У. Т. БАЛЛАРД

ТРОЕ ЗА ТЕ ЖЕ ДЕНЬГИ

1

Вот ирония судьбы: человек при жизни может быть изрядным мерзавцем, но только его настигнет смерть, все забывается, и даже имя его становится знаменитым.

Похороны Фрэнчи Мэлмена проходили в полном соответствии с этой традицией, и прямо-таки с гигантским размахом, став самыми грандиозными похоронами, которые когда-либо видел Лас-Вегас. В них приняло участие свыше трех тысяч человек, среди которых, правда, едва ли нашелся бы хоть один друг покойного.

На похороны Мэлмена людей привлекло, скорее всего, чистейшее любопытство. Ведь Мэлмен был известнейшим профессиональным игроком наших дней. Больше сорока лет его приезды и отъезды - и, разумеется, все события между ними - освещались прессой с таким вниманием, какое она оказывает только кинозвездам или плейбоям мирового масштаба.

Для него было привычно находиться под огнем всеобщего интереса, потому оставалось загадкой, как ему удавалось так тщательно скрывать свою личную жизнь. Он был маленького роста, смуглый, с острым носом и такими тонкими губами, что казалось, будто рот на этом худощавом лице прорезан бритвой. Его черные глаза были настолько невыразительны и неподвижны, словно навсегда застыли в одном положении.

Другой загадкой было происхождение его клички Фрэнчи - "Француз", так как кровь, преобладавшая в его жилах, уж французской-то определенно, не была. Ходили слухи, что родился он где-то на южном побережье Средиземного моря, а родителями будто бы были гречанка и египтянин. Когда-то он даже выдавал себя за последнего законного потомка фараонов. Но, нужно отдать ему должное, Мэлмен в своих притязаниях никогда не был мелочным.

Он был известен довольно переменчивым характером и в зените своей славы стоял рядом с такими фигурами, как Нико "Грек", "Титаник" Томпсон и Арнольд Ротштэйн. Однажды он якобы выиграл за ночь у Арнольда Ротштэйна полмиллиона долларов. Правда в это не очень-то верится. Люди, которые выигрывали у Арнольда столько денег, редко доживали до преклонного возраста Фрэнчи Мэлмена.

Профессиональных игроков всегда представляют людьми, готовыми поставить тысячи долларов на выпавшую им карту, на исход поединка боксеров, футбольного матча или даже на птичьи трели. Однако действительность выглядит иначе. Эти люди всегда действуют наверняка. Они редко рискуют своими собственными деньгами, если только исход игры заранее не оговорен. А вот известность для них имеет огромное значение. Она позволяет им находить все новые и новые жертвы, зачастую умных, даже хитрых дельцов, которые финансируют своими деньгами их крупные, скандальные пари или игры. В тридцатые годы Фрэнчи, играя в одном из тех плавучих казино, которые нелегально стояли на якорях у побережья Калифорнии, на деньги одного из самых прожженных продюсеров Голливуда едва не сорвал банк. Так и осталось неизвестным, чего стоила эта попытка тому продюсеру, который был в своем роде самым крупным проходимцем Голливуда.

Когда Фрэнчи наконец прибыл в Лас-Вегас, он уже был стариком. Ему, должно быть, давно перевалило за семьдесят, хотя его метрики никто никогда не видел. Однако преклонный возраст ещё не мешал ему часами стоять у игорного стола, проигрывая крупные суммы, а иногда и выигрывая. Уже одно его появление в игорном зале крупных отелей Лас-Вегаса привлекало массу людей. Подобной притягательностью обладали лишь Фрэнк Синатра и Сэмми Девис-младший.

Осталось покрыто тайной, откуда Фрэнчи брал деньги, которые так легко проигрывал. Когда он впервые появился в Лас-Вегасе, наше ведомство мельком им заинтересовалось и, ко всеобщему изумлению, выяснилось, что "Француз" был полным банкротом. Однако ходили слухи, что он практически выполнял роль подсадной утки: будто бы он получал жалованье и играл на деньги заведения, чтобы приманивать любопытных клиентов.

Мы в службе шерифа Лас-Вегаса не очень-то обрадовались его появлению в городе. В конце концов, он слыл одним из самых изощренных мошенников в этом промысле, а слабости человеческой натуры давали ему возможность развернуть здесь свои таланты во всю.

Страстное желание загребать деньгу, не затрачивая труда, превратило Лас-Вегас из маленькой пыльной станции в ослепительную столицу мира азарта. Миллионами туристов, ежегодно прибывающих в этот город, движет убеждение, что им, и только им должно удасться то, что не удалось никому другому: что они одержат победу над принципом вероятности и вернутся домой, сорвав крупный куш.

Но такое окружение было как раз по душе и по способностям Фрэнчи Мэлмену. Мы были убеждены, что за те три года, которые он провел у нас, ему удалось выпотрошить многих глупцов, - но никаких жалоб никогда не поступало. И совсем неудивительно. Лишь немногие жертвы мошенников и аферистов добровольно сознаются в своем проигрыше; большинство принимает свое поражение с гневом, но молча, чтобы друзья, а тем более родные не узнали про их глупости.

Из всего этого следует вывод, что о кончине "Француза" мы узнали с известным облегчением.

С точки зрения полиции, Лас-Вегас - это пороховая бочка. Главной своей задачей мы считаем предотвращение преступлений, до того, как они могут совершиться. Наша цель - защитить тысячи гостей, позаботиться о том, чтобы они чувствовали себя уверенно во время своего пребывания в Вегасе и могли без помех предаваться наслаждениям, о которых у себя дома даже не смели мечтать.

Я был одним из первых, кто узнал о смерти Фрэнчи, и, как уже говорил, моей первой реакцией на это известие было некоторое облегчение. Тогда я ещё не мог представить, что мертвый он доставит мне куда больше неприятностей, чем живой.

Случилось это жарким июлем, в ночь с четвертого на пятое, когда город постепенно приходил в себя после натиска гостей, проводивших в Лас-Вегасе День независимости. Я ехал в патрульной машине с Элом Фридом за рулем, когда вдруг поступило сообщение диспетчера патрульной службы.

Каждый отель у нас условно именовался определенным цветом. Таким образом мы пытались помешать любопытным, которые могли слышать полицейское радио, примчаться туда и путаться у нас под ногами. В сообщении говорилось о "красном", что означало отель "Флорентина", одно из новейших экстравагантных зданий на Стрип.