Взрывы доносились сюда негромкими трескучими хлопками. Там, в пальмовой роще, они поднимали уродливые гейзеры земли, подбрасывали вверх спичечные стволы пальм и оседали дымными растекающимися буграми. Детский грибок-мухомор тоже взмыл в воздух. На секунду замер и, кувыркаясь, полетел вниз, навстречу новому взрыву, разнесшему его в щепки. Могучий Мышонок упрямо приплясывал, на канареечном полотнище. Дэвис закусил губу и, изменив угол прицела, выпустил в яркий клочок материи серию тепловых снарядов. Флаг вспыхнул и мгновенно исчез, скрытый стеной всепожирающего пламени. Внизу на палубе звенели стреляные гильзы, раскатываясь в разные стороны. Испуганная утиная стая пронеслась над крейсером, но, долетев до невидимого купола защиты Пирсона, круто повернула назад и бестолково закружилась над лагуной.

Теперь снаряды падали на поселок. Бунгало рассыпались с легкостью карточных домиков, их пластмассовые обломки занимались неярким чадящим пламенем. Горела уже половина острова. Дым сплошной пеленой затягивал побережье и подступал к неподвижной воде лагуны. Дэвис круто развернул башню и, направив орудия в сторону палубных надстроек, снова нажал на гашетку. Но вдруг все стихло. Умолкло даже едва слышное пение электромоторов. Дэвис нажал подряд несколько кнопок, и сразу догадался, что электронный мозг, спасая корабль, отключил подачу электроэнергии. Он со злостью ударил кулаком по броневой плите, выругался и погрозил кулаком парящему на пурпурном полотнище коршуну.

- Сволочь! Боишься за свою шкуру! Ну, подожди, недолго тебе трепыхаться.

Дэвис, истерично засмеявшись, зашагал к боевой рубке. На центральном пункте он отключил антигравитационную защиту и дал команду к запуску шести кобальтовых ракет. Дэвис терпеливо дождался, пока автоматы вывели их на околоземную орбиту, и переключил ракеты на ручное управление. Передав условные координаты крейсера, удовлетворенно выслушал, как продублировалась в наушниках команда "Групповая атака, цель - корабль".

Откинувшись в кресле, он терпеливо ожидал, когда сила шести взрывов испарит ненавистный корабль, остров, его самого - теперь уже точно последнего человека на планете. Ракеты неслись к указанной цели со скоростью, превышающей скорость звука. Дэвис разделил в уме оставшееся расстояние на скорость - до первого взрыва оставалось меньше минуты.

- Скорее бы, - подумал Дэвис, нащупывая в кармане сигареты, и тут же сообразил, что закурить не успеет.

Ему стало на мгновение страшно. Так же страшно, как, наверное, тем пятнадцати в "Глории", это была лишь секундная вспышка цепляющегося за жизнь инстинкта самосохранения. Дэвис достал сигарету, осторожно размял ее и не спеша прикурил, скосив глаза на секундомер. Красная стрелка весело прыгала к верхней черте. Осталось десять секунд... потом три... две...

Сигарета продолжала дымиться. Когда она догорела до фильтра, Дэвис понял, что проклятая машина опять обманула его. Крейсер вышел победителем - иного не должно и быть. Он мог раньше включить радиолокатор, чтобы убедиться, что ракеты давно повернули обратно и несутся в направлении, указанном электронным мозгом корабля.

Дэвис снова вышел на палубу. Остров продолжал гореть, застилая сплошной стеной дыма всю южную часть неба. Парящий коршун свысока косил на мечущуюся по палубе жалкую фигурку человека. Он казался здесь лишним, среди мудрого сплетения металла и пластика, инородным телом среди торжественного величия самого могучего крейсера на планете. Но человеческая жизнь - мгновение, а атомное сердце корабля будет биться вечно.