— Стой!

О, господи. С кем приходится иметь дело. Один решил, что я позарился на обезьяну, которая в свою очередь подумала, что мне пришелся по нраву ее запах. И если Карл просто выделывался, прикалываясь, то торговка кирпичами на полном серьезе вознамерилась меня осчастливить.

— У меня к тебе деловое предложение. Только не дергай.

Чи разочарованно убрала руку от выбранной веревки. Но по ехидной роже было понятно, что если ее не заинтересует мое предложение, то она непременно продемонстрирует свое «искусство».

— Слушаю.

— Скажи, не любит народ твое занятие?

— Ох, не любит! Гоняют бедную обезьянку. Каждый день приходится новое место отыскивать.

— А хочешь оторваться по полной?

— Убьют, — со знанием дела, заявила мартышка.

— Безопасность гарантирую.

— Ой ли?

— Отвечаю.

— Ну, смотри, под твою ответственность.

Чи снова повернулась к веревкам.

— Не здесь!

Во второй раз я еле успел предотвратить непоправимое.

— А где?

— Полетели, там увидишь.

— Кирпичи брать?

— Торговать не придется. Сразу начнешь. Но только строго по моей команде.

— Просто сказка какая-то…

— Ну и где его носит? — Яга была недовольна отсутствием Сантехника.

— Полетел Город посмотреть, — заступилась за Вовку Яна. — И если бы вас самих где-то не носило, он никуда бы и не пропадал.

— Визу Вовку! Он на эсафоте! — Донесся сверху радостный крик разбойника.

Соловушка, как только в обеденном зале отеля собрались мыслимые (Яна) и немыслимые (Хоттабыч и Яга) колдуны и колдуньи, вспомнил о своих обязанностях наблюдающего и, прилепив маскировочный пятак, удалился на балкон.

Все прильнули к окнам. Сантехник на самом деле находился на возвышении. И осуществлял какие-то непонятные манипуляции. Он открыл люк и что-то кому-то доказывал, энергично жестикулируя.

А Карл летел по направлению к отелю.

— Рехнулся. — Прокомментировала Яга странное поведение Вовки. — Даже ворон решил сделать от него крылья. Значит дела совсем плохи.

Издали трудно было разобрать, что происходит на самом деле, и вся компания высыпала на площадь.

Карл приземлился на плечо хозяйки.

— Наших во двор-рце никого нет?

— Да вроде нет.

— Вовка! Давай! — Тут же скомандовал ворон.

Сантехник что-то крикнул вниз и тут же захлопнул крышку люка.

— Пр-редставляешь, я сначала подумал, что он себе кр-ралю какую подыскал, пока ты в застенках томилась. Вот и увязался, пр-роследить за изменщиком. А оказывается, что у него хитр-роумный план выкур-ривания гвар-рдюков в похмельной голове зар-родился. Говор-рит, что так не делали даже какие-то гестаповцы. — Бубнил ворон в ухо Яне, пока они подходили к возвышению.

Сантехник дожидался друзей у подножия эшафота и зачем-то подозрительно обнюхивал шапку-невидимку.

Как только компания объединилась (даже Соловушка оставил свой пост), из-под земли раздалась музыка. Только было не понятно, кто и на чем играет. Сквозь превалирующие звуки духовых инструментов, щедро разбавленных ударными, можно было различить и скрипичные нотки, и аккорды фортепьяно, иногда прорывалась жалобная песня флейты, тут же сменяющаяся величественным органом. Но не мог же Сантехник незаметно доставить в подземелье лабиринта целый оркестр. Да и зачем?

Все с нетерпением смотрели на Вовку. Но он только попросил немного подождать. Даже болтливый ворон не только не раскрыл секрета, но и не соизволил хоть что-то сбрехать по этому поводу. Он хранил таинственное молчание. Только спросил у Сантехника, можно ли ему слетать за скатеркой, мол, под такую музыку она обязана спеть. Но получив отрицательный ответ, успокоился, как ни странно.

Через несколько минут ожидания ворота распахнулись, и из дворца, плюясь и кашляя, показались первые гвардейцы вперемешку с колдунами.

— Ветерок можешь устроить? — Полюбопытствовал Вовка у Яны.

— Хоть ураган.

— Думаю, этого не потребуется. Так, небольшой сквознячок.

— В какую сторону?

