— Нет? — переспросил Рейф. Он дразнил ее, соблазнял, касался языком ее губ.

— Нет! — выдохнула Холли, и сердце ее снова пустилось в бег.

Она закрыла глаза и стала медленно погружаться в темную пучину страсти. Влажные губы, нежные прикосновения, переплетенные руки и ноги…

— Рейф! Рейф, послушай!

Взволнованные детские голоса ворвались в их сознание. Рейф вскочил и одним прыжком оказался в голубом кресле. Холли попыталась быстро привести себя в порядок. Ее так трясло, что, поднявшись, она вряд ли бы устояла на ногах.

Когда Трент и Тони ворвались в комнату, Рейф, красный как рак, сидел с таким виноватым видом, будто мальчики поймали его, когда он лез в детский кулек со сладостями. Наверно, и она выглядела не лучше.

— Стины идут в зоопарк, но мы решили вернуться и побыть с тобой, — сообщил Трент.

— Мне захотелось увидеть тебя, Рейф, я соскучился! — воскликнул Тони. — Ты пойдешь с нами в зоопарк?

— Не сегодня, — задумчиво проговорил Рейф.

Он встретил взгляд Холли и легко прочел ее мысли. Он и сам думал о том же. Им чертовски повезло, что в гостиную ворвались мальчики. Тони и Трент еще маленькие и заняты своими интересами. Они не заметили сексуального напряжения, охватившего обоих взрослых. Кэйлин и Кэмрин моментально бы все поняли.

— Привет, Холли, — будто зачирикал Трент, прыгая возле нее. — Это Холли, — сообщил он брату. — Она будет жить за нашей стеной.

— У вас есть дети? — Тони с интересом разглядывал ее.

— Нет, — покачала она головой. Тони выглядел таким разочарованным, что Холли сочла необходимым выразить сочувствие: — Мне очень жаль.

— Вы не любите детей? — продолжал допрос Тони. — Ламберты ненавидели нас. А мы их. Они были плохие.

— Я люблю детей, — заверила его Холли.

Она чуть пошевелилась, тело все еще ныло от возбуждения, в голове — туман. Хорошо бы сосредоточить внимание на детях. Но она не могла оторвать глаз от Рейфа. Его взгляд прошелся по ее лицу, а затем спустился к воротнику, к открытой полоске кожи… Не в силах расстаться, они так и сидели, не сводя глаз друг с друга. А мальчики прыгали посередине.

Наконец Трент и Тони включили телевизор и достали с полки видеокассеты.

— Так что ты хочешь смотреть? — спросил Трент, подобрав с пола баскетбольный мяч и бросив его в стену. Раздался громкий шлепок. — Есть! Попал! Мяч в корзине! — завопил он.

— Где ты увидел корзину? — возмутился Тони. — В стену каждый дурак попасть может. Тут никакой ловкости не нужно. Вот смотри!

Мальчик подбежал к отскочившему мячу и также бросил его в стену.

— И я попал! И я попал! — радостно захлопал он в ладоши. — Если хочешь, могу тысячу раз подряд попасть! Хоть миллион тысяч раз! Ты со счету собьешься. Понял?

Увидев улыбку на лице Холли, Рейф поднялся.

— По-вашему это забавно, да? — удивился он. — Когда вам захочется отдохнуть, а вместо этого придется слушать бесконечные удары, веселиться вам не захочется.

Рейф протянул Холли руку. Ее сердце стучало так громко, что она слышала его удары. Только через секунду-другую ей удалось сообразить, что он предлагает ей руку, чтобы помочь встать.

— Ребята, не бросайте больше мяч в стену, — поднимая Холли на ноги, приказал Рейф мальчикам. — В помещении играть с мячом нельзя. Идите во двор.

— Рейф, а ты поиграешь с нами? Пожалуйста! — попросил Тони.

— Мне надо помочь Холли разгружать машину. Если хотите, присоединяйтесь к нам.

— Согласен! — закричал Трент.

— А заодно заберешь мяч для гольфа из ее квартиры, — добавил Тони.

Трент перевел взгляд с Тони на Рейфа, а потом на Холли. Он выглядел виноватым. Неприятное напоминание о недавнем происшествии с мячом для гольфа немного испортило ему настроение.

Холли изучала детскую психологию и сразу поняла, что Трент вот-вот начнет громко защищаться. Лучше предотвратить эмоциональный взрыв.

