— Здесь полно японцев, — объяснял тот. — сопротивление приносит нашим только потери. нужно отступить, совершить маневр и ударить в другом месте, где эти типы послабее…

— Минутку! — прервал его Лентейн. — Приказы здесь пока отдаю я. Что с взлетной полосой?

— Разбита. Посадка больше невозможна.

Для Лентейна этого было достаточно. Доклад Соундерса означал, что больше нельзя вывозить раненых самолетом. Лентейн думал недолго. Правда, наземные части сообщали, что, хотя бой и тяжел, они держатся. Тем не менее, он решил оставить «Блэкпул». Бои там шли уже двадцать дней, а это никак не соответствовало разработанной Уингейтом тактике борьбы в тылу врага ударить и исчезнуть!

"Отступать по направлению к Могауну. Раненых к озеру Индоджи". Таким был его приказ защитникам «Блэкпула». Даже это было сложнейшей операцией ввиду почти замкнутого вокруг них кольца окружения. Но «чиндитам» помогла погода. Это была последняя неделя мая, и пока Соундерс докладывал Лентейну о ситуации, у него уже начали болеть уши от сильных радиопомех. Электрические разряды такой интенсивности предвещали начало муссона.

Не успел он перелететь Чиндуин, как его самолет подхватил сильный смерч и, закружив как сухой листок, поднял вверх. Лишь бы крылья справились с нагрузкой, подумал он. Вода лилась настоящими ручьями. Теперь возникла еще опасность обледенения. И чтобы избежать ее, ему нужно было снижаться. Машину страшно трясло.

Соундерс был счастлив, снова оказавшись на твердой земле. Такой полет не скоро забудешь…

Но еще хуже приходилось «чиндитам» с «Блэкпула». Хотя муссон и загнал японцев в укрытия, но продвижение по джунглям при такой погоде стоило солдатам огромных усилий. На север, к Могауну, они дошли еще относительно легко. Полным адом стал путь для бойцов, двигавшихся на запад, к озеру Индоджи. Они несли на спинах раненых товарищей и должны были пробивать путь сквозь мокрую слоновью траву и цепкий, непролазный кустарник. Достигнув последней гряды холмов перед озером, им пришлось, чтобы не соскользнуть вниз, выкопать ступеньки в топкой земле. Когда они были уже у озера, никто не смог бы узнать в них солдат. Они были похожи на оборванных, полуголодных разбойников с большой дороги. Последний провиант давно был съеден, и не было большой надежды найти что-то съестное.

В этой ситуации находчивость Филиппа Кокрэна снова оправдала себя. Он подготовил свою авиацию буквально ко всем неожиданностям.

Для дальнего морского наблюдения англичане еще до войны создали летающие лодки типа «Сандерленд», большие, тяжелые четырехмоторные самолеты-амфибии с дальностью полета 5000 километров. Некоторые из них использовались для хоты за подводными лодками в Индийском океане. Кокрэну удалось получить из Читтагонга две такие машины: «Герт» и «Дейзи», которыми управляли самые опытные пилоты.

Кокрэн приказал снять с них пулеметы и весь ненужный балласт и вскоре после того, как обессилевшие «чиндиты» со своими ранеными товарищами добрались до озера Индоджи, к ним прилетели эти летающие лодки. Они привезли продукты и медикаменты. Сразу после приводнения на них погрузили больных и раненых, и первая машина поднялась в воздух.

Лирсон как один из самых сильных солдат дотянул на своей спине до самого озера раненого сержанта. Теперь он лежал в траве на берегу, подставив лицо под струи муссонного дождя. Было приятно прохладно и можно было отдохнуть, примерно с час. Он задумчиво посмотрел, как взлетела «Дейзи», подняв за собой волны воды и грязи. Рана Лирсона на ноге уже зажила без осложнений. Сержант, которого он донес, был ранен в голову. Его ожидала куда более сложная операция.

Уверенность в том, что раненых не бросят, укрепила мораль «чиндитов». На озере Индоджи они погрузили около 600 раненых и больных. Затем им пришлось совершить еще один утомительный марш на северо-восток. В долине Могауна им нужно было встретиться с их товарищами, уже устроившимися там. Оттуда следовало нанести решительный удар по Мьичине, как только Стилуэлл подойдет достаточно близко.

