Но кудесник, к неописуемому ужасу Ухони, твердо пообещал:

— Обязательно превращу!

И несчастный ухоноид поверил, хотя, если бы он пошевелил своими невидимыми извилинами, то вспомнил бы слова самого кудесника, что его дар не позволяет ему творить зло в любой форме. Но Ухоня видел перед собой лишь облик мерзкого пресмыкающегося, и видение это буквально парализовало его волю и разум.

— Ладно, сатрапы, — проговорил он обиженно, — празднуйте победу над жертвой биологического эксперимента!

— О чьих экскрементах он говорит? — поинтересовался Вышата, как всегда поняв в речи ухоноида не больше половины слов.

— Не обращай внимания, — сказал Милав, увлекая Вышату за собой, — это у него молитва такая. Лучше пойдем перекусим чего-нибудь, — и, обратившись к Ухоне, позвал его: — Ты с нами?

— Вот еще! — Ухоня изобразил розовый язык циклопических размеров. Сначала стращают, а потом к трапезе зовут.

— Ухоня, не дури, — сказал кудесник, — у нас всех сегодня выдался нелегкий день. Но надо быть терпимее друг к другу. Согласен?

— Согласен… — негромко произнес Ухоня, — но поблагодарить все-таки могли бы!

— Обязательно, — согласился Милав, — как только получим согласие Бабы Яги, так сразу и поблагодарим тебя.

— Ладно уж, поверю вам на слово, — пробурчал Ухоня, — а что у нас на ужин?

— Просим прощения, но лошади жареной пока нет, — извиняющимся тоном сказал Милав, — у нас ужин легкий: рыба, хлеб, зелень да добрый штоф меда.

— Ну вот, опять, — обиделся Ухоня, — вы, значит, будете трескать, а я вам в рот должен заглядывать?

— Не надо нам в рот заглядывать, — попросил Вышата, принимавший все слова ухоноида за чистую монету, — а то я подавиться могу.

— Хорошо, — подозрительно быстро согласился Ухоня, — встретимся у озера. Только не опаздывайте: Баба Яга — дама пунктуальная!

— Да уж постараемся, — откликнулся Милав, а про себя с ревностью подумал: «Что-то больно ретив Ухоня… Может, это как-то с Вилой-Самовилой связано?»

Трапеза много времени не заняла, и скоро Вышата, Милав, кудесник и те самые гриди, которые утром «отличились» в поисках козы, отправились знакомой кузнецу тропинкой в сторону целебного озера. Шли ходко: не хотелось оказаться на месте позже Бабы Яги.

Озеро открылось неожиданно. Все та же хрустальная прозрачность, все то же абсолютное спокойствие водной глади. Милав поискал глазами по берегу. Но никого не увидел.

— Знаю, кого ты высматриваешь, — шепнул Ухоня.

— И что с того? — огрызнулся Милав.

— Ничего, просто ее нет здесь, — спокойно ответил ухоноид, — она колодцы в округе инспектирует… — Ухоня говорил тихо, чтобы воины, следовавшие позади, не смогли услышать голос, льющийся прямо из воздуха.

— Ты лучше проверь, далеко ли наша уважаемая старушка, — прошептал кузнец, чтобы отвязаться от назойливого Ухони.

— А чего ее проверять: если Баба Яга сказала, что прибудет вечером, значит, прибудет, — ответил Ухоня и, всмотревшись в вечернее небо, радостно воскликнул: — Да вон же она рулит!

Милав покрутил головой:

— В какой стороне?

— Да вон же! — не унимался Ухоня.

— Ты свой невидимый перст мне хоть в глаз воткни — я все равно ничего не увижу!

Кузнец почувствовал легкое прохладное прикосновение к своим щекам, и его голова повернулась в ту сторону, в которую показывал Ухоня. Милав сразу увидел темную точку, медленно растущую в размерах. Кудесник тоже заметил ее.

— Иди на плес, — сказал он, — там сподручнее вести беседу. А мы здесь побудем — мало ли что…

Милав согласно кивнул головой и пошел к знакомому берегу. От воды ощутимо тянуло прохладой. Хотелось плюнуть на все и… нет, пожалуй, купаться он бы не стал — память услужливо воскресила незабываемое чувство вмерзания тела в прозрачную воду, испытанное им в прошлый раз.

Ступа Бабы Яги с громким хрустом врезалась в сырой песок, брызнув выжатой из него водой под ноги кузнецу.

— Ишь, что вытворяет! — не то возмутился, не то восхитился Ухоня.

— Ты об уговоре нашем не забыл? — на всякий случай напомнил Милав.

— Все под контролем, напарник, — отозвался Ухоня, — можешь начинать процесс охмурения бедненькой старушки…

— Да помолчи ты! — шикнул Милав на товарища, следя за тем, как старуха, помогая себе метлой, выбирается из ступы.

— Ладно, буду молчать. Только ты слишком низко не кланяйся — огреет метлой как пить дать!

— Хорошо ли добралась, бабушка Яга? — спросил Милав, подходя к старухе и растягивая губы в вежливую улыбку.

Баба Яга внимательно посмотрела на кузнеца — не насмешничает ли молодец, — и ответила:

— Ветер попутный был, да и метла строптивостью своей меня нынче не донимала. Так что летела, аки голубка молоденькая!

Милав откашлялся — не хватало еще от волнения пустить «петуха» осипшим горлом — и заговорил:

— Благодарю, бабушка Яга, что откликнулась на просьбу нижайшую, и прошу тебя по наказу воеводы Тура Орога, от имени Годомысла Удалого и его супруги княгини Ольги, помочь нам изгнать супостата Аваддоньку с земли нашей!

Баба Яга даже руками всплеснула: никак не ожидала, горемычная, такого «политесу» от бывшего крикливого Ворона.

— Да чем же я смогу помочь?! — искренне удивилась она, покрываясь красными пятнами от смущения.

— Обратились мы ко всему Лесному Народу с той же просьбой, и почти никто нам в помощи не отказал.

— Слышала я о том…

— Через день-другой начнут приходить их представители, а мы в неведении: кто справится с этакой ватагой?.. Нас ведь они не послушают.

— Не послушают, — согласилась старуха.

— Так вот, мы хотим попросить вас…

— Меня!

— …вас, уважаемая Бабуся Ягуся…

— Ой!

— …не откажете ли вы нам в такой любезности…

— Ой!

— …взять на себя почетную обязанность…

— Ой!

— …руководить всем вашим славным народом во время штурма крепости?! — Милав перевел дух, глядя на то, как млеет старуха от такого количества изысканных слов в честь ее персоны.

— Ну конечно я согласна! — восторженно воскликнула Баба Яга, не дав открыть кузнецу рот для очередной заготовленной тирады.

— Вот и славно! — Милав обрадовался, что церемония переговоров закончилась, — так глупо он себя еще никогда не чувствовал.

Подошли Вышата с кудесником (воины стояли в сторонке, не слишком доверяя веселости Бабы Яги).

Кудесник галантно предложил старухе проследовать к ее новому месту жительства, на что польщенная Баба Яга захотела подвезти Ярила в ее ступе с ветерком. Кудесник предусмотрительно отказался. Тогда счастливая старуха стремительно залезла в ступу и стала от переизбытка чувств выписывать в бледнеющем небе замысловатые фигуры.

— Много ли живой твари надо?! — философствовал Ухоня, внимательно наблюдая за пируэтами ступы. — Вот назначили старушку генералиссимусом она и рада, словно ей быка, целиком на вертеле запеченного, преподнесли!

— Кому что… — усмехнулся кудесник и поторопил всех в лагерь неудобно заставлять даму ждать!