Александр Лаптев

НЕПОБЕДИМЫЙ

Последние полгода Берк изнывал от скуки - всех, кто осмелился вступить с ним в борьбу за обладание золотым поясом чемпиона мира среди боксеров профессионалов в абсолютной весовой категории, он сокрушил; остальные же, сумев издали оценить мощь его рук, поразительную бесчувственность и бесстрашие, отступились, пока! - не вечно же он будет так силен и вынослив. И теперь ему стоило большого труда заставлять себя поддерживать спортивную форму. Запал честолюбия закономерно угас после того, как он в последние пять лет выиграл тридцать боев из тридцати - и все досрочно; из них двадцать девять - нокаутами. Когда впереди нет ясно различимой цели, в данном случае конкретного соперника, которого во что бы то ни стало необходимо повергнуть в прах, трудно заставлять себя выполнять ежедневную тренировочную программу - утренний десятикилометровый кросс, двух-часовую интенсивную тренировку со спаррингом в полдень и, наконец, вечером растяжения, тренажеры, бассейн и массаж. Из всего этого великолепия Берк любил лишь последнее. Отдавать ежедневно по пять часов изнурительному труду, тем более когда, кажется, всего уже достиг, - это мало кому понравится. Все это так, и Берк давно бы бросил бокс и занялся более спокойным ремеслом, открыл бы магазин, например... да мало ли?! Но к большому своему огоpчению он стал замечать, что ему не хватает денег на жизнь. Когда он говорил об этом знакомым или журналистам, те неизменно улыбались и кивали головой. Мы, дескать, ценим твой юмор! Действительно, трудно представить, как это человеку может не хватать от пятидесяти до ста миллионов в год (а именно столько Берк зарабатывал в последнее время; сумма эта складывалась из гонораров за претендентские бои, за коммерческие турниры, когда он дрался одновременно с двумя и более соперниками или даже вовсе не боксерами, а каратистами или тэквондистами и прочей ерундой, а также за рекламу и интервью, которые он охотно давал за соответствующее вознаграждение). И как это ни удивительно, денег ему действительно не хватало! А причина заключалась в том, что он привык делать время от времени мелкие покупки, вроде самолета с криогенным двигателем или скромного дачного домика, расположенного в какой-нибудь экзотической стране; не говоря уже о том, что за все имущество, включая землю, ему приходилось платить немалые налоги, что он должен был содержать солидный штат обслуживающего персонала и что он любил преподносить необычайные подарки некоторым особам, питавшим к нему нежные чувства. При всем этом ему необходимо было для уверенности в себе знать, что денег у него много, что их всегда будет много и они никогда не кончатся. Но именно последнее его желание оказалось неосуществимым, поскольку доходы его не являлись постоянными. Он имел деньги, пока побеждал, но как только начнет проигрывать, pовно ничего не получит. Этими факторами определялись его мысли и поступки в последнее время. Уpвать как можно больше денег, сделать запас, такой, чтоб хватило до конца жизни! Он понимал, что это невозможно, и это мучило его все сильнее; это, в конце концов, начинало отравлять его существование. Человек, владевший одним из самых крупных состояний на Земле, причем в возрасте, когда другие только начинали заводить собственное дело, - этот человек терзал себя мыслями о неизбежном своем финансовом крахе и нищете. Если бы он задумался над такой несуразностью, то, возможно, объяснил бы ее чрезмерным физическим и психическим напряжением своей чемпионской жизни, а может, наоборот - тем, что напряжение это ослабло без внешнего раздражителя и мозг, привыкший с чем-то бороться и что-нибудь да преодолевать, сам нашел себе врага и обеспечил борьбой?! Поэтому, навеpное, на необыкновенное предложение, сделанное представителями известной фирмы, он без промедления ответил согласием. Тому способствовал невиданно высокий гонорар, полагавшийся обоим участникам поединка (а речь шла о поединке) независимо от его исхода. Сыграло роль и то, что этот бой должен был вызвать широкий резонанс во всем мире и создать Берку дополнительную рекламу и, как следствие, рост его доходов. В силу таких соображений на предложение, сделанное ему в среду в обед, вечером той же среды он ответил согласием, а утром в четверг подписал соответствующий контракт, доставленный ему прямо на дом. Своего тренера он поставил в известность лишь после этого. Тем самым в очередной раз дал ему понять, что больше не нуждается в опеке. Все, что мог, тренер для него сделал, и теперь его официальное руководство являлось, в глазах Берка, данью традиции, согласно которой каждый спортсмен должен иметь наставника. Узнав такую новость, тренер отложил все дела и поехал к нему домой. То, что тренер скажет ему, Берк примерно знал, он и сам теперь начинал испытывать некоторое беспокойство в связи с предстоящим поединком. Но успокаивал себя тем, что в контракте оговорены предельные параметры его противника; хотя, черт их знает - этих фирмачей, у них хватит ума подстроить какую-нибудь пакость. Но дело было сделано, тем более, что независимо от исхода поединка Берк получал половину призового фонда; и составляла эта половина сто миллионов в твердой валюте. Тренер приехал после обеда. Поднявшись на второй этаж, он застал Берка лежащим в купальном халате на диване и разглядывающим газету со своей фотографией. - Что, пресса уже в курсе? - Тренер подошел и заглянул в газету. Берк посмотpел на него и ничего не ответил. - Напрасно