Ему ничего не оставалось, как уйти из дому. Он поедет на запад. У него было немного денег, которые ему удалось получить на разных работах, убегая с уроков.

Этого будет достаточно на билет до Питтсбурга, города далеко на западе, судя по познаниям, почерпнутым из курса географии в начальной школе.

Однажды утром он надел свой лучший костюм, набил карманы носовыми платками и ушёл из дому как будто бы в школу. Он не мог взять чемодана, это выдало бы его.

Попрощался с матерью, а отец с братом в это время работали на огороде.

Генри впервые путешествовал по железной дороге. На местном поезде ему придётся провести остаток дня и всю ночь, чтобы добраться до Питтсбурга. В светлое время суток Генри с удовольствием рассматривал пробегавшие мимо поля и леса. Ведь он и сам убегал. Но ночью было не так уж приятно. Ему не хватало привычной кровати и перины. Он иногда засыпал сидя на несколько минут, но грохот колёс останавливающегося поезда и снова стук при троганьи с места будил его, и он чувствовал себя несчастным. В такие минуты совесть набрасывается на человека как огромная хищная птица с чёрными крыльями. Каким же дураком он был, когда связался с этой дурацкой компанией! Опозорился. Потерял дом, милый, добрый дом, несмотря на сорняки.

Да кончится ли когда-нибудь эта ночь? Она, наконец, прошла словно вечность.

Питтсбург! Семь часов утра. Когда Генри спускался по ступеням вокзала на мрачную и негостеприимную улицу, он чувствовал себя разбитым и несчастным.

Очень хотелось есть, ведь ужинать не пришлось. Впереди была вывеска "Ресторан Миллера". Сколько будет стоить отбивная? У него осталось только пятьдесят центов. Он протиснулся во вращающиеся двери и уселся на табуретку перед длинным столом. Засиженное мухами меню сулило ему отбивную с жареной картошкой, булочку и кофе за двадцать пять центов - половину его капитала.

Хорошенькая молодая девушка, на его взгляд лет восемнадцати, приняла у него заказ. Она смело с любопытством посмотрела на него.

- Ты здесь впервые, только что с поезда?

- Да. Из Ньюарка. Ищу себе место.

Девушка медленно оглядела его с головы до ног.

- Нам вообще-то здесь нужен один работник, разносчик. Ты, может, и подойдёшь.

Сходи через дорогу, постригись и побрейся. Они сделают это за четвертак, если скажешь, что тебя послала Мод. Я вижу у тебя есть четвертак. Наверное, последний.

Генри кивнул.

- Ну если ты получишь эту работу, - не говори "место" - то получишь бесплатный харч и три доллара в неделю. На это можно будет снять комнату, и ещё кое-что останется. Ну тогда беги. Приведи себя в порядок и приходи сразу назад. Босс придёт с минуты на минуту.

Босс оказался плотным, свободным в манерах человеком средних лет.

- Босс, - сказала Мод - У меня находка, новый разносчик, мы ведь искали разносчика. У него нет никакого опыта, но парнишка вроде бы шустрый.

Босс приветливо улыбнулся Генри. - Что ж, если Мод говорит, что подойдёшь, то это меня устраивает. Научи его, Мод, всем премудростям дела и прибей его, если не усвоит. Как тебя зовут, паренёк?

- Генри Сайр.

- Между нами Хэнк. У нас нет времени на полные имена. Будешь получать три доллара по субботам в четыре часа, когда мы закрываемся на выходной. Мод, сбегай принеси Хэнку фартук. Скоро здесь начнётся столпотворение.

И действительно вскоре собралась толпа, большинство рабочие в комбинезонах и синих рубахах, и все очень торопились. Мод порхала вокруг как птичка, Генри торопился изо всех сил, но на него всё равно покрикивали, как на ленивца. Иногда он проливал кофе в блюдце, и на него страшно орали. Мод тут же подбегала и успокаивала клиента добрым словом.

Во второй половине дня Мод сказала: "Давай-ка сбегаем и присмотрим тебе комнату.

Больше двух-трёх посетителей теперь не будет, за ними присмотрит повар. В доме у меня по соседству есть свободная комната. Это удобно. Мы работаем до десяти тридцати, а по улицам в это время девушкам ходить небезопасно. Ты сможешь провожать меня домой. Ты, вроде, крепыш, думаю, с двумя-тремя пьяницами справишься".

Грудь у Генри вздулась.

Мод поспешила с ним по широкой улице, свернула в боковую и после полудюжины кварталов свернула в булыжный переулок, оказавшийся тупиковым, по сторонам которого стояли высокие мрачные дома. Мод позвонила. Дверь открыла бледная старая женщина.

- Вот человек ищет комнату. У вас есть свободная, давайте посмотрим.

Старуха провела их по крутой лестнице затем по длинному коридору в комнату, тусклое окно которой выходило на замусоренный проход. Таких узких комнат Генри ещё не видывал, в ней была узенькая кровать, а матрас на ощупь был как доска.

Там был также узкий кухонный стол, стул и умывальник с кувшином.

- Два доллара с полтиной в неделю, - промямлила старуха.

- Нет, - сказала Мод. - Вы давали объявление на два.

- Но за первую неделю ему придётся уплатить вперёд.

- Вот ещё! Он будет платить по субботам, когда получит получку. И заметьте, умывальник с трещиной. Дайте ему другой.

- Другого нет.

- Нет есть. Возьми у другого постояльца. И полотенце совсем изношено. Им можно только вытирать окна. Да, надо протереть окно и дать ему хорошее полотенце.

Старуха пожевала губами, но ничего не сказала.

- Ну хорошо. Он берёт эту комнату. Дайте ему ключ. Он придёт сюда около одиннадцати.

Вечером Генри сопроводил Мод до дверей и, спотыкаясь, поднялся по лестнице в свою узенькую комнатку. Что за каморка! Да в Ньюарке за три доллара в месяц можно было снять гораздо лучшую комнату. Но ведь это же запад.

И всё-таки он был весьма взволнован. У него есть работа и своя собственная комната, и всё это в первый же день.

На следующий вечер он опять провожал Мод до дверей, и на следующий тоже. Когда они остановились у её двери, она небрежно бросила: "Каждый, кто провожает меня три раза, пытается меня поцеловать. И я даю ему пощёчину."

Генри никогда в жизни и не пытался целовать девочек, разве что исключая детские игры. Очевидно, надо было попробовать. Он неуклюже коснулся губ Мод. Она намяла ему уши, но зато смачно поцеловала его сама.

Домой он шёл как во сне. Вот она, любовь, которую они втайне так смело обсуждали и по незнанию осуждали. Шайка, фу!