— Я знаю, Трент, что разбитое окно — это просто случайность. И Кэйлин тоже не хотела сделать ничего плохого. Я прекрасно понимаю, что такое может произойти с каждым.

— И Кэйлин что-то разбила? — Новость заинтересовала Тони.

— Телевизор, — без эмоций сообщил Рейф. — Уронила его на землю.

— Bay! Это похуже, чем разбить окно! — Виноватого вида как не бывало, Трент сиял от восторга. — Где он сейчас?

— На подъездной дорожке сверкает всеми разбитыми частями.

Оба мальчика с криками бросились смотреть на останки телевизора.

Холли и Рейф с удивлением поглядели друг на друга. В какой-то момент ей показалось, что он снова хочет поцеловать ее. Об этом говорил его взгляд и движение тела, когда он повернулся к ней. И она хотела его. Отчаянно. Несмотря на девочек-подростков наверху и мальчиков во дворе.

— Идемте, не надо оставлять их одних, — неестественно сухо произнес Рейф и быстрым шагом направился к двери.

Холли поплелась за ним во двор. Ей никогда не нравились «русские горки»: то взлеты, то падения. Она всегда считала себя глубоко чувствующим человеком, умеющим быть уравновешенным, всегда сохраняющим самоконтроль. Но за короткое время, которое она провела с Рейфом Парадайсом, ей неожиданно открылась другая сторона ее натуры.

Холли припомнились годы учебы в медицинской школе и ее первая любовь — Девлин Бреннан, не отвечавший ей взаимностью. Судьба предназначила им быть друзьями, и она легко смирилась с этим. Так почему же сейчас ей стало вдруг так плохо? Неужели потому, что Рейф ушел и не поцеловал ее снова?

Холли подошла к Рейфу, Тренту и Тони. Мальчики, не скрывая своего восторга, рассматривали разбитый телевизор. Они даже попросили позволить им покопаться во внутренностях ящика, но Рейф решительно отверг их просьбу.

— Откройте багажник, чтобы мы могли начать, — тем же командным тоном приказал он Холли.

— Да, сэр. Как прикажете, сэр! — Она хотела пошутить, но голос предал ее. В нем отчетливо прозвучали язвительные ноты.

Пока они носили вещи, она сосредоточила все свое внимание на мальчиках, болтала и шутила с ними, намеренно игнорируя Рейфа. Он, впрочем, тоже будто не замечал ее.

К тому времени, когда машина совершенно опустела, Холли стала новым другом Трента и Тони. Они просили ее пойти с ними в зоопарк, в кино, поиграть в мяч… А главное — вместе отправиться сегодня в мотель, где собиралась переночевать Холли, и поплавать в бассейне.

— Ребята, дайте ей передохнуть, — наконец заговорил Рейф. До сих пор он молча перетаскивал самые тяжелые вещи, оставляя Холли и мальчикам возможность разговаривать, перенося легкие сумки и пакеты. — Не сомневаюсь, что наша соседка устала и хочет побыть одна. Идите поиграйте сами. С бассейном будет видно. А нам пока надо поговорить.

Рейф схватил Холли за руку и потащил в дом.

Его тактика пещерного человека застала Холли врасплох. И когда они закрыли за собой дверь, она сердито воскликнула:

— Хочу предупредить на будущее, я не привыкла, чтобы меня тащили, будто… — Девушка замолчала, подыскивая подходящее сравнение.

Но руку ей выдернуть не удалось, его хватка была сильней стальных наручников.

— Я жду, Холли, — прошептал он, подчеркивая каждое слово. — Вы собираетесь ругать меня за бесцеремонное поведение? Или…

Случайно коснувшись брюк Рейфа, Холли почувствовала, как сильно возбужден Рейф, и потеряла дар речи. Обхватив обеими руками его шею, она нетерпеливо прижалась к нему.

Рейф прав. Она хочет его любви. Немедленно!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Рейф провел пальцем по поясу ее шорт и нащупал молнию. Но в тот момент, когда он стал расстегивать ее, раздался отчетливый удар в стену.

Сперва, обуреваемые страстью, они не обратили на него внимания, но стук настойчиво продолжался и вскоре сделался таким громким, что игнорировать его было просто невозможно. Рейф уронил руки и беззвучно выругался.

Медленно освобождаясь от чувственного тумана, Холли вдруг поняла, что все еще обнимает его.

— Что это за шум? — Она не узнала свой собственный голос, глухой и тихий, словно доносившийся издалека.