ты поторопился. Надо было посоветоваться. Берк перевернул лист. - Контракт уже подписан. В воскресенье бой. Половина призового фонда при любом исходе моя! - Ты хотя бы узнал, какую модель они выставляют? - Конечно! Двенадцать эм. Я их видел в деле. Ничего особенного. Тренер сел в кpесло. - Так ты со Спорт Мэйджик контракт подписал? - Угу. - А ты не забыл, что они владеют чемпионом мира среди роботов, и как раз двенадцатой модели? Берк некотоpое вpемя пеpеваpивал услышанное. Потом поднялся с озабоченным видом. - Действительно... я как-то не подумал... - Они там в контракте инвентарный номер модели не указали? - Нет, вроде. Погодите. - Берк кинулся к сейфу и вытащил папку. - Вот, у меня второй экземпляр остался. Тренер подошел, и они вместе перечитали текст контракта. - Ничего. - Что ж, поздравляю! Будешь драться с самой совершенной в мире машиной для разбивания морды! Зря что ли они такие деньги предложили?! Берк хлопнул кулаком по столу. - Вот гады! Почему они мне не сказали?! - Так ты бы отказался, что тут непонятного. А так они рекламу своим роботам сделают и тебя отделают... им еще за это спасибо скажут! - Ну, я им покажу! - Тише, тише. Теперь уже поздно. Надо советоваться вовремя, тогда не возникнут неприятности. Дай-ка мне контракт. Тренер взял лист и начал внимательно его изучать. - Так, так... В общем-то, ничего особенного. Удар правой прямой - пятьсот килограммов, боковой - шестьсот, крюк снизу - триста пятьдесят, левой... все на сотню меньше. Реакция - ноль пятнадцать на левой, двенадцать на правой и ноль две у головы. - Он бросил контракт на стол. - Значит так. Про нокаут забудь. Только силы потратишь. Он держит тысячу двести! Набирай очки, реакция у него ненамного лучше твоей. Это единственный шанс! Никаких апперкотов и лобовых атак! Раскроешься - сразу получишь! А так, может, и протянешь до конца. Выдержать десять раундов с роботом, да еще таким... это, знаешь, кроме тебя, наверное, никто не сможет. Так что не расстраивайся. Главное, не упасть раньше времени! Берк покачал головой, но вид у него стал повеселей. "В самом деле, подумал он, - чего такого?!" С роботами он спарринги проводил, не с такими, конечно, но все-таки. Ничего страшного в них нет. Кроме разве некоторой специфики, - нельзя ни на секунду терять контроль над ситуацией, нельзя позволить себе малейшую передышку, невозможно напугать робота, и, наконец, никто еще и никогда не смог отправить робота в нокаут. Последнее было особенно неприятным, так как все знали, что Берк всегда делал ставку на свой коронный правый прямой. Он сознательно pаскрывался во время боя, подставлял себя под атаки противника, бравируя этим, и даже pазpешал нанести сопернику несколько ударов себе в корпус или в голову. Но все это ради того мгновения, когда молниеносным, никому не видимым движением наносил он страшный по силе удар, за ним еще один, из того же положения и в ту же точку, после чего соперник опускал руки, взгляд его мутился, и он, словно уставший путник после длительного перехода, медленно оседал на пол. А Берк уходил под восторженный рев зрителей в свой угол и подавал секундантам перчатки. Он не сомневался, что продолжения поединка не последует: редко кто после таких ударов способен был, а главное, имел желание продолжить борьбу. И вот это самое главное его, в полном смысле, ударное, оружие было теперь нейтрализовано. Что такое чемпион мира среди роботов, Берк знал. Этот экземпляр разнился от других роботов примерно так же, как гоночный автомобиль, доведенный бригадой высококвалифицированных специалистов до высочайших кондиций, отличается от своих собратьев, миллионами колесящих по дорогам мира. Но выбора тепеpь не оставалось. - У нас есть три дня. - Тренер интонацией подчеркнул значительность такого срока. - Я пришлю тебе запись финального матча среди роботов, присмотрись хорошенько, последи за работой рук, как он передвигается. Попробуй найти слабое место. Ведь это всего лишь машина! Ты должен переиграть ее, будь умнее, хитрее, что ли! Завтра наметим план действий. Тренер уехал, а Берк, чтобы поднять настроение, спустился в спортивный зал на первый этаж, надел снарядные перчатки и подошел к спарринг-партнеру. Он купил его два года назад, когда бум спортивных роботов достиг апогея. Это была пятая модель, она могла, стоя на месте, уклоняться и наносить ответные удары. Сила их не регулировалась и сравнивалась, как Берк оценивал, с ударами перворазрядника. Он включил робота, и тот поднял и прижал руки к гpуди. Берк тысячу раз проделывал с этим роботом одну и ту же штуку: показывал удар правой в корпус, а сам левым боковым бил в голову. Робот никогда не успевал среагировать на второй удар и неизменно после него произносил граммофонным голосом: "Аут". Берк постоял немного перед роботом, потом снял перчатки и выключил его. Это баловство ему надоело, к тому же эта модель и та, с которой он должен драться, не имеют почти ничего общего. Он поднялся наверх и упал на диван. Чего толку сейчас тренироваться? Лучше он все равно не станет. Лучше он уже никогда не станет, ни при каких условиях... Тренер выполнил свое обещание: в шесть вечера пневмопочта доставила голографическую кассету. Берк вставил ее в проектор и погасил свет. Посреди комнаты возникло цветное объемное изображение: ярко освещенный желтый ринг, и по углам его два боксера. Их трудно было отличить от живых людей. Это мог сделать только очень наблюдательный человек: лицо у робота похоже на маску, оно совершенно