ЛЛОЙД находит спрятанную Тимом лок! Я снимаю его.

бутылку виски, устало делает ВСЕ. Вы?

глоток, собирается присесть на ФЛАВИЯ" Это вы?

кактус, но тотчас вскакивает, ШЕЙХ/с достоинством/. Это я.

потому что перед ним стоит Разумеется, это я, кто еще?

ПОППИ. Поппи - сплошной упрек. ГРАБИТЕЛЬ. А что ты хотел сде

ЛЛОЙД выглядит виноватым, дать с моей маленькой девочкой

ПОППИ спешит воспользоваться в этом Базен-Стоуке? Даже страш

моментом. Он предлагает ей но спрашивать. Но тебе, Вики, я

сделать глоток, она отказывается, скажу одну вещь...

Ее монолог заглушает шум сцены. ПОППИ. Послушай, мне нужно сказать тебе именно сейчас... Я знаю, что это некстати, но момента подходящего никогда не будет... Я пыталась тебе дозвониться, тебя никогда нет, конечно же, целый день на репетициях, ты ужасно занят днем, но тебя и ночью нет, вот в чем дело, тебя нет и утром, тебя нет никогда! Я не хочу знать, где ты, с кем ты; но я хочу... /ЛЛОЙД показывает жестом, что не слышал ни звука и предлагает Поппи глотнуть виски и успокоиться. Но она все больше возбуждается./ ПОППИ. Нет, нет, нет, меня это не интересует, просто я хочу сказать тебе прежде, чем этот занавес опустится и ты опять побежишь к ней. Ты же смешон - я видела тебя с этим кактусом, я же не слепая? А потом ты сядешь на обратный поезд в Лондон! Не так ли? О, я теперь знаю все твои штуки! У тебя есть кто-то и там, на "Ричарде III", разве я не права? Но на этот раз ты так просто не отделаешься! /ЛЛОЙД с улыбкой показывает Поппи, что не слышит ее слова./

ПОППИ/вслух/. Ну что ж, извини! Тебе все-таки придется это услышать, слышишь, Ллойд? Я беременна! /На сцене у всех перехватывает дыхание. До Ллойда и Поппи доходит, что действие закончилось./

ЛЛОЙД /шепотом/. И - занавес! /ПОППИ бежит к суфлерской будке./ Пораженный ЛЛОЙД падает на кактус.

ВИКИ. Что же это? папа?

ГРАБИТЕЛЬ. Когда все кругом бред и туман, нет ничего лучше... /Берет тарелку у миссис КЛАКЕТТ./ Тарелки старых добрых сардин

АКТ ТРЕТИЙ

Гостиная загородного дома Брентов. Среда, после полудня. Муниципальный театр в Стоктоне-на-Тизе, в субботу, 6 апреля. На этот раз мы смотрим первое действие опять из зрительного зала, как в первом акте. И до того, как поднимется занавес, слышим объявление в зал.

ГОЛОС ПОППИ/через громкоговоритель/. Леди и джентльмены, займите, пожалуйста, ваши места... мы начи... ой, господи!... поди!..

/Она умолкает, потому что занавес поднимается, а на сцене ТИМ еще проверяет декорации. Занавес повисает, потом опускается, потом поднимается снова. На сцене пусто. Звонит телефон. Из кухни выходит МИССИС КЛАКЕТТ, вернее, ее выталкивает на сцену чья-то нога. МИССИС КЛАКЕТТ чуть не падает, хромает, озирается. В руках ее тарелка сардин./

МИССИС КЛАКЕТТ /телефону/. Кончайте дребезжать, разорваться мне? Сардины с пола и трубку брать! У меня только одна нога! /Берет трубку./ Алло!.. Да никого тут нету. Ну, говорю, нету Брента. Да, живет. А сейчас не живет. Ну, в Испании он живет, в Испании. /Пока говорит, занята своей ушибленной коленкой./ Правильно, мистер Филипп Брент, который пьесы пишет, только зачем он эти пьесы пишет, один бог знает. Все равно, что в зоопарке в клетке у льва сидеть. Чего?.. И она в Испании. Вообще, все в Испании. Никого их нету. В какой тебе я Испании?! Я тут в агонии, а не в Испании. Стою как человек, с тарелкой сардин, а она меня прям по чашечке... Сардины вон по всему полу...

/Тарелка с сардинами, пока она трет коленку, переворачивается и она не замечает, как сардины валятся на пол./

Да, милок, вот такие дела у нас. Мы три месяца не играли, а она сразу лягаться как кобыла. Вот такие дела!.. Ешьте сардины прямо с пола. С одной коленкой. Не говорите, что они пропали. /Начинает искать сардины./ А если хотите еще что-нибудь узнать, звоните агентам по продаже дома. У них руки свободные, и они могут соображать, что делают. Нет, они не в Испании. По кабинетам сидят у телефонов, Сквайр, Сквайр, Хеккем и этот... Подождите, я что-то не то делаю. Я не могу тут одной рукой думать. /Передвигает телефон, тарелку, газету./ Вот вечно на одном и том же месте. Тут дел по горло, а во что-нибудь обязательно вляпаешься. /Влипает ногой в тарелку./ Ну, я говорила? /Обтирает туфлю о газету./ Теперь все тут вляпаются! /Накрывает сардину газетой./ Ну-ка, вот так, от греха подальше. А то и не заметят. А вот что я держу в руках сейчас - это я вообще не знаю. А со сцены, наконец, ухожу. /Уходит в кабинет с пустой тарелкой и с трубкой в руке./

/Телефонный аппарат падает со стола и тянется за ней. Звук ключа в замке. Открывается дверь. На пороге стоит РОДЖЕР, в руках картонная коробка./

РОДЖЕР. Только моя экономка, но сегодня после обеда у нее выходной.

/Телефонный аппарат ползет к двери. Входит ВИКИ./

Так что дом полностью в вашем распоряжении. /Идет обратно, приносит дорожную сумку, закрывает дверь./ На всякий случай проверю. /Подставляет ногу, чтобы остановить ползущий телефон./

/ВИКИ глазеет вокруг./

Эй, кто-нибудь дома? Видишь, никого нет. /Поднимает телефон, ставит на стол./ Как, нравится? /Убирает руку с телефона и аппарат прыгает на пол./

ВИКИ. Отлично! И это все твое?

/Телефон опять начинает уползать. РОДЖЕР, как бы между прочим, поднимает его и ставит на буфет./

РОДЖЕР. Да ну; просто сарайчик; чепуха. Старая мельница, XVI век.

ВИКИ. Ну; это деньжищ?

/Еще один рывок провода и телефон летит по комнате./

РОДЖЕР. Нормально. Надо же иметь местечко; чтобы провести время с деловыми людьми. Вот уж кто-то на телефоне висит. Видишь, что делает? /Поднимает телефон, опять ставит его на буфет./Наверное; это этот... как его... господи... араб... Он хотел прийти в четыре. Я сейчас с ним поговорю и... /Ищет трубку. Обнаруживает, что ее нет. Идет вдоль телефонного провода/

ВИКИ. Да. А мне надо к четырем доставить все эти документы в нашу контору в Базен-Стоуке.

РОДЖЕР. Ну вот, у нас с тобой времени только-только, чтобы, это поднять... то есть, я хочу сказать, удержать... /Продолжает ловить телефон./ Так что не будем возиться, тянуть шампанское. /Тянет провод./

ВИКИ. А все эти двери...

РОДЖЕР. О, это еще не все? Вот - в кабинет, вот - в кухню, отдельная комната для трубки. /Изо всех сил дергает шнур и он остается у него в руках./