Марина неожиданно успокоилась. А Харвичу показалось...
Он держал фонарь так, что луч падал на стену позади девушек, и они оставались в полутьме. И в тот момент, когда тонкие пальцы Нэи коснулись огненных кудрей Марины, волосы землянки на долю мгновения слабо засветились, став похожими на апельсиновый туман...
Харвич встряхнул головой.
Теперь вспышки его фантазий могли стать по-настоящему опасными. И лейтенант поклялся следить за собой с удесятеренным вниманием.
- Мне кажется, что если мы будем стоять на месте, лучше не станет, сказал он.
- Я не уйду отсюда! - спокойно сказала Марина. - А вдруг Сергей вернется?
Харвич вопросительно посмотрел на Нэю. Она прикрыла глаза и о чем-то напряженно размышляла. Лейтенант решил подождать. Вдруг Нэя что-нибудь придумает?
Нэя легонько повела плечами и, глянув исподлобья на Харвича, обратилась к Марине.
- Тебе не о чем тревожиться. С Сергеем ничего не случится. Винцент прав - Клавдий сейчас с ним. И он сумеет...
Неожиданно что-то зашумело, заскрипело, фонарь на мгновение погас - а когда он загорелся снова, девушек рядом с Харвичем уже не было.
Когда лейтенант осознал это, его охватила ярость.
- Ну, я тебе покажу, шутник паршивый! - заорал он, обращаясь неведомо к кому. - Я тебе...
Впрочем, что он может сделать, Харвич представления не имел. Просто ему необходимо было
дать выход разрывавшим его чувствам.
Но лейтенант очень быстро взял себя в руки. В криках и гневе нет никакого смысла. Гнев лишь сжигает все прежние заслуги, это Харвич знал твердо. Поддаваться отрицательным эмоциям - опасно. При любых условиях. Тот, кто порождает бурю в собственном сознании, тем самым создает вокруг себя отрицательное поле огромной силы. А это плохо даже в спокойной обстановке простых реальных миров. Что же может произойти от такого вмешательства в пространстве, сплошь пересеченном потоками магической энергии?..
И Харвич, несколько раз прочитав формулу защиты сознания от гнева и страха, принялся напряженно размышлять.
Нэя сказала, что Клавдий сейчас рядом с Сергеем. А потом исчезли и сами девушки - вместе. Очевидно, можно с почти полной уверенностью сказать, что Нэя сейчас - рядом с Мариной. То есть туристы, не владеющие магией, более или менее защищены. В одиночестве остался только сам лейтенант, для него мага не хватило. Но ведь он и не турист. Вот только что теперь ему делать?..
Для начала Харвич решил все-таки заглянуть в те боковые ходы, которые располагались в непосредственной близости от него. То есть не просто заглянуть, а пройти по ним. Вдруг там он обнаружит что-то полезное, или что-то, связанное с исчезновением беглецов?
Но, пройдя по левому ходу чуть больше десятка метров, лейтенант обнаружил, что и этот ход поворачивает и разветвляется точно так же, как центральный. Харвич тут же вернулся назад, извлек из своих бездонных карманов моток тончайшей бечевы и тщательно приклеил ее конец к стене центрального коридора. Правила хождения по лабиринтам он знал отлично.
Потом он снова попытался связаться с Ольшесом. Но, само собой, у него и в этот раз ничего не вышло. Впрочем, Харвич и не предполагал, что связь наладится. И лейтенант отправился исследовать путаницу подземных ходов.
Он бродил по ним больше часа, то возвращаясь в центральный широкий коридор, то снова ныряя в один из боковых узких, - и везде было одно и то же. Пустые и голые каменные норы, и нигде никаких следов не только пропавших туристов, но и вообще хоть кого-нибудь, когда-либо побывавшего здесь. И при этом - ни пылинки, ни капли влаги...
Наконец лейтенант решил, что это бесплодное занятие, и подумал, что надо вернуться назад, к той точке, с которой началось бессмысленное путешествие. И, смотав бечеву, зашагал по широкому коридору в обратном направлении. Но вскоре он уткнулся в поперечную стену.
Тупик.
Харвич озадаченно уставился на преграду. Неужели он умудрился сбиться с пути?