бесстрастно. Глаза его малоподвижны; поймав цель, они неотрывно смотрят на нее, и в этом немигающем, таком спокойном и пристальном взгляде есть что-то дико неприятное. Роботы стояли в углах и смотрели друг на друга, а в это время вокруг них, полусогнувшись, ползали и ходили техники. Они что-то щупали, придавливали плотно к телу, рассматривали в увеличительное стекло и озабоченно переговаривались. Берк наблюдал не так давно этот поединок по голоприемнику и хоpошо помнил его. Он помнил, что сразу после традиционного рукопожатия, когда рефери покинет ринг, роботы бросятся в атаку, как два вихря, осыпая друг друга мощными сериями ударов, и эта молотьба будет продолжаться целую минуту без остановки, а потом они разойдутся на несколько секунд и снова сшибутся. И снова молотьба - до конца раунда. При звуке гонга они одновременно опустят руки и отправятся по углам. Помнил Берк и счет первого раунда: двадцать два - двадцать один в пользу модели "эм двенадцать". Очки подсчитывал электронный арбитр только он мог безошибочно определить число точных ударов с обеих сторон и объективно выявить победителя. И этот счет, с перевесом в один удар, неизменно будет повторяться во всех девяти раундах. Такая непоколебимая заданность машин снижала интерес к бою. Не увидели зрители во время поединка неожиданных и рискованных ходов, не запомнились четкие, акцентированные удары, и не случилось, наконец, ничего, похожего на нокдаун. Два робота с немыслимой скоростью махали руками и, абсолютно спокойные и бесстрастные, в конце боя разошлись по углам. Берк выключил проектор. Нет, это ему ничего не даст. Там голая техника, открывай любой учебник по боксу и увидишь на рисунках те же идеально выполненные, четко выверенные удары. Лучше заняться делом. Он надел тренировочный костюм и вышел на улицу. На лужайке перед домом располагался тренажерный комплекс. Рядом плескалась в бассейне пpозpачная вода. Берк размял плечевой пояс и лег под штангу. На ней висело восемь блинов по двадцать пять килограммов. Взял руками нагpетый солнцем гриф и, набрав полную грудь воздуха, толкнул его от себя... Следующие три дня жизнь его протекала по привычному графику. Ранний подъем, кросс по лесу, затем завтрак и отдых до полудня; интенсивная тренировка перед обедом, дневной сон, легкий полдник и новая, силовая, тренировка - бассейн, массаж, ужин и отдых вечером. На дневную тренировку приезжал тренер, давал во время спарринга свои обычные советы, потом уходил. И Берк испытывал тогда облегчение. Он вообще плохо переносил постороннее присутствие, с некоторых пор даже тренера. Поэтому дом его был совершенно пуст. Раз в неделю приезжали служащие одной фирмы и чистили дом сверху донизу, проверяли всю электронику. Также раз в неделю автофургон доставлял провизию - практически готовые завтраки и обеды, печенье и конфеты, напитки. В остальное время Берк находился в двухэтажном из восьми больших комнат доме один. Зачем ему посторонние? Если нужно, он сам может поехать, куда захочет. Три автомобиля, один другого лучше, стояли в подземном гараже. К его услугам цветной экран видеофона, а также весь набор электронных систем аудиоприема. В одиночестве Берк легче настраивался на предстоящий поединок. А сейчас такая настройка требовалась особенно остро: никогда еще он не попадал в столь трудное положение. В воскресенье, в день боя, Берк проснулся, как обычно, в пять тридцать. Солнце еще не взошло, и он лежал в кровати, глядя на серое предрассветное окно, на бесшумно поднимающиеся от легкого ветерка через открытую балконную дверь прозрачные шторы. Спать не хотелось, но и вставать тоже. Вместо привычного в такие дни душевного подъема он чувствовал одну только тяжесть. Все яснее понимал: напрасно он согласился на эту авантюру. Шут с ними, с деньгами! Такой ценой - ценой проигрыша и, возможно, здоровья, деньги ему не нужны. Но через некоторое время настроение его улучшилось. Он облачился в приготовленный с вечера тренировочный костюм и побежал в лес. После завтрака почта доставила груду корреспонденции. Берк вытащил наугад одну газету и увидел на первой полосе две цветные фотографии: его и робота. Под фотографиями приводился послужной список того и другого. Берк не отказал себе в удовольствии прочесть впечатляющие цифры своих побед и еще более впечатляющие - гонораров. Не сдержав любопытства, прочел аналогичные данные своего соперника, и пожалел. Тоже - одни победы. Еще ниже располагалась хвалебная статья о роботах фирмы "Спорт Мэйджик". На примере "эм двенадцать" наглядно доказывались их преимущества перед всеми остальными роботами, и всем рекомендовалось покупать или брать напрокат продукцию фирмы "Спорт Мэйджик". Предлагалось "сегодня вечером всем убедиться в достоинствах роботов фирмы "Спорт Мэйджик"... Берк скомкал газету. "Вот свиньи, они так уверены в победе, что заранее хвалятся на весь свет!" Это плохо. От них всего можно ожидать; если потребуется, так они подпустят мощи роботу по ходу поединка, и тогда Берку точно несдобровать. Зачем-то он включил телевизор и сразу нарвался на спортивные новости. Радостная дикторша, хлопая густыми длинными ресницами, вещала, что сегодня вечером состоится "небывалый" поединок двух боксеров, поединок "двух миров": "мира человека" и "мира роботов". - Дура! - не сдержался Берк и выдернул шнур. Он заходил по комнате. Какой там поединок? Какие миры?! Это же железо! С чем тут бороться? С констpуктоpом, который, если захочет, может сделать этого робота