Введение

Целью, которой я руководствовалась при написании этой книги, было дать более полное и точное описание живущего среди нас и страдающего неврозом человека, описать конфликты, реально им движущие, переживания и те многочисленные затруднения, которые он испытывает во взаимоотношениях с людьми, а также и в отношении самого себя. Я не рассматриваю здесь какой-либо особый тип или типы неврозов, но сосредоточиваюсь на описании структуры характера, которая в наше время в той или иной форме повторяется почти у всех людей, страдающих неврозом.

Особое внимание уделено не прошлым, а существующим в данное время конфликтам невротика и попыткам их решения, а также его насущным тревогам и созданным от них защитам. Такое подчеркивание фактически сложившейся ситуации не означает, что я отказываюсь от мысли, что, по существу, неврозы развиваются из переживаний раннего детства. Но я расхожусь со многими психоаналитиками в том, что не считаю оправданным концентрировать внимание на детстве в некой односторонней зачарованности им и рассматривать последующие реакции как повторения более ранних переживаний. Я хочу показать, что связь между детскими переживаниями и более поздними конфликтами является намного более сложной, чем предполагают многие психоаналитики, говорящие о простой причинно-следственной связи. Хотя переживания в детстве создают определяющие условия для возникновения неврозов, они тем не менее не являются единственной причиной последующих трудностей.

Когда мы сосредоточиваем наше внимание на сложившихся к данному моменту проблемах невротика, мы осознаем при этом, что неврозы порождаются не только отдельными переживаниями человека, но также теми специфическими культурными условиями, в которых мы живем. В действительности культурные условия не только придают вес и окраску индивидуальным переживаниям, но в конечном счете определяют их особую форму. Например, судьбой отдельного человека является иметь деспотическую или «жертвующую собой ради детей» мать, но тот или иной тип матерей определяется данными культурными условиями, и также лишь вследствие этих существующих условий такое переживание будет оказывать влияние на последующую жизнь.

Когда мы осознаем громадную важность влияния культурных условий на неврозы, те биологические и физиологические условия, которые рассматриваются Фрейдом как лежащие в их основе, отходят на задний план. Влияние этих последних факторов должно рассматриваться лишь на основе твердо установленных данных.

Такая моя ориентация привела к некоторым новым интерпретациям значительного числа основополагающих проблем в неврозах. Хотя эти интерпретации относятся к таким в корне различным вопросам, как проблема мазохизма, внутренние причины невротической потребности в любви и привязанности, смысл невротических чувств вины, у всех у них имеется общее основание – признание того, что определяющую роль в порождении невротических черт характера играет тревога…

В данной книге представлены впечатления, которые я получила в ходе длительного психоаналитического исследования неврозов. Для представления материала, на котором основываются мои интерпретации, мне пришлось бы подробно описать истории многочисленных случаев, что было бы слишком громоздким для книги, предназначенной дать общее представление о проблемах, связанных с неврозами…

Эта книга написана доступным языком, и ради ясности я воздержалась от обсуждения очень многих сопутствующих проблем. Насколько это было возможно, специальные термины не употреблялись, так как всегда имеется опасность того, что такие термины заменят собой ясное осмысление. Вследствие этого многим читателям, в особенности непрофессионалам, может показаться, что проблемы невротической личности понять совсем нетрудно. Но такое заключение было бы ошибочным и даже опасным. Мы не можем уйти от того факта, что все психологические проблемы неизбежно имеют тонкий и сложный характер. Если кто-либо не желает признавать этого факта, ему лучше не читать данную книгу, в противном случае его ждет путаница и разочарование в поиске готовых формул.