Сантехник указал направление от эшафота к главному входу дворца. Тут же подул ветер.

В это время смолкла подземная симфония.

— Быстро сюда! — Вовка отбежал на несколько метров, оставив лобное место с подветренной стороны.

Раскрылся люк. На свет божий показалась мартышка Чи-Чи-Чи. Увидев ее, Яна на всякий случай усилила силу ветра на пару баллов.

Рожа обезьяны светилась неземным счастьем. Чи медленно, не обращая ни на кого внимания, чуть шатаясь, побрела с площади.

Моя авантюра с выкуриванием остатков гарнизона дворца удалась. Правда, Карл, как всегда, объяснил мне, что к выкуриванию это не имеет ни какого отношения. Вот, если бы я отправил в подземелье Ягу с ее папиросками, тогда, да. Было бы выкуривание. А так это называется совсем по-другому. И сказал как.

Мы стояли и издали наблюдали за тем, как один за другим покидали дворец последние защитники щукоеда. Скатился по ступеням Федот. Отдышался, отряхнулся. И разглядев нашу группу, бодро направился к нам. Наверно, присягать.

— Что-то Емели не видно. — Озаботился я. По большому счету, из-за него-то и была произведена эта газовая атака.

— Может, угорел? — С надеждой предположила Яга.

— А Манька? Ведь тоже нету, — Яна вспомнила о фаворитке щукоеда.

— Они токсикоманы. Сидят нюхают, тащатся. А визир-рь им стр-риптиз пляшет. — Выдал свою версию отсутствия Емели и его приближенных Карл, но это был бы не Карл, если бы не развил тему. — Надо мар-ртышку спасать. Пр-ристр-растятся, отловят и будут звер-рскими избиениями добиваться от нее тр-ребуемых ар-роматов. А потом Наимудр-рейший Маньку бр-росит, пр-рогонит. Даже фамилию отнимет, скажет, что обезьяне она больше подходит. Мол, главное не фор-рма, а содер-ржание. Затем, естественно свадьба, но не все так пр-росто, подлый визир-рь…

Неизвестно, куда бы завела фантазия ворона, но тут раздался какой-то скрежет в торце дворца, и через несколько секунд нашему взору предстал его источник. Из бокового хода, недоступному для нашего взгляда, высекая искры и издавая жуткий звук, выехала печка, нагруженная сундуками и ящиками с бутылками, поверх которых сидели Емеля и Манька. Высокочтимый остервенело ругался, исторгая проклятия в наш адрес.

— Сам такой, — тихонько огрызнулся Серенький.

— Мы тоже тебя очень любим, — добавила Яна.

— Я слетаю, р-расскажу как? — Встрепенулся ворон.

— Нет. — Строго запретила Яна. — Хватит с него и одного воздушного сопровождения.

Следом за печкой из дворца вылетел ковер-самолет, на котором был только один пассажир. Перебинтованный с головы до ног Али Баба. В отличие от любимого, визирь эвакуировался налегке. Всю поклажу министра составляла огромная бутыль наполненная розовой жидкостью.

Как только я увидел Емелю на печи, в голове сама собой почему-то завертелась мелодия старинной песенки. Слов я практически не знал, припоминалось только что-то про мирных людей и бронепоезд, стоящий на запасном пути.

Свергнутый узурпатор и два горячо любящих его человека скрылись в восточном направлении.

Что-то надо было решать. Опять. Дворец очищен. Теперь требовался новый хозяин, который лояльно относился бы к нашей компании и беспрепятственно позволял посещать лабиринт. Наилучшим вариантом, конечно, был бы кто-нибудь из нас. Это понимали все, но никто не хотел занять сей престижный пост. Даже Соловушка.

— Погьябить, это позалуста, сем и займусь, как только вонь пьеветьится. А пьявить не хосю! Я вольный язбойник!

Карл был согласен немножко порегентствовать, не более.

— Желающих нет, а все равно без присмотра такой лакомый кусок оставлять нельзя. Жаждущие да страждущие непременно начнут друг дружке головы рубить, да ядами подкармливать. Заодно и нам покоя не дадут. — Со знанием дела заявил Серенький. — Что делать будем?

— Давайте, на правах победителей, назначим кого-нибудь. Надеюсь, нашему протеже, в отличие от самозванцев, не будет грозить безвременная гибель от руки конкурента. — Предложил я.