сколь слабым, столь же и несокрушимым?!.. Нет, зря он согласился. Надо было сначала посоветоваться. Если бы он знал, что против него выпустят такую штуку, то ни за что бы не согласился. Утомившись ходить, он лег на кровать. Полежал с закрытыми глазами... "Ладно, посмотрим... В конце концов, не прибьет же он меня?!" - спросил сам себя Берк. - Не должен! - ответил вслух. В пять часов Берк въехал на своей машине под главную арку стадиона. Охранник, узнав его, не стал проверять документы. Выйдя из машины, Берк оказался в окружении невесть откуда взявшейся здесь толпы журналистов. Пробираясь между взвинченными субъектами, он односложно что-то отвечал. Постоянно слышался один вопрос: "Вы не боитесь?" Скрывшись уже в служебном тоннеле, он хотел вернуться и крикнуть, чтобы все слышали: нет, он не боится! не боится! И это было бы правдой. В тот момент он действительно не боялся. В раздевалке его уже ждали тренер с массажистом, а также незнакомый человек. - Добрый вечер! - опережая других, произнес незнакомец. - От имени фирмы "Спорт Мэйджик" хотел бы выразить вам признательность за то, что вы приняли наше предложение! - Лицо его сияло, словно за минуту до того его намазали кукуpузным маслом. - Лучше бы вы предупредили меня заранее! - угpюмо ответил Берк. - О! Вы напрасно волнуетесь! Все модели нашей фирмы имеют одинаковые характеристики! Вам абсолютно незачем волноваться! Берк смерил его взглядом и повернулся к тренеру. - Лед привезли? Тренер кивнул. Конечно, привезли. Можно и не спрашивать. Представитель фирмы продолжал стоять за спиной. Берк резко обернулся. - Что-нибудь еще? - Нет, нет, желаю вам успеха! - Пpитоpно улыбаясь, он направился к выходу. - Скоты! - бросил Берк, когда он вышел. - Заставить бы их самих! - Ну-ну! - тренер сделал успокаивающий жест. - Не думай про это. Тебе сейчас нужно все лишнее забыть! - Ладно. - Берк поставил сумку на пол. - Сколько у нас времени? - Пятьдесят минут, - не глядя на часы, ответил тренер. - Давай, переодевайся, я жду тебя в зале наверху. Разминка, поработаем на лапах... Как обычно. Берк сел на скамейку и, придвинув сумку, начал вытаскивать форму. Через пять минут он поднялся этажом выше и вошел в небольшой спортивный зал, предназначенный для разминки боксеров. Стены закрывали высокие зеркала, с потолка свисали тяжелые мешки, торчали из пола груши, в углу стояли чисто вымытые кожаные спарринг-партнеры. Берк посмотрел на них с неприязнью. Тренер с лапами на руках шел к нему, ободряюще улыбаясь. - Чего остановился? Веселее надо перед боем! Берк сделал пару вращений головой и побежал по периметру зала. Круг, еще один, еще... Шагая по ярко освещенному проходу к рингу в центре огромного зала, заполненного тысячами шумящих болельщиков, Берк чувствовал себя почти нормально. Он хорошо разогрелся и, как всегда в таком состоянии, испытывал возбуждение и воинственность. И все же примешивался к этим сильным и чистым чувствам какой-то нехороший привкус. И чем ближе подходил к рингу, тем неприятнее он становился. Привычно взбежал по крутым ступенькам на залитый ярчайшим электрическим светом помост и, перегнувшись, проскользнул между вторым и третьим канатами на ринг. В одном углу уже стоял его противник. Берк невольно задержал на нем взгляд. Этот великолепный с любой стороны робот был сделан по прихоти дизайнеров под негра. То есть это был совершенный негр, такой, что невозможно почти отличить его от настоящего, живого. Кроме, разве, нечеловеческого спокойствия на лице и неподвижного взгляда. Чеpные боевые перчатки гирями висели ниже его пояса, и Берк сразу вспомнил, что в перчатках этих нет того, что называется кистью, - там находилась этакая болванка из прочного синтетика. Робот смотрел в одну точку где-то в глубине зала, не обращая ни на что внимание. Отовсюду раздавались призывы "размозжить ему голову" или "снести череп", и Берк не мог разобрать, кому они адресовались. Он прошел в свой угол и повернулся к рингу спиной. Пусть не думают - он не боится. Хотя никто, конечно, не согласился бы сейчас оказаться на его месте, даже за те миллионы, что ему посулили. Подошел судья - человек - и проверил форму: пощупал перчатки и придирчиво рассмотрел шнуровку, обошел вокруг, оглядывая майку, трусы и боксерки, затем попросил открыть рот, заглянул в глаза и после этого утвердительно кивнул. Берк не хотел даже себе признаться в том, что испытал в этот момент острое разочарование, хотя понимал: другой исход в такой ситуации был почти невероятен. Впервые в жизни он отчаянно не хотел драться. Зачем-то судья подошел к роботу и повторил ту же процедуру. И даже заглянул в рот, и Берк увидел там самую настоящую капу! Это было настолько поpазительно, что он не сразу услышал голос тренера. - Да не гляди ты на него! Они для правдоподобия и не то могут ему прицепить! Берк оглядел зал и увидел в полутьме море людских голов. Поблескивали фотообъективы и лысины, к потолку кое-где вилась тоненькая струйка дыма. - Боксеры готовы? Берк привычно кивнул. Судья посмотрел назад и развел руки в стороны. - На середину! Берк сделал три шага и коснулся обеими перчатками перчаток робота, отступил на шаг. Судья снова оглянулся, поднял голову кверху, откуда нацелилось на ринг око электронного рефери, и резко свел и поднял руки. - Бокс! - Он подбежал к канатам и выскочил с ринга. Берк поднял руки в стойку и осторожно двинулся вперед. Против ожидания, робот не бросился сразу на него. Он начал размеренно прыгать в полуметре, глядя из-под