Мьичина

Фрэнк Меррилл страдал от хронической болезни сердца, но ему всегда удавалось вести себя так, что никто этого не замечал. Лишь врач его части знал это и время от времени ругал его за курение. Фрэнк Меррилл клялся ему, что бросит курить, но как только наступала критическая ситуация, он со спокойной душой снова хватался за трубку и табак.

7 февраля 1944 года он со своими «мародерами» выдвинулся из лагеря Маргерита, близ Ледо, для прикрытия фланга Стилуэлла. В ходе операции его «мародеры», насчитывавшие вначале лишь около батальона получили пополнение. В Бирме он располагал уже несколькими батальонами. Как и «чиндиты» они были разделены на группы разной численности, действовавшие согласованно, но относительно независимо. Только вьючных животных у «мародеров» было 700. Они везли боеприпасы, продукты и разобранное тяжелое вооружение. Крыло транспортной авиации ежедневно доставляло им по воздуху около 15тонн грузов. Их истребительное прикрытие было уже само собой разумеющимся делом.

Поход Меррилла начался не особо удачно. Три недели они двигались из Ассама в Бирму, не сталкиваясь с неприятелем. Было известно, что японцы уже не могут контролировать всю площадь захваченных территорий, и именно это легло в основу операции, но огромная местность все еще таила опасность внезапных атак противника.

Так «мародеры» шли на восток, пока у небольшого поселка их не обстреляли. Это была, правда, только небольшая японская группа, охранявшая передовой пост, но их пулемет был установлен очень умело. Уже первая очередь, выпущенная в этой войне по «мародерам» убила первого американского пехотинца, погибшего на азиатском материке со времен "боксерского восстания" в начале ХХ века — рядового Роберта Лэндеса. Его товарищи уничтожили пулеметное гнездо без дальнейших потерь. Но теперь поход перестал быть беззаботным, беспрепятственным продвижением.

Стычки усиливались с каждым днем. Иногда «мародеры» напарывались на одиноких снайперов, прячущихся в кронах высоких деревьях, затем на одетых в темную коленкоровую одежду людей, внешне не отличавшихся от бирманских крестьян. Если им удавалось подойти к «мародерам» достаточно близко, они внезапно бросали гранаты — это были замаскированные японские солдаты.

Марш проходил со множеством остановок из-за нападений противника, ям-ловушек на тропах через джунгли или из-за мин, умело поставленных японцами. Несомненно, «мародеры» уже не были «невидимыми», враг знал, где они. Но он сперва не мог им ничего противопоставить кроме отдельных нападений из засады. За Майнкуоном посты японцев стояли на большом расстоянии друг от друга. Меррилл со своими людьми повернул непосредственно к Мьичине, пока Стилуэлл продвигался несколько южнее, на Шандазуп, с тем, чтобы атаковать Могаун, один из самых больших японских гарнизонов.

Ночью «мародеры» зажигали сигнальные факелы, чтобы С-47 могли подвезти им грузы. В первый раз самолеты привезли им форму, поскольку утомительный марш привел одежду в негодность быстрее, чем было рассчитано.

Раненых было мало, но муссон потребовал своей дани. Малярия, неизвестные лихорадки и воспаления легких множились с большой быстротой. Так что подразделение пользовалось любой возможностью, чтобы устроить посадочную площадку, необходимую для вывоза больных и замены некоторых незаменимых специалистов — пулеметчиков, саперов, огнеметчиков и гранатометчиков.

Теория Уингейта о том, что в тылу японцев можно проводить достаточно широкомасштабные операции, оказалась верной, как и его требование создания мощной авиации для снабжения войск и подержания связи с базами в Ассаме.

Меррилл, как всегда, выслал вперед разведчиков. Мрачным апрельским днем, когда войска с трудом пробирались по грязи к еще довольно отдаленному горному хребту, они наткнулись на деревню. ее не было на картах, сообщили разведчики. Жителей не было, но хижины в полном порядке. Теперь они хотели узнать у Меррилла, как им поступить.