Книга, которую вы держите в руках, адресована непрофессионалам, а также тем лицам, которым по роду своей деятельности приходится иметь дело с невротическими личностями и которые знакомы со связанными с ними проблемами. В эту последнюю категорию входят не только психиатры, но и социальные работники и педагоги, а также те группы антропологов и социологов, которые осознали важное значение психологических факторов в исследовании различных культур. Наконец, я надеюсь, что эта книга будет полезна и для самого невротика. Если он в принципе и не отвергает всякое психологическое размышление как вторжение и навязывание чуждых мнений, он часто вследствие собственного страдания имеет более тонкое и точное понимание психологических сложностей, чем его здоровые собратья.

Я пользуюсь возможностью выразить мою благодарность мисс Элизабет Тодд, которая редактировала эту книгу. Авторы, которым я обязана, упоминаются в тексте. Я выражаю особую благодарность Фрейду за то, что он предоставил нам теоретический базис и «орудия» для работы, и своим пациентам, потому что все мое понимание выросло из нашей совместной работы.

Глава 1.

Культурный и психологический аспекты понимания неврозов.

Довольно часто в наше время мы пользуемся термином «невротик», не имея, однако, какого-либо ясного представления о том, что он обозначает. Нередко под ним понимается не более чем слегка высокомерный способ выражения неодобрения: тот, кто ранее довольствовался бы словами «ленивый», «ранимый», «чересчур требовательный» или «подозрительный», теперь, вероятно, скажет «невротичный». Однако мы действительно имеем в виду нечто определенное, когда используем этот термин, и, не вполне осознавая это, опираемся на особые критерии при его выборе.

Во-первых, невротики отличаются от нормальных индивидов своими реакциями. Например, мы будем склонны считать невротичной девушку, предпочитающую ничем не выделяться, отказывающуюся от получения более высокой оплаты и не стремящуюся к достижению более высокого положения, или художника, зарабатывающего всего 30 долларов в неделю и предпочитающего довольствоваться малым вместо того, чтобы трудиться и стремиться к большему. Причина, по которой мы будем называть таких людей невротичными, заключается в том, что большинство из нас знакомо только с таким образцом поведения, который подразумевает стремление преуспеть в жизни, опередить других, заработать больше того минимума, который необходим для нормального существования.

Эти примеры показывают, что применяемый нами критерий при определении человека как невротичного заключается в том, совпадает ли его образ жизни с каким-либо из принятых в наше время образцов поведения. Если бы девушка, лишенная соревновательных побуждений или по крайней мере без явно выраженных стремлений к соперничеству, жила в культуре Пуэбло, она считалась бы абсолютно нормальной. Или если бы художник жил в деревне на юге Италии или в Мексике, он также считался бы нормальным, потому что в той среде немыслимо, чтобы кто-либо хотел зарабатывать больше денег или прилагать сколько-нибудь больше усилий, чем это необходимо для удовлетворения своих непосредственных нужд. Обратимся к прошлому Греции. Там стремление работать больше, чем это было нужно для удовлетворения потребностей человека, считалось неприличным.

Таким образом, сам термин «невротичный», хотя он и является медицинским по происхождению, не может теперь использоваться без учета культурных аспектов его значения. Можно диагностировать перелом ноги, не зная культурную принадлежность пациента, но называть индейского мальчика психопатом, потому что он говорит, что имеет видения, в которые верит, – это огромный риск. В своеобразной культуре этих индейцев способность к переживанию видений и галлюцинаций рассматривается как особый дар, благословение духов, и способность вызывать их умышленно стимулируется как дарующая особый престиж имеющему их лицу. У нас человек, в течение часа разговаривающий с покойным дедушкой, будет считаться признанным невротиком или психопатом, в то время как такое общение с предками считается признанным образцом у некоторых индейских племен. Мы действительно будем считать невротиком человека, испытывающего смертельную обиду, когда упоминается имя его умершего родственника, но ом будет считаться абсолютно нормальным в культуре апачей из племени Jicarilla. Человека, смертельно испуганного приближением менструирующей женщины, мы будем считать невротиком, в то время как для многих примитивных племен страх перед менструацией является общепринятым отношением.