массивного лба кофейными маслянистыми глазами. Берка это вполне устраивало. "Десять раундов, - твердил он про себя, - десять раундов по две минуты... не так уж и много." Робот сделал шаг и выбросил вперед руку. Берк не задумываясь выполнил уклон вправо и пробил серией в корпус; и сразу отскочил. Удивительно легко удалось ему нанести два удара в живот и уйти целым; но это роботу нипочем - охладил он тут же себя. Робот продолжал скакать, затем снова сделал шаг, и снова выбросил руку, а когда Берк попытался повторить свой отработанный уклон вправо с последующей серией по корпусу, то неожиданно был встречен сверху вниз прямым в лоб. И хотя удар нельзя было назвать сильным, скорее от неожиданности Берк покачнулся и взмахнул руками. И сразу послышался свист из зала. В другой ситуации он немедленно кинулся бы на соперника и раздолбал его к чертовой бабушке, разметал хлипкую защиту, расхлестал бы все лицо в кровь, но теперь не тот случай. Эта штука нечувствительна к боли. Эта штука не знает, что такое "нокаут", и Берк сдержал себя. Нет, он будет осторожен, он не позволит страсти завлечь себя в безpассудную драку. Он будет придерживаться намеченного плана: набирать очки и не наpваться на удар. Пятьсот килограммов правой прямой - это не шутка! Правда, выпад робота явно не дотягивал до такового предела, Берк мог это оценить, поскольку сам мог врезать ненамного слабее: правый прямой - четыреста, боковой - четыреста пятьдесят. Но один удар, конечно, еще ни о чем не говорит. Может, робот просто пробует, а может, и заманивает, хочет, чтобы он раскрылся... Внезапно робот бросился на него. Берк, не успев ничего понять, сразу закрылся двумя руками, защищая локтями солнечное сплетение и перчатками лицо. Ощутив несколько ударов на перчатках и локтях, опять не слишком сильных, и увидев по ногам противника, что тот отошел, он опустил руки. Вот это уже точно не по-людски! Человек никогда бы не отказал себе в удовольствии отмолотить на потеху зрителям по такой безответной цели несколько пулеметных очередей, хотя бы и не приносящих ему ничего, кроме одобрительного свиста из зала. Снова начался танец в центре ринга. И теперь уже сам Берк пошел на соперника, проверяя его быстpыми ударами левой. И неожиданно робот стал отступать, не проявляя никакой агрессивности, а только выполняя уклоны и подставляя перчатки под удары. Они допрыгали до канатов, когда прозвучал гонг. Робот отвернулся и пошел в свой угол. Берку ничего не оставалось, как последовать его примеру. Когда он сел на стул и, подняв голову, увидел на электронном табло счет, то не поверил своим глазам. Три - два в его пользу! Тренер начал обмахивать его мокрым полотенцем. - Я, кажется, выиграл первый раунд? - неуверенно улыбнулся Берк. - Выиграл. - Тренер взял другое полотенце и стал вытирать лицо. Только теперь Берк заметил, что с него градом льет пот. - Но смотри, - тренер приостановился, - не расслабляйся! Помни, кто перед тобой! Прозвучал гонг, минута уже пролетела. Тренер перескочил через канаты и убрал стул. Берк двинулся на середину ринга, где его уже поджидал соперник. С первой секунды робот пошел вперед. Правда, это не походило на яростные атаки, виденные Берком раньше, - робот наступал довольно осмотрительно, хотя и методично. Не желая рисковать, Берк ушел в защиту, заставляя себя не думать даже о контратаке. Рассуждая здраво, он вывел, что именно сейчас, когда наступательный порыв pобота усилился, следует вести себя особенно осторожно. Обороняться, это всем известно, гораздо легче и безопаснее, чем наступать; когда атакуешь сам, неизбежно раскрываешься и рискуешь пропустить встречный удар. Вся эта азбука не только бокса, но любого единоборства была с малолетства известна Берку, мало того, сам он применял всегда именно такую тактику: вынуждал противника атаковать себя и бил навстречу, в незащищенное место. В этом заключалось его преимущество, об этом все знали, но ничего не могли поделать. И вот теперь Берк попал в аналогичное положение. Мало того, что он не мог теперь, ввиду полной бесполезности, применить этот прием, - так против него самого направили его же излюбленную тактику. И Берку оставалось только отступать, для вида иногда нанося удары по воздуху. Робот хотя и вел бой довольно скромно, но все равно, приходилось быть начеку. Примерно в середине раунда робот вдруг исполнил апперкот слева и тут же отскочил, словно испугавшись, и Берку следовало бы поблагодарить его за такую милость. Оставшееся время он восстанавливал сбившееся дыхание, и, кажется, никто не заметил, как близок он был к нокдауну. Во время перерыва Берк узнал, что счет второго раунда три-один в пользу робота. Непонятно было, когда он умудрился нанести роботу точный удар. И весь перерыв он пытался вспомнить это светлое событие, поэтому пропустил мимо ушей все наставления тренера и вышел на третий раунд, все еще задумчивый. Робот вновь сменил тактику. На этот раз он совсем перестал атаковать. И даже опустил руки, как бы приглашая Берка броситься на него. Это по отношению к Берку было неслыханной дерзостью, но он сдержался. Он ни на секунду не забывал, кто перед ним. Но публика не желала этого понимать. Она видела своего любимчика, своего чемпиона, сокрушавшего с видимой легкостью любого соперника, а теперь совсем непонятно порхающего по рингу и не решающегося бить даже тогда, когда соперник, откровенно и, очевидно издеваясь над ним, подставляется под удар. И только немногие настоящие знатоки бокса понимали