Нет, он был совершенно уверен, что шел прежним маршрутом.
Тогда что все это значит?
Это могло значить только одно - вернуться назад по лабиринту было невозможно.
Лейтенант сел на пол, прислонясь спиной к невесть как возникшей стенке, и в очередной раз предался размышлениям.
Процесс активной работы мысли закончился неожиданным воспоминанием еще одной детали, касавшейся лабиринта на планете Дрюона. Все извлеченные из лабиринта балбесы рассказали примерно одно и то же. Они не просто блуждали под землей. Их словно бы кто-то вел к определенной цели. И в конце концов все они увидели некую картину, в которой по их описаниям разнились лишь детали. А после видения они уже шли куда угодно, но выбраться из лабиринта самостоятельно все же никто из них не сумел.
Если это такой же лабиринт, подумал Харвич, то сопротивляться ему бесполезно. Лучше идти все вперед и вперед. А там видно будет.
В общем-то Харвич был почти на сто процентов уверен, что лабиринт именно такой же, как на планете Дрюона. Он ведь уже разделил группу... И тут Харвич поймал себя на том, что думает о лабиринте как о живом существе. Это ему не понравилось. Хотя он и был патрульным, и с магическими силами в своей работе не сталкивался, он не хуже других знал основы техники безопасности, необходимой при столкновении с нематериальным. Главное спокойствие, как говаривал один из героев вечных сказок. Спокойствие и душевное равновесие. Потому что нематериальные силы питаются тем, что находят в сознании мыслящих существ. Испугаешься - и тебе конец, потому что твой страх будет уловлен, усилен... и так далее. Последствия очевидны.
В конце концов, особистам прекрасно известно, где они все, подумал Харвич. И методы борьбы с подобными въедливыми лабиринтами тоже известны. И, если посмотреть на дело более логично - можно и никуда не ходить. Можно просто сидеть на месте и ждать, когда за ним придут.
Но бездействие было не в характере лейтенанта. И потому он встал и пошел вперед.
...Шли часы, а Харвич все брел сквозь путаницу бесконечных прямоугольных поворотов, не видя ничего, кроме голых каменных стен. Он даже перестал смотреть под ноги, потому что пол лабиринта был безупречно ровным. Нить, по которой он изначально намеревался возвращаться в центральный коридор, давным-давно была обрезана кем-то невидимым и неслышимым, но лейтенанта это ничуть не обеспокоило. Что с нитью, что без нити - он все равно останется в лабиринте, пока за ним не придут. Пакет с продуктами остался у девушек, так что Харвич изрядно проголодался, несмотря на то, что в одном из карманов нашлась не самая маленькая шоколадка. Винцент съел ее, искренне сочувствуя Сергею, у которого, наверное, и этого не было. Разве что пушистый Клавдий нашел возможность как-то накормить оголодавшего гуманоида. Кроме того, лейтенанту давно уже хотелось пить. Но эту мысль пришлось загнать в самые глубины сознания, поскольку давать волю подобному желанию было смерти подобно. Лабиринт был сух, как самая мрачная из пустынь. Но то, что в нем было прохладно, утешало, - хотя и не слишком.
И в конце концов уставший патрульный и сам не заметил, как в очередной раз ослабил контроль над собственным воображением...
- Эй, Данила! - окликнул Ольшеса Игорь. - Ты что, привидение увидал?
- А? - встрепенулся Даниил Петрович. - Нет, еще нет. Но что-то мне кажется, что и это добро тут может найтись.
- Ну, пока ничего похожего не заметно, - сказал Сантос, внимательно оглядев коридор, в котором они очутились. - Слушай, Дан, насколько я помню, нам говорили о системе естественных пещер под Столицей, так? Ты здесь наблюдаешь какие-нибудь признаки естественности?
- Да на что она тебе сдалась, эта естественность? - удивился Ольшес. - Тебе что, ровный пол не нравится? Тебе очень хочется преодолевать препятствия? Или ты еще не насытился? - И он насмешливо посмотрел на грязный комбинезон коллеги.
Игорь и Сантос обменялись взглядом. Они лишь теперь заметили, что Ольшес вышел из потока вонючей жижи без малейшего урона для своей внешности. Его одежда была безупречно чиста.