Позднее она записала в альбоме: «Браун, издатель и медиум в одном лице, отблагодарил нас за нашу помощь. Вместе с полковником Олькоттом мы потратили свыше 1000 долларов на покрытие его долгов и в поддержку его журнала. Шесть месяцев спустя он стал нашим смертельным врагом, только потому, что мы провозглашали свое неверие в спиритов. О, благодарное человечество! Е.П.Б. [13, т. II, с.14, 15]

Мистер Джинараджадаса конец журнала «Spiritual Scientist» описал следующим образом: «Джордж Браун обанкротился в сентябре 1878 г., задолжав и Е.П.Б. и полковнику Олькотту. Она в тот год записала в своем альбоме: „Постоянный поток брани и издевательств против нас в его журнале, а также и в других, и в конце концов банкротство, без единого намека на благодарность, извинения или сожаление. Таков Джерри Элбридж Браун, спиритуалист“. Так Джерри Браун упустил возможность, стать членом благородной триады, к которой будущие теософы отнесутся с почтением и благодарностью». [13, т. II, с.15]

Сведения полковника Олькотта о сеансах Эдди и присутствии на них госпожи Блаватской подтверждает публикация следующих писем:

Позднее м-р Бетанелли писал: «Я знал Михалко, когда он жил в Кутаиси и думаю, что мог бы узнать его, если бы я был у Эдди в ту ночь. Он был крепостным у грузинского аристократа Александра Гегидзе, а также был слугой в доме полковника А. Ф. Витте. Мистер Витте все еще живет в Кутаиси и занимает пост инженера при русском наместнике Кавказа». [17, с.305]

Нам известно, что м-р Бетанелли присутствовал на первом частном сеансе полковника Олькотта в Филадельфии. Он стал восторженным новообращенным спиритуалистом. Полковник был единственным непосредственным свидетелем, который оставил описание этого странного бракосочетания между Е.П.Б. и м-ром Бетанелли: «Одно из моих писем из Читтендена, опубликованное в „Daily Graphic“, заинтересовало мистера Б…, выходца из России и побудило его написать мне письмо из Филадельфии, в котором он выразил сильное желание встретиться с моими коллегами и поговорить о спиритуализме. С ее стороны не было возражений, он приехал в Нью-Йорк в конце 1874 года и они встретились. Случилось так, что от нее он сразу пришел в состояние восторга, которое выразил на словах, а позднее и в письмах к ней и ко мне. Она неизменно отвергала его матримониальные притязания и очень сердилась из-за его глупой настойчивости. Единственным последствием этого было то, что он стал еще более преданным и в конце концов начал угрожать покончить с собой, если она не примет его предложения». [18, т.1, с.55] Этот факт подтверждает и генерал Даблдэй в своем письме, отправленном в «Religio Philosophical Journal», в Чикаго, 28 апреля 1878 года, где говорится, что упомянутое выше письмо от м-ра Бетанелли привело к браку; что он угрожал покончить с собой, и она вышла за него замуж с целью это предотвратить, так как еще будучи юной и миловидной, она уже была причиной двух самоубийств;[40] и что это единственная причина, объясняющая это странное бракосочетание. [22]

Мадам Блаватская, вне всякого сомнения, считала себя вдовой. Она думала так многие годы. Вс. С. Соловьев цитирует ее письмо, опубликованное в январе 1886 года: «…около восьми лет тому назад я натурализовалась и сделалась гражданкой Северо-Американских Соединенных Штатов, вследствие чего потеряла все права на ежегодную пенсию в 5000 рублей, которая принадлежит мне, как вдове высшего русского сановника…» На это Соловьев дал следующее примечание: «Что скажет скромный и почтенный, поныне здравствующий старец Н. В. Блаватский, когда узнает, что он „высший русский сановник“ и что его вдова при его жизни, должна получать целых 5000 рублей ежегодной пенсии!.. Какая ирония судьбы!» [4, с.167]

Госпожа Желиховская, сестра Е.П.Б, отвечая Соловьеву, писала: «Елена Петровна Блаватская сама не выдавала себя за вдову, но таковой ее признали тифлисские власти, выславшие ей в 1884 году свидетельство, где она была названа „вдовой действительного статского советника Н. В. Блаватского“. Не будучи с ним в сношениях более двадцати пяти лет, она совершенно потеряла его из виду и не знала, как и мы, – жив он или умер. Это вина тифлисской полиции, а никак не ее». [4, с.315]

Е.П.Б. пришла в ужас, когда до нее дошли слухи о заявлениях Соловьева. Она писала мистеру Синнету: «Соловьев грозит мне, что господин Блаватский не умер, а является „очаровательным столетним старичком“, который на многие годы скрылся у своего брата – отсюда ложные сведения о его смерти. Представьте себе публикацию Мемуаров, если он действительно жив, а я не вдова!!! Вот будет картина, и вы потеряете репутацию вместе со мной. Пожалуйста, отложите подготовку книги, по крайней мере, ее публикацию». В постскриптуме она добавила: «Может быть то, что Соловьев говорит о старом Блаватском, „которого я преждевременно похоронила“ – это злонамеренная ложь с целью погубить меня, а может и нет. Я никогда не имела официального подтверждения о его смерти, мне об этом сообщала моя тетя, что „его карьера завершилась, сам он уехал много лет назад“, и затем пришло известие, что „он умер“. Я никогда и не думала об этом старичке; он был для меня пустым местом, не был даже законным, хотя и ненавистным мужем. И все же, если это окажется правдой – (его отец умер в 108 лет, а моя бабка около 112), а мы все время говорили о нем, как будто он уже в дэвачане или в авичи [в раю или в аду] – все это доставит мне множество хлопот». [14, с.179, 180]

Вернемся вновь к описанию этого брака полковником Олькоттом: «Он [Бетанелли] заявил, что ему не нужно ничего, кроме возможности видеть ее, что его чувство, ни что иное, как бескорыстное обожание ее интеллектуального величия и, что он не претендует ни на какие привилегии супружеской жизни. Он так досаждал ей, что это граничило с безумием и она, в конце концов, поддавшись этим уговорам, согласилась стать его номинальной женой, но с условием, что она сохранит свое собственное имя, свободу и независимость, как и прежде. Итак, их сочетал законным браком самый уважаемый священник Филадельфии, и они устроили свои „лары“ и „пенаты“ в небольшом доме на Сансом-Стрит, где я гостил во время своего второго приезда в этот город, после того, как была закончена и опубликована моя книга. Я не был свидетелем церемонии бракосочетания, хотя в тот момент находился в их доме и видел их, когда они вернулись из резиденции священника после свершения обряда». Бракосочетание состоялось между 11 и 22 марта 1875 года, а Бетанелли упоминал о переезде на Сансом-Стрит в письме генералу Липпиту 22 марта: «В тот вечер я забыл вручить Мадам письмо, которое принес с почты, и когда мы сидели за обеденным столом, Джон [Кинг] многократно упрекал меня в забывчивости, спрашивал, почему же я не передал ей это письмо и т. д. С тех пор, как мы переехали в этот дом, Джон дважды вынимал из рамки свой портрет, держал его у себя несколько дней и возвращал обратно – и все происходило очень быстро, подобно блеску молнии. Нет конца этим чудесам. Несмотря на то, что я стал спиритуалистом пять месяцев назад, я был свидетелем множества спиритических феноменов и наблюдал их ежедневно больше, чем многие другие за всю свою жизнь. Почти каждый день мы являлись свидетелями выдающихся сверхтаинственных феноменов Джона». [23, февраль, 1924]