ХАРЛАН ЭЛЛИСОН. МАЛЬЧИК И ЕГО СОБАКА

1

Я был снаружи с моим псом Бладом. Наступила его неделя досаждать мне: он не переставал именовать меня Альбертом, очевидно, думая, что это чертовски забавно. Я поймал ему па – ру водяных крыс, большую зеленую и поменьше – бурую, а потом стриженого пуделя с поводком, удравшего у кого-то в подзем – ке, так что он был не голоден, но в настроении почудить.

– Давай, сукин сын, – потребовал я. – Найди мне девку!

Блад громко хмыкнул, судя по урчанию в глубине его глотки.

– Ты смешной, когда тебя одолевает похоть, парень, – проворчал он.

Может, и я смешной, но готов был избить этого беглеца с мусорной свалки.

– Найди, я не шуткую!

– И не стыдно тебе, Альберт? Чему я тебя обучал? Надо говорить «не шучу», а не «шуткую».

Он знал, что я достиг предела своего терпения, поэтому очень неохотно принялся за дело. Он сел на искрошенные ос – татки тротуара, его лохматое тело напряглось, веки задрожали и закрылись. Спустя несколько минут он вытянул передние ла – пы, распластался по земле и положил на лапы косматую голову. Напряжение оставило его, он начал мелко подрагивать, словно его кусала блоха. Это продолжалось почти четверть часа, на – конец, он перевернулся и лег на спину, голым брюхом к вечер – нему небу. Сложив передние лапы, словно богомол, и раздвинув задние, он проворчал:

– Извини, Альберт, ничего не обнаружил…

Я взбеленился так, что готов был его пнуть, однако, я знал, что он старался. Мне это совсем не улыбалось, так как я действительно хотел заловить какую-нибудь девчонку и за – валить ее, но что тут поделаешь?

– Ладно, – сказал я, смирившись, – черт с тобой!

Он перевалился на бок и быстро поднялся.

– Чем бы ты хотел заняться?

– У нас не так уж много найдется, чем бы заняться, вер – но? – сказал я не без доли сарказма.

Он уселся у моих ног с оскорбленно-смиренным видом. Я оперся о расплавленный кусок уличного фонаря и задумался о девчонках. Это было болезненно.

– Мы всегда можем пойти в кино, – сказал я через ка – кое-то время.

Блад оглядел улицу, поросшие сорняком воронки, полные теней, и ничего не ответил. Собачье отродье ждало моего пос – леднего слова. Он любил кино не меньше меня.

– Ну ладно, пошли.

Он встал и последовал за мной, часто дыша и высунув язык от предстоящего удовольствия. Ладно, ты еще посмеешься, ублюдок! Не видать тебе теперь кукурузных хлопьев!

«Наша группа» была бродяжьей стаей, которая не удовлет – ворилась одними вылазками. Она любила комфортабельную жизнь и обеспечила ее себе хитрым способом. В ней были парни со склонностью к киноискусству, и они захватили зону, где нахо – дился кинотеатр «Метрополь». Никто не пытался вторгнуться на их участок, поскольку кино любили все, и покуда «Наша груп – па» имела доступ к фильмам и могла обеспечить их бесперебой – ный показ, она оставалась на работе, обслуживая даже таких соло, как мы с Бладом. Особенно таких одиночек, как мы.

У дверей меня заставили сдать мой сорок пятый и двад – цать второй браунинг. Там, у билетной кассы, была небольшая ниша. Я сперва купил билеты – это стоило мне банки свинины за себя и жестянки сардин за Блада. Потом охранники «Нашей группы» направили меня к нише, и я сдал свои пушки. Я заме – тил, что из разбитой трубы в потолке протекает вода, и ска – зал приемщику, парню с громадными бородавками по всему лицу, чтобы тот переложил мое оружие в сухое место. Приемщик про – игнорировал мою просьбу.

– Эй, ты, – не вытерпел я. – жаба хренова, сдвинь мои вещи. Если на них будет хоть пятнышко ржавчины, я тебе все кости переломаю!

Он начал было препираться, поглядывая на охранников – знал, гадюка, что если они меня вышвырнут, я потеряю свой взнос вне зависимости от того, пройду внутрь или нет, – но те не пожелали связываться и кивнули, чтобы он сделал так, как я говорю. Поэтому бородавконосец передвинул мой браунинг на другую сторону полочки и повесил сорок пятый на крючок под ней.

Мы с Бладом вошли в театр.

– Я хочу хлопьев.

– Перетопчешься.

– Ну, ладно, Альберт, купи мне хлопьев.

– Я совершенно пустой. А ты можешь прожить и без хлопь – ев. Ничего с тобой не сделается, если один раз не поешь их.

– Ты ведешь себя, как последнее дерьмо!

Я пожал плечами. Меня это не трогало.