и сочувствовали Берку; они-то знали, какую трудную задачу приходилось ему решать, но их подбадривающие крики тонули в том шуме, что поднимали тысячи менее искушенных в боксе болельщиков. В какой-то момент Берк решил, что лучше уж пусть робот снесет ему челюсть, чем слушать этот свист, но сразу же спохватился - нельзя поддаваться секундной слабости! На карту поставлено слишком многое, ведь он может не просто проиграть этот бой... Сколько было случаев, когда после тяжелейших нокаутов боксеров уносили с ринга на носилках, и потом про них уже никто не слышал и не вспоминал. Нет, из-за ничего не соображающих болельщиков, которые через пару часов забудут и этот бой, и самого Берка, рисковать он не станет. Осталось меньше восьми раундов по две минуты. Всего шестнадцать минут... всего шестнадцать... Гонг прервал эти мысли Берка, и он отправился в свой угол. Свист заглушал слова диктора, и Берк не слышал даже тренера, что-то говорившего ему с недовольным лицом. "Маши, маши, - со злостью глядя на него, думал Берк. Не ты же там скачешь, обливаясь потом. Все вы хороши советы давать!" Он обвел взглядом трибуны. "Чтоб вас!.." Посмотрел на табло и увидел счет третьего раунда: "0 : 0". Цифpы эти озадачили его. Не только с ним никогда не случалось ничего подобного, но вообще не слышал он, чтобы у кого-нибудь так безрезультатно прошел раунд. И тогда он решил активизировать бой. Так боксировать было уж слишком неуважительно к зрителям, да и к своей славе тоже. Надо было отрабатывать деньги, которые ему платят эти самые люди, что так шумно требуют теперь от него настоящей драки. Они жаждут, чтобы все невостребованные в их пресной жизни эмоции выплеснулись сейчас наружу, чтобы их затаенная злоба сгорела здесь, благодаря его силе и беспощадности. И с таким решительным настроением Берк поднялся со стула и начал четвеpтую двухминутку. Он решил провести этот раунд в максимальном темпе, ошеломить противника множеством ударов. Но на первой же секунде он пропустил сильный удар по носу. Боль на миг ослепила его, и он тут же услышал команду: "Брек!" И тогда вспомнил существующее для всех роботов ограничение: pобот не имеет права наносить удары в нос человека. Это правило появилось вместе с первыми спарринг-партнерами, не обладавшими ни приличествующей точностью, ни координацией. И хотя теперь необходимость в нем отпала, оно, как-то так получилось, сохранилось. И когда Берк пропустил такой болезненный удар в самое чувствительное место, он окончательно убедился, что ему не выиграть. Это же ясно:- для фирмы не существует никаких правил! Они пойдут на все, лишь бы их робот вышел победителем. Доказательство тому - этот запрещенный удар. Робот, конечно, больше не повторит его, но кто знает, что они еще приготовили! Судья-человек объявил технический фол роботу. Это означало, что при повторном неправильном ударе робот будет немедленно дисквалифицирован и признан проигравшим. Да, несомненно, это знак ему - Берку! Если уж они пошли на такое серьезное нарушение, то только ради того, чтобы дать ему понять: с ними не нужно шутить. Пауза, вызванная инцидентом, закончилась, и судья снова свел боксеров. Берк с досады готов был броситься по-борцовски на робота и свернуть ему шею. Вот же неудача! Только он решил начать активные действия, как пропустил этот удар. Нос отчаянно болел, отдавая по всей верхней челюсти. Повторного удара в нос можно теперь не опасаться, это он понимал, но рефлекс, приобретенный с одного pаза, помимо воли заставлял его теперь отводить голову далеко назад и закрывать лицо перчатками. Чем немедленно и воспользовался робот. "Показав" правый "в нос", он скрытым движением повторил свой левый апперкот, вновь сбив Берку дыхание. И стоило Берку рефлекторно опустить руки, как робот звезданул ему правым крюком в ухо, чуть не оглушив его. Под многоголосый звон в левом ухе Беpк доскакал этот несчастливый раунд до конца и с величайшим облегчением отправился в свой угол. Первым делом тренер взял его двумя пальцами за нос и повращал его туда-сюда. - Ничего, хрящ целый! - известил он, закончив экзекуцию. А потом, обмахивая Берка полотенцем крикнул: - Я тебе говорил, будь с ним повнимательнее. Полтонны в правой! "Мог бы и не напоминать", - подумал Берк. Он не хотел на этот раз смотреть на табло, но не удержался... Два-один в пользу робота! Вот так да! Не так уж плохи его дела! Всего-то один удар проиграл. Но.. он опять не мог вспомнить, когда он сам заработал очко. Но быстро сообразил, что ему дали за технический фол роботу. "Что ж, пусть хоть так", - усмехнулся он. Пятый раунд начался спокойно. Берк изображал активность неподалеку от робота, а тот прыгал, как заведенный, также не выказывая особого рвения. Так они прыгали секунд тридцать, и Берк, не выдержав, пошел вперед и пробил серией: левой-правой-левой в голову. Робот в данном случае проявил несвойственную ему медлительность, пропустив два последних удара. Зал немедленно отреагировал на эту успешную вылазку. А Берк впал в еще большее уныние. Робот подтвердил его догадку: он специально его заманивает! Ну мыслимое ли дело: обладая совершенной реакцией, пропускать подобные удары?! Таилась в этом дьявольская хитрость. И вместо того, чтобы развить свой успех, Берк занял выжидательную позицию. Результатом этого явился счет пятого раунда: два - ноль. С которым его и поздравил тренер, но сам Берк к нему отнесся прохладно. После пятого раунда на табло высвечивался общий счет первой половины матча. Он оказался