Тут я прервала запись и спросила у Берни:
– Зачем же понадобилось Стону взрывать эту землю? Его же могут обвинить в умышленной аварии.
– А зачем ему умышленная авария?
– Чтобы закрыть «Сезам».
– Он и так закрыт. А ему и нужно, чтоб чуда не было – ни дырки в пространстве, ни коридора, ни кокона. Ничего, что могло бы запутать процесс.
– На чем же он строит свою защиту?
– На показаниях экспертов. Все они документально подтверждают, что бриллианты в их первоначальном виде не могли быть подделкой. Только слишком прозрачны и ярки, но это как раз и привлекало. Так что ни продавцы, ни эксперты даже не подозревали о фальши. Обвинения в умышленном мошенничестве тогда начисто отпадает.
Стон подтвердил все сказанное Берни на первом же заседании суда. Цитирую этот эпизод по отчету в «Леймонтской хронике».
Стон подходит в судейскому столу весь в черном, как в трауре. Говорит медленно и с актерским нажимом на публику о том, что он с самого начала был уверен в подлинности алмазов. Адвокаты подтверждают его слова данными специальной ювелирной экспертизы.
Судья. Вы что-нибудь знали об этой шахте до приезда в Леймонт?
Стон. Ничего. Я понятия не имел об алмазных россыпях в окрестностях города.
Судья. Почему же вы купили земельный участок, привлекающий к себе нездоровое любопытство и, я бы сказал, даже мистический интерес?
Стон. Я заинтересовался необъяснимым исчезновением людей на этом участке. Лично исследовал его и обнаружил отверстие не то колодца, не то глубокой ямы, замаскированное прочно переплетавшимися между собой жесткими стеблями густой травы. Они легко пропускали меня, когда я до половины опускался в яму, и снова восстанавливали прикрытие, когда вылезал наружу. Потом я, вооружившись, как альпинист, зубьями и веревкой, спустился в шахту и обнаружил нечто вроде сталактитовой пещеры, освещенной откуда-то проникающим светом и с россыпью похожих на битое стекло камешков, оказавшихся при ближайшем рассмотрении алмазами – я-то знал, как выглядят подлинные алмазы, когда работал старателем на приисках в Южной Африке.
Голос из зала. Вы лжете, Стон!
Судья (судебным исполнителям). Выведите крикуна из зала, чтоб не мешал.
Крикуном, конечно, был Берни, который до конца продолжал настаивать на своей версии качественно иной жизни за пределами нашего пространства, куда удалось проникнуть Стону и впоследствии всем нам. По его словам, он хотел задать Стону вопрос о трупах исчезнувших на шоссе людей, но ему помешали судебные исполнители. Вопрос же этот задал судья.
Судья. При спуске в шахту вы, вероятно, обнаружили тела исчезнувших?
Стон. Всех, включая бродягу и полицейского. Они сорвались и разбились, не имея стальных костылей и веревок, при помощи которых спускался я.
Судья. Родственники погибших не пытались потом отыскать трупы?
Стон. Я не сообщил им об этом – не хотелось огорчать их, да и с деловой тотаи зрения не в моих интересах была информация о местоположении алмазной шахты. Впоследствии, к сожалению, случайный взрыв уничтожил все, и любая попытка эксгумации была бы нецелесообразной. Сейчас на этом месте воздвигается памятник всем погибшим в злосчастной шахте.
Берни (из зала). Вы опять лжете, Стон! Вы отлично знаете, что тела погибших находятся за пределами нашего пространства!
Судья. Я же приказал вывести крикуна из зала! (Стону.) Второй раз вы уже не рискнули спуститься?
Стон. Второй экспедицией руководил мой компаньон Педро Монтец.
Судья. Свидетель Педро Монтец!
Монтец (после присяги). Да, я руководил второй экспедицией за алмазами. Кроме меня, в шахту спускались лаборант института физики Берни Янг, учительница Этта Фин и польский эмигрант, автомеханик по профессии, Станислав Нидзевецкий.
Судья. Чем обусловливался выбор участников экспедиции?
Монтец. Прежде всего опытом альпинистов и умением держать язык за зубами. Разглашать цели экспедиции было не выгодно – сами понимаете: конкуренция и секреты фирмы.
Берни (ему удается снова втиснуться в зал). И это ложь, ваша честь! Прошу вызвать участников экспедиции.
Судья (морщится). Опять этот крикун!
Прокурор. Не вижу необходимости в задержке процесса. Что нового могут сказать участники экспедиции? Ни один из них даже не предполагал, что бриллианты фальшивые.
Берни (из зала). Я предполагал, что это не бриллианты!
Судья снова поворачивается к судебным исполнителям, но его приказание о выводе Берни предупреждает представитель адвокатуры истцов.
Адвокат истцов. Защита интересов объединения истцов по этому процессу настаивает на вызове участников экспедиции Берни Янга, Этты Фин и Станислава Нидзевецкого, эксперта-исследователя профессора Вернера и руководителя юридической конторы «Винс и Водичка».
Адвокат ответчиков передает судье какую-то бумагу.
Судья (прочитав). Суд считает возможным удовлетворить ходатайство защиты интересов истцов только в отношении Берна Янга. Еще одного дополнительного свидетельства о характере экспедиции, не имеющем прямого отношения к сути исследуемого вопроса, будет совершенно достаточно, тем более что Станислава Нидзевецкого уже нет в живых. Ходатайство о вызове других перечисленных в заявлении лиц суд удовлетворить не может. Профессора Вернера сейчас в городе нет, а юридической конторы «Винс и Водичка» больше не существует.
Адвокат истцов. Однако все участники экспедиции были наняты по объявлению именно этой юридической конторы. Прошу приобщить его к делу, ваша честь.
Судья читает объявление, передает его прокурору и ждет ответа.
Прокурор (недоуменно пожимает плечами). Может быть, это объяснит нам господин Стон?
Стон. Мы не давали такого объявления и не руководствовались им при выборе участников экспедиции. Это какая-то мистификация, ваша честь.