Зал был переполнен. Я остался доволен, что охранники не отбирали ничего, кроме огнестрельного оружия. Пика и нож. покоящиеся в смазанных ножнах на спине, придавали мне уве – ренности.

Блад нашел два места, и мы прошли по ряду, наступая на чьи-то ноги. Кто-то заругался, но я проигнорировал его. За – рычал доберман. Шерсть Блада вздыбилась, но он позволил сой – ти с рук этой выходке. Даже на такой нейтральной территории, как «Метрополь», можно нарваться на неприятности. Я слышал однажды о свалке в «Гранада Льюисе» на Южной Стороне. Закон – чилось все это смертью десятка соло и их псов, а театр сго – рел до тла, и вместе с ним пара отличных фильмов с участием Кэгли. После этого банды пришли к соглашению, что кинозалы получают статус убежищ. Сейчас стало получше, но разве не может найтись какой-нибудь придурок, у которого беспорядок в мозгах…

Это был тройной сеанс. «Крутая сделка» с Дэннисом О'Китех, что нам предстояло посмотреть. Она была снята в 1948 году, то есть семьдесят шесть лет назад, и бог знает, как еще не рассыпалась. Лента соскакивала с катушек, и парням приходилось то и дело останавливать показ, чтобы перезаря – дить ее. Но кинуха была неплохой. О соло, которого предала его же банда, и как он мстил им. Банды, гангстеры, масса по – тасовок и стрельбы. Честно, неплохое кино. Второй шла вещь, которую сняли во время Третьей Войны, в восемьдесят седьмом, за два ода до моего рождения. Называлась она «Запах ломтя». В основном, вспарывание животов и немного хорошей рукопаш – ной. Отличные сцены с гончими-разведчиками, вооруженными на – палмометами, нападающими на китайские города. Блад буквально пожирал эти сцены глазами, хотя уже видел эту ленту. У него была какая-то дурацкая идея, что это фильм о его предках. Он всячески отстаивал эту мысль, хотя знал, что я считаю это чушью собачьей.

– Не хочешь ли сжечь ребеночка, герой? – шепнул я ему.

Он понял издевку, поерзал на своем сидении, но ничего не ответил, с удовольствием продолжая смотреть, как псы про – жигают себе дорогу в городе. Я же умирал со скуки и ждал главного фильма.

Наконец, пришло его время. Он был потрясающим, сделан – ный в конце семидесятых, и назывался «Черные кожаные ленты». С самого начала все шло как по маслу. Две блондиночки в чер – ных кожаных корсетах и сапогах, зашнурованных до самой раз – вилки, с кнутами и в масках, завалили тощего парня. дна из этих цыпочек села ему на лицо, другая устроилась на нем вер – хом. После этого пошло что-то уже совсем невообразимое, си – девшие повсюду соло начали удовлетворять себя. Я и сам соби – рался немного облегчиться, но тут Блад повернулся ко мне и сказал совсем тихо, как всегда, когда унюхивает необычный запашок:

– Знаешь, все-таки имеется одна курочка…

– Да ты рехнулся! – отмахнулся я.

– Говорю тебе, я чую ее. Она здесь, парень.

Я огляделся как можно непринужденнее. Почти все места в зале были заняты соло и их собаками. Если бы сюда просколь – знула цыпочка, непременно поднялся бы бунт. Ее разорвали бы на части, прежде чем какой-нибудь счастливчик успел бы на нее залезть.

– Где? – тихонько спросил я.

Вокруг сосредоточенно работали соло. Когда на экране блондинки сняли маски и одна стала обрабатывать тощего парня толстой палкой, привязанной к бедрам, по залу пронесся стон.

– Минутку.

Блад сосредоточился, тело его напряглось, как струна, глаза закрыты, ноздри трепещут.

Я решил дать ему время поработать.

Это было вероятным, могло быть вероятным. Я знал, что в подземках показывали совсем другие фильмы, то дерьмо, кото – рое снимали в тридцатых и сороковых. Все чистенько, все приглажено, где даже женатые пары спали на раздельных крова – тях. И я знал, что время от времени какая-нибудь смелая ку – рочка из этих благонравных подземок тайком является погля – деть, на что похожа настоящая порнуха. Я слышал о таком, но в тех кинотеатрах, где я бывал, такого не случалось. А шансы на это, тем более в «Метрополе», были крайне незначительны – ми. В «Метрополь» ходил трудный народ. Поймите меня правиль – но, я ничего неимею против парней, которые ставят друг друга раком… Черт побери, это можно понять! В наши времена куро – чек на всех не хватает. Но я не могу представить себя ка – ким-нибудь слабаком, который цепляется к тебе, ревнует, только и знает, что оголяет для тебя свой зад, а ты делаешь за него всю остальную работу. Это так же хреново, как иметь при себе настоящую девку. В крупных стаях такие дела служат поводом для свар, портят кровь и разжигают резню. Так что я никогда к этому не стремился… Не то, чтобы совсем никогда, но никогда надолго.