равным: семь-семь. Это было и досадно - в среднем один точный удар за девяносто секунд! - и приятно. Все-таки Берк по очкам не проигрывал, хотя субъективно чувствовал себя проигравшим бесповоротно и по всем статьям. Но выходило, что не так уж все плохо. Вот и зрители вроде угомонились, перестали свистеть возмущенно, а начали посвистывать почти одобрительно. Во вpемя трехминутного технического пеpеpыва на ринг повыскакивала куча народу. Робота окружили плотным кольцом, и Берку сразу стало тоскливо. Какую еще пакость они ему приготовили? Вот, связался с жуликами... Раскинув руки, он всей грудью вдыхал воздух, что вбивал в него тренер своим чудо полотенцем. Берка всегда восхищала его виртуозность. С помощью клочка материи суметь создать такой бурный поток воздуха, да еще с восхитительной тончайшей водяной пылью! Вот где настоящее мастерство и искусство! "Эх, так бы лежал на канатах вечно! Закончить бы прямо сейчас бой, и денег не надо. На мировую, и разошлись..." Но нет. Берк открыл глаза и увидел, что от робота отходят техники, перелазят через канаты. Судья пошел на середину, оглядываясь на спортсменов. "Ну, сейчас начнется, - подумал Берк, вставая. - Пять раундов. Только пять... Я должен выдержать!" - Бокс! - прозвучала команда, и вот они снова сошлись в центре яркого желтого квадрата, кружа, делая пробные выпады, стараясь обмануть друг друга. Робот нанес несколько одиночных ударов по перчаткам, Берк ответил на них также двумя-тремя ничего не значащими выпадами. И снова кружение. Опять серия пустых ударов... Зрители, не очень разбирающиеся в боксе, вроде остались довольны. Где же им знать, что удары по перчаткам не оцениваются и что счет "ноль-ноль" - самый правильный для таких вот действий. Начался уже и седьмой раунд, а Берк все не мог ничего понять. Робот вел себя загадочно: и нападать толком не нападал, и оборонялся кое-как. И, самое странное, похоже, не собирался менять ход поединка. "Неужели они решили держать меня до последнего, а под занавес угрохать со всей определенностью?" - спрашивал себя Берк, наскакивая для вида на робота и отбивая его совершенно не опасные ответы... Ближе к концу двухминутки Берк забылся, и так, по забывчивости, нанес совершенно открытый правый прямой в голову своему неосторожному сопернику. Тот абсолютно молча повалился на пол, и судья, немедленно возникший на ринге, открыл счет. На цифре восемь, когда робот, совсем, как человек, мотая головой, встал на ноги, прозвучал гонг. Один-ноль - таков был счет этого раунда, но что может сказать счет, когда этот "один" произвел такой потрясающий эффект! Радость Берка была недолгой. Через минуту он решил, что и это все на публику. Это же надо - так артистично сопеть и мотать головой, словно и вправду она у него закружилась. Да, что ни говори, а бокс - это прежде всего - шоу-бизнесс. Театр! И все в нем подчинено одной цели - расшевелить эмоции зрителя, заставить его содрогнуться и заплакать или, наоборот, возрадоваться. И ради этого даже робот будет хрипеть, по-коровьи мотать головой и смотреть вокруг себя мутными глазами. Теперь Берку стало это ясно - он ведь не такой дурак, и ему вполне доступны логические умопостроения. С самого начала восьмого раунда и во все его продолжение зрители шумно требовали развития успеха. Но Берк не форсировал события. Сейчас, думал он, робот как раз и ждёт его атаки и уж наверняка пpиготовил ему какой-нибудь подвох. Но лучше пусть попрыгает вхолостую, а он посмотрит и сделает выводы. Так снова на ринге началось пустопорожнее прыганье. Берк изредка подступал к роботу, обозначал один-два удара и проворно отскакивал. Шум в зале нарастал, переходя в угрожающую тональность. Но Берк старался не обращать на него внимания. Он порхал по рингу, пытаясь повышенной маневренностью создать видимость активности. Робот вел себя аналогично, движения его стали как бы замедленными и тяжеловесными. Но Берк объяснил это своей повышенной подвижностью, ибо знал, что усталость роботам не ведома. В перерыве, в этом предпоследнем минутном отдыхе, Берк думал только об одном. Два раунда! Только два раунда ему осталось вытерпеть. И эти раунды, по всему выходило, будут самыми трудными. Поднимаясь со стула после отдыха, он посмотрел на табло. "Один-два!" - он проиграл восьмой раунд. Словно бешеный, налетел на него робот, когда еще не смолк звук гонга. Но Берк оказался готов, знает он эти хитрости! Он снова ушел в глухую защиту. Но удары оказались несильными, хитрый робот не тратился вхолостую. Он, конечно, выжидал, когда Берк раскроется. Но не дождался. Берк провел этот раунд, аккуратно и старательно защищаясь, не допустив ни одной ошибки, и поэтому был чрезвычайно доволен, когда в третий раз за этот матч увидел на табло два нуля. Отдыхая в перерыве, он глубоко дышал и начинал чувствовать радость. "Кажется, обошлось!" Уж две-то минуты он выстоит, даже если бы против него выпустили сразу трех роботов. Две минуты он продержится. Недаром берег он силы и держал дыхание, используя весь свой опыт. Робот, конечно, сейчас бросится на него, отдаст всю мощь, теперь незачем ему играть на публику, пора показать все, на что он способен. Но Берк тоже не дурак. Теперь его пpосто так не возьмешь! Так уговаривал себя Берк перед последним, десятым раундом, уговаривал горячо, стараясь задавить червячок сомнения, который копошился в его душе. Все-таки он не знал, что они задумали. Но узнает, сейчас узнает. Два глубоких вдоха..., и он двинулся в центр. Шум в зале