-- Хасан, ты как? -- негромко произнес я.

-- Ништяк, я ништяк, ты не волнуйся, Юра.

-- Когда ты за рулем, я всегда волнуюсь, а тут наш БТР еще и первым едет, так что я волнуюсь вдвойне.

-- Юра, да ладно завязывай, постоянно ты страхуешься.

-- А как ты хотел, мы едем хрен знает куда. Ты хоть видишь, куда едешь?

-- Юра, я знаю, куда еду, тем более, что мы уже здесь ездили. Ты сиди и не волнуйся.

-- А мне больше ничего и не остается, как сидеть, но я все же волнуюсь. Может разбудим пацанов, две головы хорошо, а пять лучше, к тому же, тот раз Туркмен за рулем ехал, может он лучше знает.

-- Да ты на изменах, Юра. Пусть они спят. У нас там пожрать есть?

-- Гранаты остались и виноград.

-- Давай сюда, а то сушняк, аж языком не могу шевелить.

Я полез в отсек, немного пошарив в полумраке, нашел пару гранат и кисть винограда. Мы принялись трескать виноград, это немного заглушило сушняк.

-- Хасан, что-то мы долго едем в одну сторону. Где развилка?

-- Да тебе кажется, что долго.

-- Мне может и кажется, а вот моим часам на руке так не кажется. Да и ваще, я хоть и не помню дороги, но знаю, что иранская граница не так далеко от того места, где мы разъехались с колонной. А мы уже почти час едем в одну сторону.

-- А ты че, хотел за пять минут доехать, да?

-- С тобой Хасан, бесполезно спорить, ты твердолобый какой-то. У тебя в семье все такие у-упрямые.

-- Нет, я один такой.

-- Оно и видно, другого такого вряд ли найдешь.

В отсеке что-то зашевелилось, потом появилась заспанная рожа Урала. Он некоторое время хлопал узкими глазами, потом произнес:

-- Когда приедем?

-- Куда приедем? -- спросил я его.

-- Ну, куда-нибудь.

-- Вот куда-нибудь мы сейчас приедем, это точно. Посмотри, кто шофер.

-- Впереди кишлак, и свет горит. Наверно налево надо свернуть, -произнес удивленно Хасан.

-- Какой кишлак? Какой свет? Ты че Хасан, еб...нулся уже. Где ты видел свет в кишлаке ночью? -- не менее удивленно произнес я в ответ.

-- Да вон, посмотри, впереди нас свет горит в кишлаке.

Я наклонился к Хасану и глянул в водительское окно. Черт возьми, точно, впереди нас находился кишлак, и в нем горело освещение, этого не могло быть, в Афгане ночью в одиноких кишлаках свет не горит.

Хасан свернул влево, и кишлак оказался сбоку от нас.

-- А где колодец? Где развилка? -- спросил я Хасана.

-- Да не знаю я, не было никакого колодца.

Урал смотрел на нас и ничего не мог понять.

-- В чем дело, пацаны? -- спросил он.

-- Да черт его знает, в чем тут дело. Какой-то кишлак, которого быть не должно, -- ответил я.

-- Я сейчас посмотрю в пулеметный прицел, он приближает немного, -сказал Урал и полез за башенные пулеметы.

После минутной возни Урала возле пулеметов, раздалась короткая очередь из нашего КПВТ, и два розовых трассера полетели в сторону кишлака. Мы с Хасаном аж подпрыгнули от неожиданности, Хасан нажал на тормоза и БТР остановился.

-- Ой бля, я не хотел, --выкрикнул Урал.

Оказывается, когда он крутил башню, разглядывая кишлак в прицел, то случайно нажал в темноте на кнопку спуска. Проснулся Туркмен, и начал материться. Потом раздался топот по броне, и стук по люку.

-- Откройте, е..... вашу мать! Быстрее же, а не то я вас всех поубиваю.

Это был голос ротного, он не предрекал ни чего хорошего. Хасана как ветром сдуло с водительского места, я протянул руку и открыл водительский люк. Ротный как пуля залетел в этот люк, только я глянул на него, как у меня полетели искры с глаз, и сильно заболела челюсть, я хотел чего-то возразить, но получил удар с другой стороны, у меня все поплыло перед глазами.

-- Вы че, козлы, оху...ли вообще! Где этот таджик?! Гараев, сука!

Ротный схватил гранат, который мы собирались съесть с Хасаном, и запустил ею в отсек, потом ротный начал шарить руками, ища что-нибудь подходящее, и нащупав рожок от АКСа, он запустил им в Хасана.

-- Где мы?! Где мы?! Е... вашу мать! -- кричал ротный.

-- Я не знаю, -- ответил я, закрывая руками лицо и отодвигаясь от ротного подальше.

-- Гараев, падла. Ты куда нас завез?!

-- Я ехал, как вы сказали, в сторону иранской границы, но колодца и развилки не было, -- раздался голос Хасана с конца отсека.

Перепуганный, сонный Сапог не мог ничего понять, Туркмен был удивлен не меньше Сапога, да и Урал тоже не больно-то соображал, в чем здесь дело, он вообще перепугался, думая , что это из-за неосторожного выстрела, который он произвел. Хотя, конечно, ротный проснулся как раз из-за этого выстрела, но если б ротный не проснулся, то все могло бы быть намного хуже, хотя неизвестно, что нас еще ждет впереди.

-- Сколько времени мы ехали?! -- опять заорал ротный, глядя на меня.

-- Час, наверно, -- ответил я, потирая челюсть.

-- Е... вашу мать! Да мы уже полчаса, как по Ирану едем, -- произнес приглушенно ротный.

Я заметил, как ротный весь напрягся от злости, это было видно даже в полумраке. Он прыгнул за руль, потом развернул БТР, высунулся из люка и крикнул Петрухе с Хохлом:

-- Быстро за нами! Только быстро, на всех газах. Мы в Иране, в эфир не в коем случае не выходить, и ради бога -- не стреляйте никуда, иначе нам точно пи...дец приснится.

Потом ротный залез обратно за руль, БТР наш рванул с места и, набирая скорость, помчался обратно к границе Афгана.

-- Гараев, сука, я тебя убью. Я тебя урою, так и знай, Сусанин ты х...ев. Дай только выбраться от сюда. Я удивляюсь, как только вы в Тегеран не заперлись, пока я дрых. Господи, это же международный скандал! -произносил сквозь зубы ротный, руки его судорожно сжимали руль машины, движки ревели на пределе.

-- Бережной, посмотри, где наши машины, -- обратился ко мне ротный.

Время было за полночь, я открыл люк, и выглянул наружу, луна освещала местность, справа было видно очертания гор, слева простиралась равнина, сзади за нами мчались с небольшим разрывом оба БТРа , я опять опустился на сидение.

-- Все нормально, они сзади.

-- Все нормально?! Не говори мне, что все нормально. Если, не дай бог, мы нарвемся на иранских военных, они нас с землей сравняют. Вы хоть понимаете, что это такое? Наши СУшки и так регулярно бомбят духовские базы на территории Ирана, и потому они злые на нас, как собаки. А тут нате вам, сами приехали. Гараев, сука, сиди и не вылезай из-за движков, иначе я тебя убью.