозки:
- А этот, видимо, был легким человеком.
- У легких людей часто бывает больше всего проблем. - Ева слегка улыбнулась и открыла дверцу машины. - Не унывай, Пибоди. Мы закроем это дело. Так или иначе, она не будет разгуливать на свободе. Иногда бывает лучше, чтобы все шло, как идет.
Но Пибоди продолжала думать о своем.
- Всегда надо выполнять уговоры. Брэнсон наверняка где-то шлялся и трахал кого-то на стороне. Конечно, это не каждая вынесет.
- А теперь она его трахнула - уже в буквальном смысле слова. Так что они квиты.
Ева включила двигатель, и тут же зазвучал сигнал радиотелефона:
- Эй, Даллас! Это я, Рацо! - раздался в трубке хриплый голос.
- Вот уж не думала...
Послышался какой-то странный скрип, который, вероятно, следовало принимать за смех.
- Да-да, представь себе! Слушай, Даллас, у меня есть кое-что для тебя. Как насчет того, чтобы встретиться и обсудить?