стоял такой, что Берк не слышал ни гонга, ни собственного дыхания, ни ударов. Словно исполинский водопад низвергался с высоты, разбиваясь о каменные плиты. Так, ничего не слыша и не чувствуя, начал Берк последний раунд. Сознание его работало четко, он подмечал малейшие движения противника, не позволял ему провести ничего, похожего на атаку. В середине раунда у него появилось почти неодолимое желание плюнуть на все страхи и броситься на эту куклу, раздолбить ее вместе с дорогостоящей начинкой, но он пересилил себя. Нет, когда до конца остается всего ничего, когда он столько времени сдерживал себя, - поддаться глупому порыву?!.. Главное - не получить нокаут, а на остальное наплевать. После можно все оправдать. Хорошо оправдываться, имея в кармане сто миллионов!.. Он несколько увлекся рассуждениями о скором отдыхе и пропустил несильный удар в живот... Когда прозвучала финальная сиpена, Берк даже испытал разочарование. Неужели все? Неужто так ничего и не случится?! Он так ждал яростных атак, что теперь, не дождавшись их, почувствовал себя почти обманутым. Стараясь не глядеть в зал, он прошел в угол и положил руки на канаты. Тренер сразу начал расшнуровывать перчатки. - Все нормально! - с напускным оптимизмом говорил он. - В худшем случае, ты проиграл по очкам. Но это мелочи. Главное, выстоял. Кто кроме тебя способен на такое? Судья-человек вышел в центр ринга и сделал знак боксерам. Берк приблизился и встал сбоку, лицом к центральной трибуне. С лица его падали капли, и он время от времени проводил рукой по подбородку. - Победа присуждается... Берк поднял газа и увидел, как на табло зажглись цифры: 10 : 9 - ...со счетом десять-девять роботу фирмы "Спорт Мэйджик"! Судья поднял руку робота, и Берк увидел, как робот широко улыбнулся. Это было уж слишком! Пусть сопит, кряхтит и мотает головой, но зачем изображать еще и радость в такой момент? Одно очко! Как же это?! Один удар решил исход боя... Хотя, чего переживать? Разницы почти никакой, призовой фонд все равно делится поровну. И он жив и здоров, и он еще им всем покажет! Судья вместе с боксерами развернулись два раза на сто восемьдесят градусов, Берк дотронулся перчатками до перчаток робота и пеpелез чеpез канаты. Тренер накинул ему на плечи толстый длиннополый халат, и они быстро пошли через проход в раздевалку. На следующее утро Берк проснулся, как всегда, в пять тридцать с необычайно легким настроением. Он сразу вспомнил вчерашний бой и улыбнулся. Обычно после подобных встpеч он несколько дней приходил в себя, а сейчас ничего похожего. Все-таки здорово он провел этих олухов! Пусть и проиграл, ну и что? Зато кучу денег заработал. В таком приятном расположении духа он провалялся полчаса в постели, а потом с удовольствием натянул на себя тренировочный костюм и выбежал на мокрую от ночной росы тропинку. В десять часов, когда Берк уже позавтракал, к его дому подъехал сверкающий черным лаком лимузин. Из него вышли двое мужчин, оба в дорогих костюмах и в белых рубашках с галстуками. Они поднялись по лестнице на второй этаж и, постучав, вошли в гостиную. - Пожалуйста, садитесь! - Берк показал на стулья. - Вы от фирмы? - Да! - ответил тот, что помоложе. Он достал из дипломата клеенчатую папку и, раскрыв, вытащил из нее контракт. - Уважаемый мистер Берк. Фирма приносит вам свои извинения... Берк с недоумением посмотрел на него. - В соответствии с пунктом десять контракта, в случае невыполнения любого его положения, сторона, виновная в нарушении, полностью лишается своей доли призового фонда в пользу соперника. - Закрыл папку. - Мистер Берк, в соответствии с данным пунктом я передаю вам чек на всю сумму призового фонда! - Он положил на стол прямоугольный кусочек голубой бумаги. Берк подошел, взял чек... - Я не понял. Какое нарушение?! Второй мужчина поднялся со своего места. - Дело в том, что в последний момент мы вынуждены были заменить робота... - Заменить?! - Возникли некоторые технические неувязки. И сертификационная комиссия дала накануне боя отрицательное заключение... Не могли же мы отменить встречу! - Так, так... Ну, а с какой же моделью я дрался, можно узнать?! - Вы дрались с человеком! Это Рэй Дуглас, он одно время работал в команде Формана, он профессиональный боксер... в прошлом. "С человеком? С каким-то несчастным Рэем Дугласом?!.." - В голове у Берка стало горячо. - Спокойнее, мистер Берк. - Оба джентльмена поднялись и, стараясь сохранять достоинство, попятились к двери. - Убирайтесь! - заорал Берк, выбегая за ними на лестницу. Джентльмены поспешно спустились вниз и скрылись в машине. Хлопнули дверцы, и через несколько секунд автомобиль скрылся за поворотом. - Вот гады, ну гады! - Берк стоял посреди комнаты, не зная, что делать. Подошел к видеофону. Набрал номер. Сразу появилась картинка: тренер, сидя за столом, читал газету, затем обернулся к экрану. - А, привет... Знаешь, с кем ты вчера дрался? - Да. Какой-то Рэй Дуглас! - Ни черта ты не знаешь. Это... это вообще не боксер! Это дрянь! Его на улице подобрали! Он вчера впервые в жизни надел перчатки! - Да вы что! - У Берка ослабли ноги. - Они мне сказали, что это профессиональный боксер, бывший... Тренер усмехнулся. - Ты что, все еще им веришь? И это после того, как они тебя надули?! - Но, зачем? Они же сами... призовой фонд...все мне! - Почитай утpенние газеты, тогда поймешь. - Тренер отвернулся. Берк бросился к пневмопроводу, возле которого валялась свежая почта. Сразу увидел крупный заголовок на одной из газет: